Читать книгу "Агентурная кличка – Лунь (сборник) - Николай Черкашин"

В январе сорок пятого командир соединения «К» вице-адмирал Гейе предложил корветтен-капитану фон Герну подобрать надежных людей для диверсий в тылу русских войск, которые через неделю-другую – сомнений на этот счет адмирал не испытывал – вступали в Альтхафен. В окрестностях города размещались три подземных завода: авиамоторный, искусственного каучука и торпедный. Намечалось затопить их водой из моря. Группа Герна – Ульрих попросил оставить ей «счастливое» название «Вишну», – помимо террористической деятельности, должна была препятствовать осушительным работам русских, если те попытаются сунуться в затопленные штольни. «Подземные стражи подземных кладов», – так назвал альтхафенских вишнуитов вице-адмирал Гейе. Фон Герн выбрал себе в первую очередь проверенных парней – обер-лейтенантов Кесселя и Грюнбаха. Оба в знак преданности шефу вытатуировали себе под левым предплечьем вишнуитский символ «U». Кроме них корветтен-капитан зачислил в группу четырех добровольцев – боевых пловцов из дивизиона «людей-лягушек».

Специальная инженерная рота целый месяц приспосабливала городские подземные коммуникации для действий будущих «вервольфов». Саперы соединяли цехи подземных заводов с системами средневековых альтхафенских водостоков, тоннели водостоков – с коридорами кабельных трасс, коридоры – с дренажной и канализационной сетями, с подвалами отдельных зданий, так что под всем городом образовалось несколько разветвленных и разнесенных по ярусам катакомб. «Вервольф» мог спуститься в дренажный колодец где-нибудь в порту и выйти на другом конце города из бомбоубежища или из вентиляционной отдушины котельной вокзала, появиться в любом ином месте, помеченном на подробнейшей и закодированной схеме. В этом ветвистом подземном лабиринте был выгорожен лабиринт малый, попасть в который можно было лишь так, как проникают в свои хатки бобры – проныривая сквозь воду. Для этого в разных местах города были устроены входы в виде сообщающихся колодцев. Фон Герн считал идею «бобрового домика» – «биберхауз» – своей самой главной конструкторской удачей. Он был уверен, что ни один преследователь не решится сунуться в темень воды, стоящей в трубе, подвале или колодце. Грунтовые воды в низинном Альтхафене подходили близко, так что маскировка выглядела весьма естественно.

Все три U-образных входа вели к тайная тайных альтхафенского подполья – зарытому в порту отсеку подводной лодки. То была идеальная база-убежище, в которой люди Вишну могли спокойно отогреться, отоспаться – на подвесных матросских койках, перезарядить дыхательные аппараты и оружие. «Биберхауз» подключался к кабелю портовой энергосистемы, сюда же был сделан отвод и от водопроводной трассы, так что «вервольфы» располагали известным комфортом: могли готовить горячую пищу и варить кофе. Но самое главное – трубы торпедных аппаратов намечалось использовать как шлюзы для скрытного выхода в акваторию порта. Собственно, ради этого и отрезали носовой отсек у поврежденной подводной лодки. По мысли фон Герна, автора проекта «Хайфишкопф» – «Акулья голова», – эта «подземная субмарина» должна была держать под прицелом любое судно, вставшее к альтхафенским причалам. Боевые пловцы, выскользнув вместо торпед из аппаратных труб, подплывали бы к кораблям и минировали их днища точно так же, как это делали итальянцы в Александрии и Гибралтаре. Но порт пока пустовал, и потому торпедные трубы служили в качестве запасного выхода из «биберхауза».

