Читать книгу "Волчица советника - Елена Литвиненко"

Зарычав, он пнул табурет. Оловянный таз опрокинулся, заливая пол, с гулким звоном ударился о сундук.

— Уйди, Койлин, — не поворачиваясь, велел граф. — Уйди, позже приведешь кого-нибудь убраться.

Пороть ее надо было. Пороть, чтобы живого места не осталось, чтоб научилась наконец выполнять его приказы! Чтобы ждала его там, где велел, — ждала и осталась жива!

Или запереть, спрятать ото всех на том самом острове, дарованном князем. В месте, куда не ведет ни один телепорт, где саргассы, сквозь которые только он провел бы корабль! Пусть бы рыдала, уговаривала, отказывалась и топала ногами — но была бы жива!

Граф, спотыкаясь, бродил по шатру, чувствуя, как иссушающим жаром накатывает флер: дурнота, дрожащие руки, бессвязные мысли — и сквозь них, красной нитью, желание обладать. Раду оперся о влажную столешницу, глухо засмеялся, захохотал.

Лиры нет, девчонка три месяца как мертва, но он сходит по ней с ума. И пусть бы только флер, лярвы с ним! С одержимостью можно жить. Пусть ломка, пусть жажда, пусть видения женского тела, распятого на простынях, — он привык. Их можно забить, заглушить, перетерпеть — но что делать со спазмом, стискивающим горло при мысли о ней? С болью в сердце — острой, от проклятой занозы?

Пилюли не помогали.

Разве что запить их млечным соком араасского мака…

И тогда приходили сны. Сны, в которых Лира была жива, скакала рядом с ним стремя в стремя. Тонкие холодные пальцы в его ладони, золотистые волосы пахнут вербеной и лаймом, подхваченные ветром, щекочут его щеку. Длинные пики на плечах пехотинцев и развевающиеся знамена, блеск бацинетов и топот сотен тысяч ног, а впереди — бесконечная лента дороги и город, ключи от которого поднесут ему на коленях…

Но были и другие. В них Лира плакала, давилась слезами, уткнувшись в колени, прикрытые драной юбкой.

— Зачем я ему — такая?

И самый жуткий, преследующий его третьи сутки:

— Я не хочу умирать, господин!

И тихие всхлипы во мраке.

Нужно велеть Орейо отнести в склеп магсвет. Глупая девчонка, она всегда боялась темноты в помещениях. Зажигала свечи, подползала к нему под мышку…

— Раду, вы нужны мне… Господин! Ваше Сиятельство!..

От удара о настил бутыль с млечным соком взорвалась не хуже амулета.

— Я умру, по-настоящему умру без вас!

Умерла! Похоронена!

— Я не хочу умирать!

Боги и демоны, сколько это будет продолжаться?!

Ругаясь, он топтал осколки, размазывал лужу по шкурам подошвами сапог. Почему это случилось с ними?! С ним?! С ней? Почему не проходит, не отпускает, болит?! Что еще нужно сделать?!

Схватив кхопеши, Йарра выскочил из шатра, взлетел в седло, пришпорил Стригу так, что жеребец встал на дыбы, замотал головой, кося на обезумевшего седока, и, негодующе заржав, взял с места в карьер.

— Останьтесь! — рыкнул граф отряду сопровождения.

Холмы, вырубленные рощи, загаженная река — они осаждают столицу Лизарии уже третью декаду. Айвор закрылся в крепости, штурмовать которую — безумие. Лизарийцу больше нечего терять: война проиграна, жену выкрали и увезли рау, и он не преминет инициировать Кристалл во время битвы, наплевав, что выпущенная сила уничтожит и нападающих, и защитников. И Йарра не торопился. Столица голодает, болеет. Шпионы доносят, что каждый день умирает по двадцать — тридцать человек, по слухам, сам король не избежал болезни живота. Через две-три, максимум пять декад лизарийцы сами принесут ему голову Айвора.

Всхрапнул, предупреждая, Стрига, и через мгновение из теплой августовской ночи выступил Сэли.

После Пратчи степняк не отходил от него ни на шаг. Сэли был единственным, кого не прошибали хамство и вспышки гнева, он же, вместе с Тимаром, занимался сортировкой трупов под Пратчей. А теперь по ночам напивался вместе с графом.

— Ты любил ее?

— А вы?

— Не твое дело.

— И не ваше.

Сэли, Сэли-ас-Вэй-Тэр, сын Тэр-ас-Го-Валу, вождя, четверть века назад объединившего Степь и подведшего полчища кочевников к столице Ториссы, южной провинции Лизарии. Сам Раду жил тогда у Роха, но даже до Острова Сладкой Росы дошли слухи о степной саранче и ее битве с райанами, не пожелавшими делиться добычей.

Тэр погиб, и Плеть поднял Хан-ас-Ли-Рой, его двоюродный брат. Осторожный, хитрый и осмотрительный, он вывел войска из Ториссы и прислал князю полсотни лошадей в попонах, расшитых золотыми монетами, десяток степных носорогов и младшую сестру. Служанкой.

Извинения приняли — степнячка была красива, а носороги по сей день украшают зверинец Луара.

Двадцать пять лет спустя Сэли, сын Тэра, пришел в замок Йарра.

— Три тысячи золотых? — Раду откинулся на спинку кресла, с насмешкой разглядывая стоящего перед ним степняка. Граф не часто встречал людей выше, чем он сам, но Сэли превосходил его чуть ли не на полголовы. Три десятка длинных кос свободного воина, костяные амулеты на удачу и от сглаза, рубашка, до треска обтянувшая плечи, светло-карие глаза смотрят с вызовом равного.

— Или пять сотен рыцарей. Этого хватит, чтобы вернуть мою Плеть.

— С чего ты взял, что я стану тебе помогать? Хан-ас-Ли-Рой вполне устраивает Его Светлость, Совет и лично меня.

— Потому что однажды вам понадобятся люди, преданные лично вам, люди, о которых не будут знать ни князь, ни Совет.

— Да ну? — прищурился Йарра. — И зачем же?

Сэли улыбнулся, качнулся с носка на пятку.

— Младший сын лорда Виоре, самый удачливый корсар Рассветного океана, капитан княжеского флота, командир флотилии Архипелага Трой, контр-адмирал, вице-адмирал, — перечислял степняк, — Лорд-Адмирал, Второй, а теперь уже Главный Советник Князя… Я могу продолжить.

— Продолжай.

— Я слышал, Его Светлость Луар и Его Высочество княжич Освальд слабы здоровьем, и если вдруг они… слягут от болезни, в столице могут начаться беспорядки, а в княжестве, не приведи Матерь, смута. И тогда Главному Советнику потребуются люди — восемь — десять тысяч воинов, чтобы предотвратить гражданскую войну и удержать власть до гм… появления преемника Луара. Наемников же вы не чтите с тех пор, как в одном из сражений Араасские Изумруды перешли на сторону ныне почившей сестры Императора Сина.

— Твои домыслы попахивают подстрекательством к измене, Сэли.

— Это всего лишь слова, Ваше Сиятельство.

— Слова — это опасное оружие.

— Только в умелых руках.

Йарра засмеялся.

— Ты мне нравишься, варвар. Я подумаю над твоими словами, если ты принесешь мне магическую клятву.

— На крови, — отрицательно качнул головой Сэли. — Марионеткой я не буду.