Читать книгу "Цифровая магия - Алексей Самсонов"

В паре десятков метров, нетронутое пламенем, лежало тело Левина. Между Левиным и эпицентром лежал скрюченный, обгоревший труп, по остаткам одежды которого маг догадался, что это погибший Грибов. Своим подопечным маг помочь больше ничем не мог.

От черного пятна все еще исходил сильный жар. Маг его чувствовал, стоя на расстоянии не меньше тридцати метров от центра. Ему было необходимо подойти к этому центру и посмотреть – что же стало с книгой. Он перебрал в голове несколько заклинаний и решил рискнуть, применив одно из простейших, которое в их среде называлось «ветер Арктики». Оно было способно понизить температуру объекта, к которому применялось, больше чем на триста градусов. А риск заключался в возможных остаточных явлениях магии Черной книги. И если бы они еще оставались, то он и сам мог превратиться в пепел.

Однако «ветер Арктики» сработал, как и было ему положено, и место вспышки приобрело вполне сносную температуру, а местами поверхность даже покрылась белым инеем.

Подойдя к самому центру вспышки, маг ногой разгреб золу и не нашел ничего, кроме бесформенных кусочков металла и нескольких не успевших сгореть до конца костей. Не было никаких следов книги.

Он прощупал заклинаниями останки и не обнаружил ничего магического. Ничего!

Стоп! Есть! Оплавленный кусок металла просто кричал, что только недавно он был напичкан заклинаниями Двора Проклятых. Конечно, между школой Гермеса Трисмегиста и Двора Проклятых не было никакой разницы – принципы-то использовались одни и те же. Но нюансы! Их было множество, сотни и тысячи. И опытному эксперту, а Андрей Кириллович и был таковым, этих тонких различий было более чем достаточно, чтобы точно сказать, кем соткана вязь этих заклинаний.

То, что Черная книга уничтожена с помощью магии Двора Проклятых, никак не могло уложиться в сознании мага. Этого не могло быть просто потому, что этого не могло быть никогда. И он верил своему здравому смыслу. Проклятых подставили. Но это было хорошо – лишний аргумент в пользу ордена Гермеса. Уничтожение книги конечно же дело рук чертовых рыцарей, и с них еще за это спросится. Но за подставу Двора – им спасибо. А книгу жалко.

Что ж, это было не лучшим окончанием истории книги Аль-Ашдина, но и не худшим.

Тошнота резко прокатилась откуда-то снизу и вырвала из небытия. Антона согнуло пополам, он еще не успел открыть глаза, как уже свесился куда-то вниз, и его вырвало. Глаза зрение открылись, но все плыло, и мелькали разноцветные пятна. Стало чуть легче, и Антон со стоном выпрямился и только тогда понял, что лежит на спине. Наконец получилось сфокусировать.

Он лежал в постели в какой-то совершенно незнакомой комнате. Антону сначала показалось, что у него самое тяжелое в жизни похмелье. Хотя, сказать честно, по-настоящему тяжелое он испытывал лишь раз, после суровой студенческой попойки. Но даже оно не шло ни в какое сравнение с теперешним.

Внезапно к нему вернулась память, и его легкие на пару с голосовыми связками выдали просто чудовищный стон. Он вспомнил и про гибель Юрки, и про похищенную Марину.

Быстрым движением руки Грибов отбросил одеяло, которым был накрыт по пояс, и попытался сесть на кровати. По телу, начавшись со ступней, прокатилась боль. Он вскрикнул и округлившимися от боли глазами посмотрел на ноги – они были забинтованы до самого верха. И, как оказалось, страшно горели.

Новая попытка приподнять ноги опять вызвала ужасный приступ боли. Антон весь покрылся холодной испариной, а из глаз сами собой потекли слезы.

Когда боль немного отпустила тело, он решил все же оглядеться.

Комната, в которой Антон лежал, была явно не больничной. Ну разве что он попал в какую-нибудь деревенскую больничку – это была комната в явно деревянном доме: обитые довольно старой вагонкой стены, дощатый же потолок и деревянное окно. Поначалу Грибов предположил, что это дом Андрея Кирилловича, но, поразмыслив, решил, что дом слишком «деревенский». То, что он видел в «поселке художников», никак не вязалось с его нынешним местонахождением.

Антону, собственно, ничего не осталось, как только ждать, когда появятся хозяева дома. Он старательно прислушивался к звукам, но ничто не указывало на то, что рядом кто-то есть.

Так, в ожидании, прошло минут пятнадцать. Часов в комнате не было, и Антон был вынужден руководствоваться собственным чувством времени.

Все тело затекло, но пошевелиться Грибов боялся, чтобы не вызвать нового приступа боли: обожженные ноги так и горели по-прежнему.

Он прикрыл глаза и уже надумал попробовать заснуть, как в комнате раздался хлопок и, как тогда в гостинице, стробоскопом замелькали вспышки света.

На первых же вспышках Антон понял, кто сейчас появится. И он не ошибся: посреди комнаты, как и в прошлый раз, повисло белоснежное облако.

– Привет, – вымолвило оно. – Как самочувствие?

Антон ощутил некоторое облегчение.

– Привет. Нормально. Ноги немного больно. Но это не суть важно! У меня эти ублюдки украли девушку…

Джинн даже как будто хихикнул.

– Знаю и даже не буду тебя мучить: она в этом же до…

Джинн даже не успел закончить фразу, как Антон вновь попытался скинуть ноги с кровати и вскочить. Но тут же с криком повалился обратно.

Джинн выругался:

– Вот ведь торопыга, твою мать. – По нему пробежала радуга, и боль у Антона почти исчезла. – Ты вообще знаешь, что остался без ног? Они у тебя сгорели напрочь! Лежи, чтоб тебя!

– Сгорели? – с трудом выдавил из себя Грибов. – А-а-а, ка-а-ак же…

– Ладно, только в обморок не падай. Растут заново твои ноги. Я их магией тебе отращиваю. А ты сейчас своими прыжками все испортишь, и мне по новой начинать придется. Лежи уже!

У Антона отлегло от сердца. И он сразу вернулся к вопросу о девушке:

– А Марина – что с ней, где она?

Джинн кувырнулся через себя.

– Сказал же: здесь твоя Марина. В соседней комнате лежит. Я с нее заклятие Эру еще не снимал, ждал, пока ты очухаешься. А то представляешь, если тебя так колбасит, как она напугается!

– Да, пожалуй, – почти совсем успокоился Антон, но вспомнил про Левина. – А…

– А его я вытащить никак не мог, – угадал следующий вопрос Джинн. – Твой друг погиб. Пока была цела книга, я ничем не мог помочь – ни тебе, ни ему. Я был бессилен рядом с книгой, как, впрочем, и она рядом со мной. Поэтому я не вмешался раньше.

– Ты побоялся?

– Хм, у меня есть чувство самосохранения, старик вложил его в меня. Оно в данном случае сработало. Если бы я объявился там раньше времени, то как минимум выдал бы сам факт своего существования, а как максимум – попал бы к магам Двора или Гермеса в плен. Ага, вместе с книгой. А оно мне надо?

– Так о твоем существовании никто не знает? – удивился Антон.

– Никто. На сегодняшний день – никто. Раньше я общался с некоторыми держателями книги, а сейчас – вот с тобой.