Секрет подводных лазов фон Герн ставил выше жизни любого из вишнуитов. Не пощадил он и верного Кесселя, когда тот выскользнул из рук советской контрразведки и ушел через сифонный колодец во дворе альтхафенский комендатуры. Вишну недолго решал его судьбу. Едва обер-лейтенант рассказал, как он спасся, фон Герн «забеспокоился», надежно ли закрыт лаз в стволе колодца. Они пошли проверять вдвоем. Кессель, так ничего и не заподозрив, лег на живот и свесился в узкое колено сифона, чтобы нащупать задвижку. Глубокий вдох сырого затхлого воздуха был последним вдохом в его жизни: фон Герн сел ему на ноги и бестрепетно выдержал пять минут конвульсивных рывков полупогруженного тела. Труп натурального утопленника – без единого следа насильственной смерти – корветтен-капитан вытолкнул в колодец и плотно прикрыл маскировочную задвижку. Единственное, что упустил из виду «вервольффюрер», – веревка, которую бедняга Кессель снял с пояса и выбросил по пути в «биберхауз»…

Если о секрете сифонных входов знало все же несколько человек, включая и тех, кто их строил, то тайну «аварийного выхода» из альтхафенского подземелья, кроме фон Герна, знал только главный смотритель мостов и каналов – Матиас Вурциан. Впрочем, будущий тесть ведал лишь малой частью этой тайны – знай он чуть больше, век его был бы много короче – люди из полка «Бранденбург» не поддавались бы сантиментам. Отец Сабины посчитал корветтен-капитана весьма практичным человеком, когда тот попросил спрятать в быке моста Трех Русалок маленький катер с многомощным мотором. Как бы ни сложилась судьба Германии, размышлял старый смотритель, такая машина никогда не помешает. Матиас Вурциан знал толк в катерах. Но если бы его спросили, для чего предназначена красная рукоять под приборной панелью «Линзе», он сказал бы, что это скорее всего ручной стартер, и ошибся бы. Шнур, тянувшийся от красной рукояти, шел вовсе не к пусковой головке, а к взрывателю сорокакилограммового заряда, упрятанного в носу катера. Обычно такой катер нес в себе добрый центнер прессованного тротила. Но фон Герн посчитал, что в безвыходной ситуации ему хватит и сорока, чтобы без следа исчезнуть из этой бренной жизни. Однако расставаться с ней он пока не собирался и надеялся, что катер в критическую минуту сможет умчать своего хозяина со скоростью 30 узлов в сторону ближайшего датского острова.

Ульрих придумал катеру имя – «Wolfram». Волк и Ворон перенесут корветтен-капитана к новой жизни, которая должна была начаться либо на тихом датском острове, либо на небесах подле названого отца…

То, чего не знал фон Герн

В мае 1940 года, когда корветтен-капитан фон Герн был заурядным обер-лейтенантом инженерных войск и готовился к штурму бельгийского форта Эбен-Эмаэль, там, во Фламандии, на натурном макете «неприступной крепости», сооруженном для учебных штурмов, Ульриха Цаффа представили офицеру штаба главнокомандующего сухопутными войсками Германии майору Гелену. Гелен наполовину был фламандцем (по матери), но пепел Клааса не стучал в его сердце. Напротив, пыль и пепел фламандских дорог, растерзанных гусеницами танков Роммеля, курились из-под колес его штабного лимузина. Через полгода после падения Бельгии новый знакомый Цаффа сделал блестящую карьеру: он стал начальником группы «Восток» в оперативном управлении генштаба сухопутных войск. Быть может, именно его, подполковника Гелена, разглядывал в перископ Орест Еремеев тем майским днем сорок первого года, когда отец взял его к себе в командирский дот. Это вполне могло быть, так как Гелен к тому времени, разрабатывая детали плана нападения на Советский Союз, не раз выезжал к границе, которая на секретных картах была уже помечена как линия фронта…

Очень скоро усердный разработчик стал полковником и возглавил отдел «Иностранные армии Востока». Здесь он постарался войти в партнерство с могущественным и влиятельнейшим в ту пору шефом абвера – адмиралом Канарисом, и тот «по-братски» поделил с молодым коллегой мир на рабочие зоны. Гелену отходила восточная часть земного шара: Советский Союз, Ближний Восток, Индокитай… Первым делом он стал подбирать себе толковых и энергичных сотрудников. Вот тут-то он и вспомнил о герое Эбен-Эмаэля, уроженце Индии… Так Цафф оказался в диверсионном полку «Бранденбург».