Читать книгу "Последняя крепость - Юрий Никитин"

– Нет связи, – проговорил Юмекс, – неттранспорта, топлива, еды. Нет электричества, газа, бензина. Телефоны молчат какстационарные, так и мобильники.

Гартвиг возразил:

– Главное, что нет ни армии, ни флота. А электричествоможно провести снова.

Юмекс проворчал:

– Нам?

– Конечно, – подтвердил Гартвиг, взглянул напрезидента. – Это небольшая плата за искоренение последнего расистскогорежима на планете.

– Последнего расистского народа! – воскликнулОлмиц с подъемом. – Не стоит забывать, что еврей – это обязательно расист!

Гартвиг кивнул, пряча улыбку:

– Вы правы. Это единственная война на свете, когдатребуется уничтожить не режим, даже не государство, а весь народ.

Файтер заметил мягко:

– Первыми так поступали, кстати, сами евреи. Уже припервом же завоевании Палестины они полностью истребляли все народы, что жилитам.

Олмиц ответил с еще большим подъемом:

– Тем более! Ответим тем же!

Подошел Дэвид Рэнд, командующий стратегической авиацией,лицо хмурое и сосредоточенное, но сказал с тоской и в то же время соблегчением:

– Как меня уже достали эти бесконечные разговоры о расистскомрежиме иудаизма, о нетерпимости евреев! Как и о том, что они нас за людей несчитают! Мы повторяем это и повторяем, как будто стараемся оправдаться занеобходимые меры, которые… необходимы!

Гартвиг хмыкнул.

– Меня это тоже достало, – признался он. – Ночто делать, мы должны постоянно подогревать себя тем, что сражаемся за правоедело против сил зла. А как иначе? Должна быть злость. Без злости трудно делатьто, что делаем.

С потолка падает мягкий приглушенный свет, стены в тени,огромные экраны с мелькающими на них серыми изображениями, слишком высокоеразрешение, выглядят огромными глазами неземных насекомых.

Подошел Олмиц, тоже взведенный, глаза блестят, как унаркомана, дыхание учащается без всякого повода.

– Как самочувствие, господин президент?

– Да идите вы, – откликнулся Файтер. – Безвас тошно. Они ведь все уверены, что мы только оказываем давление…

Олмиц криво улыбнулся:

– Не только они.

– А что, вы тоже?

– Нет, я не до такой степени наивный. Но многие странысчитают именно так. При всей своей невероятной мощи мы всегда вели себяпредельно мягко.

– Это верно, – согласился Файтер. – Я могутолько догадываться, как поступил бы Иран или Северная Корея, если бы у нихвдруг оказалась такая мощь, как у нас.

– А у нас, – сказал Олмиц, – как у них.

Подошел Гартвиг, он то и дело взглядывал на стену, где надэкранами на больших часах идет отсчет времени до начала операции, сверялся сосвоими на запястье, снова поглядывал на стенные.

– А может, – сказал он несколько невпопад, –евреи миру все-таки необходимы? Как вирусы?

Олмиц смерил его взглядом:

– Ну… сравнение неплохое, неплохое. Но только так ли ужвирусы необходимы?

– Конечно, – ответил Гартвиг убежденно. –Необходимы!

Файтер слушал их без интереса, во рту сухо, одна и та жемысль вяло ходит по кругу: мы будем прокляты, мы будем прокляты… в желудке какбудто валун, попавший туда прямо из вечной мерзлоты, даже колени вздрагивают,словно по ним бьют молоточком.

Олмиц спросил с подчеркнутым вниманием:

– Господин президент, здесь врач имеется? Я имею в видупсихиатр?

Гартвиг махнул рукой и сказал, обращаясь уже к президенту:

– Любая система без противодействия быстро дряхлеет.Вон марсиане, высадись они к нам на Землю, быстро перебили бы все войска, носами вымерли бы от простейшего гриппа. Потому что слишком чистенькие! Появилисьу нас компьютеры – и тут же возникли компьютерные вирусы. Борясь с ними,компьютеры становятся все устойчивее и защищеннее. Может, Господь Бог и евреевсоздал… как вирусов?

Олмиц хохотнул:

– То-то человечество то изгоняет евреев из своих стран,то они снова садятся человечеству на голову!

– Вот-вот, – сказал Гартвиг чуть веселее. –Вспомните, как только мы победили оспу, чуму, туберкулез – тут же появилсяСПИД… Это я к тому, что свято место пусто не бывает. Побеждаешь одну болезнь –появляется другая. Так, может, пусть уж евреи, чем придет что-то похуже?

Олмиц, начальники стратегических служб смеялись громчеобычного, поздравляли военного министра с изящной выдумкой, он сам улыбался ипосматривал горделиво, только Файтер заметил непреходящую серьезность в еготемных глазах.

– А что, – вдруг сказал Олмиц. – В чем-то нашглавный меднолобый прав. Борясь с евреями, человечество становится всеустойчивее к разной заразе. И когда придет время подраться с сириусянами иливообще с пришельцами с другой галактики, мы будем уже так закалены… что от всехтолько пух и перья по всем галактикам!

– Вот еще один, – сказал Гартвиг, хохотнув. –А может, в самом деле, оставим евреев? И сами не будем лечиться, а будем ходитьс соплями до пола?

Они смеялись, но излишне громко и нервозно, двигались резчеобычного, а Файтер с тоской поглядывал на часы. До страшного часа икс остаютсяуже не часы – минуты.

Ну придумайте же, чтобы остановить это сумасшествие!Господи, если ты есть, останови…

Здесь еще полдень, яркое солнце заливает жидким золотомгорные пики, а на той стороне земного шара, в Иерусалиме, уже наступила ночь.

Последняя ночь Израиля…

Файтер поднял голову, потолок здесь, как в обсерватории, помановению пальца показывает любой участок неба, он вызвал небо Иерусалима, каконо видится из Старого города, всматривался в темно-синюю тьму с множествоммигающих звезд, по-южному крупных, ярких. Среди них двигается великое множествоспутников, сейчас не замечаемых простыми горожанами, и немалая часть из нихпоспешно переходит на новые орбиты. Одни из этих спутников предназначеныуказывать точные цели крылатым ракетам, умным бомбам, истребителям ибомбардировщикам, десантным кораблям, другие прослушивают все разговоры, третьиобеспечивают связь и дают точные координаты всем американским солдатам,бронетранспортерам, самолетам, кораблям, помогают ориентироваться в незнакомомместе. Четвертые настороженно следят за позициями противника, пятая группаумело связывает бортовые компьютеры на борту танков, самолетов, кораблей и дажеотдельных десантных групп в единую базу данных, что распределяется наиболеерационально по чужой территории.

Он вспомнил, что во время операции «Буря в пустыне» былостянуто к месту действия, к Персидскому заливу, шестьдесят спутников, а дляобеспечения удара по Сербии их уже было сто пятьдесят. Сейчас же, как емудоложили с гордостью, задействовано четыреста восемьдесят, их фасеточные глазав эту минуту прощупывают каждый дюйм поверхности Израиля, хотя сейчас глухаяночь.