Читать книгу "Дух неправды - Инна Тронина"

…– Мои планы не изменяются, – сказала Кальпана, снова выглядывая в иллюминатор. – Да, похоже, мы уже почти на месте.

– Вот-вот сядем в Чандигархе, – облегчённо вздохнул Сумит.

– Индире-джи мы ничем не сможем помочь! – Кальпана возвысила голос, чтобы перекричать шум двигателей и пропеллеров. – А генерал Джиотти Сингх ждёт нас. В Пенджабе мы сейчас нужнее, чем в Дели.

Она сидела за маленьким откидным столиком, сухая и лёгкая, по-военному суровая в коричневом сари и кофте защитного цвета. И все, кто находился сейчас на борту, понимали, что это решение Кальпаны – единственно верное.

А она мысленно говорила с сестрой:

«Ты не могла иначе, и я не могу. Мой долг – оставаться рядом с Джиотти. Но мы встретимся скоро, как было суждено. И после вечно будем вместе. Я и генерал Сингх сделаем всё, что сможем…»

– В столице и других городах уже начались поджоги и погромы, – сообщил Сумит, только что вновь переговоривший с радистом. – Над сикхскими кварталами столбы дыма, на улицах стрельба, уже есть жертвы. Полиция не справляется даже с поджигателями автомобилей. Скорее всего в крупные города введут войска, иначе ситуация выйдет из-под контроля. В Пенджабе повсеместно стычки. Учащаются перестрелки, деревня идёт на деревню. Возможно, дядя не захочет, чтобы вы ездили с ним…

– Я поеду в любом случае, иначе мне здесь нечего делать.

Кальпана прикрыла глаза и вспомнила кричащего младенца в сыром одеяле. Индиру заменит сын – больше некому. Человек с фамилией Ганди как никогда нужен сейчас стране. Он – лётчик, умеет держать себя в руках и отвечать за чужие жизни. Он справится, Раджив-Ратна…

– Надеюсь, меня дядя тоже не прогонит, – сказал Сумит и поправил складки тюрбана.

Кальпана, взглянув на сидящих по обеим сторонам прохода военных, перехватила их неприязненные взоры, брошенные в этот момент на Сумита. Она всё поняла и положила свою руку на плечо секретаря.

– Скорее веего, в Пятиречье будет особенно жарко. Там почти поровну сикхов и индусов, сёла стоят но соседству. Как бы не перебили друг друга… – Секретарь с благодарностью и надеждой смотрел на Кальпану.

– Этого не будет, Сумит, ведь мы летим туда.

Кальпана видела в иллюминатор, как приближается бетонка, клонится от поднимаемого пропеллерами ветра трава на аэродроме. И нежно, по-особенному улыбаясь, накинула на голову шаль. Поодаль стояла группа военных, и среди них – Джиотти в тёмном тюрбане и в форме. На мгновение пыльный вихрь скрыл встречающих.

А после прильнувшая к стеклу иллюминатора Кальпана увидела, как муж быстро идёт, почти бежит к зависшему у самой земли вертолёту. Радовался и Сумит, сейчас особенно похожий долговязого подростка. Всего несколько лет он назад ходил в столичную школу, повязав голову небесно-голубой тканью, надев форменный синий пиджак и прицепив к поясу ножны с кинжалом.

«Кхальсы никогда не примут поражения. Будут, если надо, бороться десять, двадцать, пятьдесят лет». Так говорили здесь все – и крестьянский гуру Джарнал Сингх Бхиндранвале, и кадровый военный Джиотти Сингх, ведущий свою родословную со времён гуру Нанака, и его племянник Сумит, жизнь которого ещё только начиналась…

У кромки лётного поля стоял джип с торчащим из потолочного люка расчехлённым стволом крупнокалиберного пулемёта. Рядом с ним – второй. Около автомобиля столпились полицейские в касках и с автоматами. За их спинами Кальпана заметила два бронированных автомобиля, тоже окружённых солдатами. Этот кортеж уже не раз встречал её здесь и увозил в Пенджаб, где уже снова вызывающе взметнулись жёлтые знамёна кхальсов – борцов за независимость сикхского государства.

