Читать книгу "Битва за Кавказ - Анатолий Корольченко"

— Если мы нанесём удар здесь, — указал он на карте направление от Малгобека к станице Майской на Тереке, — то захлопнем всю группировку неприятеля у Эльхотово.

— А ударом по Моздоку мы скуём северную, затерекскую группу войск, не допустим переброски соединений оттуда,— продолжил мысль Сочнов.

— Да, конечно, — согласился генерал. — На Моздок будут наступать два наших стрелковых корпуса, а с севера их прикроет кавалерийский корпус генерала Кириченко. А директиву эту мы давно ждали. Кое-что уже предприняли. В 37-й армии произвели перегруппировку, выдвинули к участку наступления 2-ю гвардейскую дивизию, как самую боеспособную. Так срок готовности...

— Второго ноября, — досказал Сочнов.

Генерал принялся по пальцам высчитывать, сколько дней осталось до начала наступления. Десять.

— Даже девять. Сегодняшний, 23 октября, можно не считать. Да-а... Не так уж много: операцию нужно спланировать, произвести перегруппировку, подвезти боезапасы, горючее. Работы непочатый край. И всё нужно делать, не прекращая боевых действий... Ну, к этому не привыкать. Уже сегодня штаб сядет за работу. Время терять нельзя... А второй что за документ?

Генерал стал разворачивать бумагу.

— Это частное указание командующего фронтом 37-й армии.

Генерал Забалуев начал читать отпечатанный на папиросной бумаге текст. Его лицо озабоченно нахмурилось.

— И здесь усиление направления! Откуда же взять столько сил? — Генерал пожал плечами и тяжко вздохнул: — Но приказ есть приказ. Не выполнять его нельзя. Однако подобное распоряжение в 37-ю армию нами уже послано. Я сам лично предупреждал Козлова, чтобы к занятому немцами плацдарму были подтянуты ещё силы. Но усиливать нечем. В 151-й дивизии всего один полк, вот его и разместили на плацдарме сдерживать неприятеля.

Генерал, а с ним и Сочнов опять подошли к карте и вгляделись в тот участок, который именовался плацдармом. Противник захватил его в конце сентября на западном берегу Терека. В руках у неприятеля находились станицы Александровская, Котляревская, Майская. А прямо против плацдарма в трёх десятках километров — Нальчик. Город подковой растянулся у подножия.

Сочнов вспомнил, что в Тбилиси генерал Бодин — начальник штаба фронта — обратил внимание на ту угрозу городу, которую таил в себе плацдарм, и генерал Тюленев согласился с ним.

«Но разве противник станет наступать на запад?» — усомнился тогда Сочнов и сейчас сказал:

— Станет ли Клейст наступать с плацдарма? Ведь ему нужен Грозный!

— И Нальчик тоже, потому что отсюда он может вырваться к Владикавказу. А от Владикавказа прямой путь к грозненской нефти, да и в Закавказье через хребет, — пояснил генерал, имея в виду Военно-Грузинскую и уходящую в горы от недалёкого Алагира Военно-Осетинскую дороги.

— Возьмёт Нальчик и уткнётся в горы, — возразил Сочнов.

Но генерал ответил вопросом:

— А если Клейст попытается воспользоваться дорогой, что идёт через Толдзгун и перевал?.. То-то!

Он задёрнул шёлковую штору у карты, давая понять, что деловой разговор закончен.

— Ужинал? Нет? Тогда в столовую. Сопровождающий есть?.. Нет. Водитель только. И его приглашай. Я сейчас обо всём распоряжусь. А командующий выехал в 58-ю армию, к генералу Петрову Ивану Ефимовичу. Не слышал о нём? Толковейший человек!

Сочнов уже направился к выходу, когда генерал остановил его:

— У тебя какой план на завтра?

— Думаю отправиться к генералу Козлову, заглянуть на баксанский рубеж, а по дороге заехать к плацдарму на Тереке.

— Сопровождающий нужен?

— Не надо. Сам разберусь. А вот удостоверение на всякий случай подготовьте...

— Хорошо. Всё сделаем. Иди отдыхай, пока представляется такая возможность.

Клейст находит решение

Наступил октябрь, однако бои не утихали. Ценой величайших усилий нашим войскам удалось оттеснить противника с Терского хребта, овладеть Малгобеком и Вознесенской.

Раздосадованный неудачами Клейст нервничал. Вот и сейчас, сдерживая себя, выслушал рапорт дежурного, молча кивнул. Он шёл, наклонив голову, что было признаком дурного настроения. На худом со складками лице топорщились небольшие рыжие усы, нервно подёргивалось плечо.

Он был не в духе. Причиной стал разговор с Цейтцлером, недавно назначенным вместо Гальдера начальником Генерального штаба сухопутных войск, тем самым Цейтцлером, который год назад был в подчинении Клейста, исполняя должность начальника штаба танковой армии. Теперь тот поучал его, советовал, как надо поступить, чтобы пробиться к Владикавказу.

Клейст мысленно представил Цейтцлера — маленького, подвижного, с круглой головой и румянцем на щеках. Офицеры прозвали его «шаровой молнией».

В разговоре он весьма неодобрительно отозвался о Гудериане.

Гудериан! При одном этом имени Клейст терял самообладание, приходя в ярость. Оба танковые генералы, оба претендовали на первую роль. В мае 1940 года во Франции строптивый Гудериан отказался выполнить приказ Клейста. Меж ними произошла открытая перепалка. Дело дошло до самого фюрера...

И всё же ныне Клейст осознавал некую правоту упрёков Цейтцлера, своё бессилие пробиться к Владикавказу. Для захвата Малгобека и Вознесенской полуторамесячный срок был более чем велик.

Несколько улучшило настроение прибытие к нему генерала Макензена. Он теперь командовал 1-й танковой армией. Этому способствовал Клейст, рекомендуя его в командармы. Макензен отличался корректностью, показным благородством, обходительностью в отношениях с подчинёнными. Сын фельдмаршала времён Первой мировой войны, он прошёл достойный путь командования. Вначале был в кавалерии, затем возглавлял железнодорожные войска, а потом принял танковый корпус в армии Клейста.

— Экселенц, — обратился Макензен к Клейсту, — у меня есть некоторые соображения по дальнейшему использованию войск армии. Хотел бы сообщить вам своё предложение.

— Карту! — потребовал от штабного офицера Клейст.

— Не надо карту, — заметил Макензен. — У меня есть с обстановкой.

Он достал из планшета карту, разложил её на столе. На ней был обозначен знакомый изгиб Терека, Сунженский и Терский хребты, десятикилометровый Эльхотовский проход к Владикавказу и занятый несколько севернее плацдарм, где обосновались 13-я и 23-я танковые дивизии.

— Что предлагаете? — спросил Клейст Макензена.

— Обращаю ваше внимание, экселенц, на плацдарм. — Карандаш в руке Макензена обвёл на западном берегу Терека занятые гитлеровцами в сентябре Пришибскую, Майскую и Александровскую станицы. — С этого плацдарма нужно нанести удар нашими танковыми дивизиями по Советам, но не в сторону Грозного и не через Эльхотово на Владикавказ, а на восток. — Оставляя на карте след, карандаш устремился к Нальчику. — Овладев Нальчиком, мы повернём на юг. По грунтовым дорогам выйдем к подножию Скалистого хребта и там свернём на восток, к Владикавказу. По данным разведки, здесь русских войск нет. Расстояние в какие-то семьдесят километров наши танки пройдут за два дня.