Читать книгу "Адмирал - Михаил Михеев"

Огромный корабль, в точности как предписывалось планом боя, начал разворачиваться влево. Идущий в кильватер «Бисмарку» «Тирпиц» как привязанный повторил его маневр. «Ришелье» чуть замешкался, вызвав недовольную гримасу адмирала, но все же строй не разорвал, осуществив поворот в пределах нормы. Линейные крейсера тоже справились и немедленно начали пристрелку. Впрочем, «Бисмарк» открыл огонь еще до того, как «Ришелье» закончил поворот.

План Колесникова был прост, но требовал хорошей координации действий и выучки экипажей плюс огромного преимущества в скорости. Британцы шли на сближение, у них просто не было другого выхода. Немецкий флот, прикрывающий плацдарм с моря, просто жизненно необходимо было уничтожить или отогнать, в противном случае ликвидировать плацдарм пришлось бы под огнем немецкого флота. Так что британцы шли вперед, а немцы сейчас делали им классический кроссинг. Двигайся английский флот колонной, и отвечать на немецкий огонь смогли бы только носовые орудия флагмана. Частично британцы решили эту проблему, изначально поставив корабли уступом, но все равно вести огонь у них сейчас могли только двадцать четыре орудия. Немцы же работали всем бортом и могли выставить пятьдесят пять стволов только главного калибра, что обеспечивало значительный перевес в мощности огня.

Однако такая ситуация не могла длиться до бесконечности. В конце концов, британцы приближались, а корабли немецкой эскадры, напротив, выходили из зоны, в которой могли работать максимально эффективно, поэтому новый поворот, снова влево, и корабли по очереди ложатся на контркурс. Замыкающий колонну «Гнейзенау» еще только ложится в циркуляцию, а «Бисмарк» и «Тирпиц» уже ведут огонь, разве что повернувшись теперь к противнику не правым, а левым бортом. Вновь проход, поворот…

Согласно плану Колесникова, стальная змея немецких кораблей так и должна была вилять перед носом противника, расстреливая их продольным огнем. И эффективность такого маневра британцы почувствовали на себе. Уже к моменту второго разворота в идущий головным «Нельсон» попало четыре снаряда, вышла из строя одна из башен, возник пожар. Бахрам остался без мачты, а с ней за борт рухнули и пирамиды облеплявших массивную конструкцию надстроек, что разом нарушило управление огнем. Остальные отделались, скорее, косметическими повреждениями, но попятнаны были все.

Для немцев пляски тоже не прошли даром, однако по сравнению с тем, что получили англичане, это было мелочью. Прилетел шестнадцатидюймовый снаряд в «Бисмарк», потом еще один, но уже пятнадцатидюймовый. Один снаряд получил «Гнейзенау». Оба корабля серьезных повреждений не имели, спасло пусть и старомодное, но мощное бронирование. Остальным не досталось и того, все же превосходство в артиллерии сразу же давало о себе знать, и если уж традиционно самый обстреливаемый флагман отделался малой кровью, то остальным угрожали разве что случайные попадания.

К сожалению, до бесконечности так продолжаться не могло. Уже на втором развороте начал вываливаться из строя «Ришелье», и с трудом удалось сохранить порядок, а затем и сами британцы, сообразив, что тупое движение вперед может привести разве что на дно, стали поворачивать вправо. У них это получилось куда более ловко и быстро, чем у Колесникова, – все же сплавана английская эскадра была как надо. Поворот «все вдруг», потом выровнять строй – и все.

Однако здесь британцы просчитались. Явно рассчитывая, что удастся свести сражение к классическому «линия против линии», где они со своими сорока двумя орудиями и преимуществом в калибре имели неплохие шансы, они не учли преимущество немцев в скорости. А может, и учли, только противопоставить ничего не смогли. Немецкие корабли просто легли на пересечку их курса, выжимая из своих машин все, что могли. И кроссинг им вновь удался, разве что дистанцию пришлось резко сократить, что привело к повышению числа попаданий, причем с обеих сторон. Ну а дальше сработал план «Б», который Колесников и Жансуль обсуждали вчера половину ночи.

Пытаясь парировать действия немцев и удержать выгодную для себя позицию, британский командующий начал забирать все дальше вправо. Теоретически действие вполне верное, немцам приходилось описывать окружность значительно большего радиуса. Много лет назад русский адмирал Витгефт в сражении с японцами применял этот прием вполне успешно. Вот только Колесников, во-первых, имел преимущество не в два-три узла, а во все десять и, вдобавок, не боялся сходиться, если надо, на пистолетный выстрел. Ну и, кроме того, он не зря организационно разделил свои линейные силы пополам.

Итак, две эскадры сошлись в клинче. «Нельсон» горел от носа до кормы, потерял уже две башни и сильно осел на нос. «Бисмарк» опасно кренился, горел, правда, не так интенсивно, но огонь линкора пока что не ослабевал. Остальным участникам побоища тоже досталось. Однако главное, на закутанном в густое облако дыма британском флагмане просто не увидели вовремя, что линейные крейсера «оторвались» от немецкого строя и начали свой собственный маневр. Поворот, который неминуемо приводил их очень близко к британской эскадре, только не спереди, а позади ее арьергарда.

Один за другим четыре корабля прошли в какой-то паре миль позади до сих пор пребывающего в положении наименее обстреливаемого корабля «Ройял Соверен». Теоретически британский линкор со своими восемью пятнадцатидюймовыми орудиями был сильнее любого из них. По факту же, когда тебя в упор начинают ломать больше трех десятков орудий главного калибра, не считая всякой мелочи, а ты на это можешь отвечать только огнем двух кормовых башен, иллюзия собственной исключительности истаивает, как дым. Спустя всего несколько минут засыпанный немецкими снарядами, уже не отвечающий на обстрел линкор потерял управление и вывалился из строя. Жансуль оказался на высоте, и сосредоточенный огонь его группы был чудовищно эффективен.

Пока в «хвосте» британской колонны линейные крейсера, пожалуй, впервые в истории используемые по прямому назначению, избивали один линкор и готовились взяться за второй, в рубке «Бисмарка» Колесников жестоко кашлял от проникающего всюду дыма. Как ни странно, сквозь эту завесу еще можно было что-то различить, и управление боем не было потеряно. И Колесникову удалось во всей красе увидеть впечатляющее зрелище, о котором положено рассказывать детям и внукам до конца жизни.

Вначале из уже не действующей носовой башни «Нельсона» вырвался сноп огня. Многотонную конструкцию приподняло и отшвырнуло в море, а затем вся носовая часть линкора исчезла в яркой вспышке. То ли очередной снаряд, то ли просто пожар добрался до погребов, и в результате силой взрыва у линкора, без того серьезно поврежденного, полностью оторвало носовую часть. Переборки на значительном пространстве оказались разрушены, и океан ринулся внутрь корабля. Некоторое время линкор еще боролся, в конце концов, такие гиганты мгновенно не тонут, но затем «Нельсон» вдруг резко осел, корма его встала почти вертикально, демонстрируя всем желающим бешено рубящие воздух винты. Еще минута – и охваченная пламенем стальная башня скользнула вниз. Раскаленные борта шипели, соприкасаясь с водой, и немногочисленные успевшие выбраться из стального нутра люди горохом сыпались в черные штормовые волны. И лишь изорванный ветром и осколками флаг на мачте по-прежнему гордо развевался. Корабль уходил непобежденным, он отдал своей стране все, что мог, кто сумеет – пусть сделает большее.