Сам Чандигарх после раздела остался на территории нового штата Харьяна. Супруги собирались сейчас ехать в Амритсар, посетив по пути несколько сёл, и, по возможности, выступить на сходах. То, что произошло утром в столице, не поломало их планы, а, напротив, заставило поспешить. Теперь Кальпана уже не могла завернуть в дом Джиотти и немного отдохнуть, как намеревалась поначалу. Прямо отсюда, с аэродрома, они готовились идти в бой.

Выйдя на ступеньку лесенки и опираясь на руку субедара Махендры, миссис Бхандари почувствовала, как с дрожью, мучительно гудит земля. По дорогам Индии, в ныли, в смоге и духоте, с рокотанием и лязгом двигались воинские колонны. И белое, яростное, словно разгневанное солнце плыло но небу, то и дело ныряя в клубы чёрного, жирного дыма.

Генерал Сингх молча подхватил свою жену на руки и, не говоря ей ни слова, никого не стесняясь, понёс её к автомобилю, так и не дав ступить на землю…

* * *

– В тот момент Индира Ганди была ещё жива. Она скончалась в четырнадцать тридцать. Кальпана пережила её всего на несколько часов…

Декабрьский шторм с грохотом обрушивал на пляж океанские волны; и на небе, казалось, тоже бушевал ураган. Тучи неслись, как будто ошалев от страха, и острые, холодные огоньки звёзд то и дело подмигивали людям, осмелившимся выйти из дома в ревущую ночь.

Два человека стояли на берегу бурного океана, низко надвинув капюшоны тёплых непромокаемых курток, но щёки их всё равно обдирал ледяной ветер. Они могли говорить, не боясь чужих ушей, потому что вой ветра и плеск волн заглушали слова. Мужчины стояли на берегу, а их жёны, две Барбары, готовили в честь возвращения Линкса пряный гуляш из свинины со сладким перцем и соусом чили.

– Ты был там, когда колонна попала в засаду? Прямо на месте событий? – Вольф отодвинул край отороченного мехом капюшона, чтобы лучше слышать. – По-моему, это крайне неосторожно, Линкс.

– У меня другое мнение. – У Линкса замёрзли губы, а серые ресницы поседели от инея. – Когда я узнал, что Кальпана Бхандари вылетает в Пенджаб к мужу, решил опередить её и прибыть туда раньше.

– Зачем? Снасти хотел? – уточнил Вольф.

– Да. По возможности.

Линкс смотрел на восток, тёмный теперь и зловещий. Там вспухали, закрывая звёзды, гигантские перламутровые волны.

– Засыпаться не боялся?

Вольф вытер перчаткой солёные капли со лба. Линкс медлил с ответом, слушая то ли крик, то ли стон вдали, в океане.

– Тогда бы у меня тоже зад задымился…

– Я этого не допустил бы никогда, – спокойно ответил Линкс и отошёл подальше от шипящей, пенной волны, которая едва не залила их ботинки. Вольф, вроде, всё же зачерпнул воды, немного попрыгал на одной ноге.

– Начнём с того, что в Дели мне нечего было делать. Я заложил заряды, протянул шнуры, проверил готовность, дал инструкции. Как говаривал Бхиндранвале: «Религия – конь, политика – всадник». Так что вперёд, сардарджи! Я именно так, уважительно, всегда и обращался к сикхам. Дело стухнет или выгорит, но от тебя это уже ни в коей мере не зависит. К тому же, после начала активной фазы операции куда труднее было выбраться из столицы. Верно?

Линксу очень хотелось закурить, но он знал, что сигарета тотчас же погаснет на ветру.