Читать книгу "Исцеление в жизни и смерти - Стивен Левин"

Именно при полноценном взаимодействии с этими тяжёлыми состояниями, с этими эмоциями, мы можем оставить попытки разумно подходить к чувствам. Разумно подходить к эмоциям – это как пытаться втиснуть квадратную втулку в круглый проём. Эмоции обладают своей природой, а мысли – своей. Они отличаются друг от друга. Они представляют собой два отдельных уровня ума. Пытаться разумно относиться к эмоциям – значит сходить с ума. Дальние палаты больниц полны людьми, которые пытаются продумывать свои чувства, а не переживать их естественно, которые пытаются контролировать жизнь, ограничивая широкую палитру эмоций узкими рамками мысли.

Поучительный пример того, как мы пытаемся разумно относиться к эмоциям, представляет собой наше отношение к такому состоянию ума, как вина. К примеру, в один прекрасный день вы выходите из дому и говорите кому-нибудь: «Жизнь!», на что он или она отвечает: «Боже, как чудесно, именно это я и хотел услышать». Вы чувствуете, что вы хороший человек. Затем вы говорите: «Жизнь!» другому человеку, и он отвечает: «Кошмар – как вы могли мне такое сказать?» И вы чувствуете себя ужасно. Наши слова и наши действия были одинаковы; наши мотивы каждый раз были одними и теми же, но одно действие повлекло за собой чувство гордости, а другое – чувство вины, в зависимости от ответа. Вы реагируете на мир этих людей, а не откликаетесь на свой мир. На самом деле их реакции не имеют к вам никакого отношения. Эмоции неразумны, да и не должны такими быть. Попытка придать им разумность приводит к серьёзному внутреннему конфликту. Однако созерцание того, как ум переживает эмоции, как он улыбается или хмурится в ответ на явления мира, может дать некоторое представление о естественных процессах, протекающих в уме. Когда мы впускаем мир в сердце, мы по-настоящему понимаем, что оценки бессмысленны и что в основе всякого исцеления лежит намерение. Намерение, стоявшее за словом «Жизнь!», во всех случаях было одинаковым. Отличалась только реакция на него, а значит, и реакция ума на эту реакцию. Можно сказать, что чувство вины – это всего лишь конфликт, выходящий на поверхность при встрече двух противоречащих друг другу систем устремлений. Ум предлагает вам: «Почему бы тебе не съесть пару шариков мороженого в вафельном рожке?» А через пять минут после того, как вы доели мороженое, он обращается к вам со словами: «На твоём месте я бы не стал есть мороженое». Неудивительно, что у всех нас не в порядке с головой. Итак, как можно видеть, чувство вины может возникать, даже если человек не сделал ничего, за что можно было бы чувствовать себя виноватым.

Подобная ситуация произошла в хосписе East Coast, когда одна медсестра впервые посещала отделение больницы. Поочерёдно заходя в палаты, она знакомилась с разными умирающими пациентами. Подойдя к постели одной пятидесятипятилетней женщины, на лице которой, подобно игре теней, отражалась её душевная боль, и на некоторое время оставшись с ней наедине, медсестра присела рядом с этой глубоко несчастной пациенткой и взяла её за руку. Она не знала, как поступить, но, прислушавшись к своему сердцу, немного помолчала, сидя рядом с ней, а затем сказала: «За одну руку вас держу я, а за другую – Бог». В это мгновение женщина умерла. Медсестру тут же захватило чувство вины и непонимания. Она сделала лучшее, что можно было сделать, в идеальный для этого момент, но тем не менее иррациональное чувство вины со всей силой охватило её ум.

Итак, мы начинаем относиться к чувству вины как к предмету исследования, как к тому, что позволяет глубже переживать жизнь, освободить от преград путь к сердцу. Вина – это ещё один пункт из списка «сорока хитов ума» в действии. Не нужно никаких рационализаций, цените всё, с чем соприкасаетесь.

Глубоко исследуя препятствия, развивая установку на ненасилие, человек не пытается ничего изменить. Мы просто пытаемся увидеть природу происходящего в её проявлениях. Мы больше не злимся на гнев и не виним себя за то, что время от времени возникает чувство вины. Когда возникает гнев – есть просто гнев. Когда возникает страх – есть просто страх. И когда возникает радость – есть просто радость. Мы можем вместить в себя все эти состояния. Мы принимаем жизнь не как проклятие, а как благословение.

Введение в осознанное исследование тяжёлых эмоциональных состояний

Исцеление следует за вниманием. Чем основательнее наше исследование состояний, тем глубже исцеление. Благодаря совершенствованию качеств милосердия и внимания исцеление проникает на уровни ума/тела, прежде не доступные нам в опыте.

Если вы чувствуете, что вас «захватывает» страх, гнев, чувство вины, сомнения, непонимание, жадность, стыд, похоть, бессердечность или любое другое из тех состояний, что подобно большим тяжёлым тучам проходят сквозь ум, исследование вроде предложенного здесь может оказаться для вас весьма полезным.

Такие сильные эмоциональные состояния отличаются определённым галлюциногенным свойством, они настаивают на том, что обладают большей реальностью, чем любые другие состояния, что незадолго до них присутствовали в уме. В них присутствует качество волнения и беспокойства, которые однозначно заявляют, что болезненные ощущения никогда не прекратятся и только станут сильнее. Что они сожгут нас дотла. Но на самом деле ни одна из эмоций, которую мы испытывали, не оставалась с нами надолго. Всё течёт, всё изменяется. Ни самые ужасные из пережитых нами чувств, ни самые лучшие не могут сохраняться бесконечно. Настроиться на поток изменений, в котором пребывают эти чувства, – значит разрушить отождествление с иллюзорной устойчивостью как «страдания», так и «страдающего».

Возможно, пройдёт некоторое время, прежде чем вы сможете встречать извечные страдания ума с принятием и лёгкостью: «Как неожиданно, снова это состояние!» И принимать их в себя, чтобы исцелиться. Однако именно медитации, подобные этой, позволяют обрести нужное понимание даже таких тяжёлых чувств, а также удовлетворённость от возможности с ними работать.

Кстати говоря, у слова «чувства» есть два значения. Первое – «эмоции». Второе – «ощущения». Однако это не случайное языковое совпадение, здесь проступает догадка о соотносимости ментального опыта и его телесного выражения. Каждому состоянию ума соответствует телесный паттерн. Часто мысли страха, сомнения и т. д. слишком соблазнительны, мы слишком отождествляемся с ними, считая их «своим страхом» или «своим сомнением», чтобы увидеть течение «этого страха», «этого сомнения». Мы просто не может дать этим чувствам достаточно места – настолько быстро старый ум, полный установок и предубеждений, окружает напряжением связанные с ними образы.

Однако с помощью сосредоточения на телесных проявлениях этих состояний мы можем найти выход из этой ситуации. Возможно, в состоянии гнева вы не сможете сохранять осознанность даже в течение одной минуты, отождествление с гневом соблазнит вас на то, чтобы разозлиться. Однако позволяя содержимому ума свободно проявляться и направляя внимание на тело, а не на мысли, на телесные паттерны этого чувства – стиснутые зубы, напряжённый живот, сжатый сфинктер, мы некоторое время сможем сохранять относительную бдительность.

Эта медитация позволяет облегчить ношу тяжёлых эмоций, растворить угрожающую плотность этих состояний через последовательное изучение их непрестанно достраивающейся структуры в теле/уме.