Читать книгу "Крупнейшие и самые устойчивые мировые состояния - Валерия Башкирова"

* * *

Семейное счастье и деловое процветание Дональда Трампа длилось 13 лет. На четырнадцатый год счастливый отец троих очаровательных детей, счастливый муж пленительной Ивонны и преуспевающий владелец самой роскошной нью-йоркской недвижимости вступил в неприятную полосу своей жизни.

Разумеется, он был виноват во всем сам. Не следовало изменять жене налево и направо.

Не следовало рассчитывать на то, что семейный бизнес будет процветать вечно. Каким скачкам конъюнктуры подвержен рынок недвижимости, Трампу должно было быть известно лучше всех. На одном таком скачке он в начале 1970-х и сделал собственное состояние.

Как переменчивы дамские настроения, он тоже мог бы предполагать, так как слыл исключительным ловеласом. Вероятно, просто проявил легкомыслие. Ибо очаровательная жена – бывшая чешская лыжница, фотомодель и весьма прагматичная женщина – до поры до времени прощала любимому все измены.

Закрывать глаза на скандальные связи супруга ей, очевидно, помогали подарки, которые тот пылко и исправно преподносил ей в течение всех лет супружества. Два чемодана драгоценностей, 150 меховых манто, 270 вечерних платьев и прочие безделицы представляли собою лишь незначительную их часть.

Увы, благосклонность Фортуны не безгранична – Трампу пришлось в полной мере испытать это на себе. В один год произошли сразу два события: Ивонна отказалась мириться с его неверностью, а американский рынок недвижимости пришел в состояние, которое на языке медицины принято называть коллапсом.

Трамп оказался перед двойной катастрофой. С одной стороны, его обязательства по контрактам обеспечили ему в условиях падения конъюнктуры примерно $1 млрд личных долгов.

С другой стороны, Ивонна в беседах о разводе потребовала половину нажитого за время совместной жизни состояния, оценив свою долю еще в $2 млрд.

Правда, не было бы счастья, да несчастье помогло.

После того как супруга внимательно изучила заголовки газет, мрачно предрекающие деловой карьере ее благоверного скорый и безвозвратный конец, она позвонила и потребовала хотя бы $10 млн.

Которые и получила. Своевременное банкротство иногда позволяет сильно сэкономить на алиментах.

Развод и нашествие кредиторов для кого-то другого и впрямь означали бы финал карьеры. Но Трамп вовсе не был настроен оправдывать чьи-то мрачные пророчества по своему поводу. Не то было у него воспитание.

* * *

Семья Трампов задолго до рождения Дональда была хорошо известна в определенных кругах Нью-Йорка. Но вовсе не в тех, которые принято называть высшими.

Папа Трамп зарабатывал на жизнь сбором квартплаты в принадлежащих ему многочисленных домах. Опять-таки, не в тех, о которых вы подумали, а в непрезентабельных «хрущобах» Квинса и Бруклина.

Бизнес был доходный, но не из легких: как любят квартиросъемщики домовладельцев – известно. Квартиранты Трампов имели массу непристойных привычек, как-то: смываться из занимаемых апартаментов накануне дня внесения платы, вступать со сборщиками денег в перебранки, перетекающие в потасовки, превращать свое жилье в хлев – и тому подобное.

Надо полагать, роль сборщика квартирной платы в бедных кварталах осточертела Дональду в юности до чрезвычайности. Так что, занявшись бизнесом самостоятельно, он стал интересоваться только весьма дорогой недвижимостью.

Впрочем, в Нью-Йорке начала 1970-х, когда Дональд перешел к автономной деятельности, вся недвижимость стала вдруг дешевой – город переживал экономический кризис.

Дональд сильно изменил характер семейного бизнеса в духе времени. Вместо того чтобы постепенно зарабатывать везде понемножку, он предпочел огромные кредиты, астрономически высокие цены и быстрые обороты.

Дональд проявил выдающуюся способность сговариваться с городскими и финансовыми властями. С первыми – о снижении налогов, со вторыми – о предоставлении выгодных кредитов.

Эта комбинация, без сбоев функционировавшая на протяжении десятилетия, позволила ему осуществить самые амбициозные риелторские проекты 1970–1980-х.

Превратив дешевый и убыточный отель Commodore в очень дорогой и прибыльный Grand Hyatt, он заработал к 1979 году на одной этой сделке около полумиллиарда.

Уговорив мэрию построить новый конгресс-центр на принадлежавшем Трампам участке земли, Дональд заработал еще $12 млн. Он был даже готов отказаться от комиссионных, если конгресс-центр назовут именем его отца, но городские власти сочли подобную честь несколько сомнительной.

Дональд получил на $600 тыс. больше. Папа Трамп остался неувековеченным.

С тех пор у Дональда обнаружилось пристрастие, переходящее в манию, – присваивать самым роскошным проектам собственное имя. За конгресс-центром последовали Башня Трампа с 30-метровым фонтаном в атриуме, обошедшаяся в $200 млн, Замок Трампа и Trump Plaza, стоимостью в $125 млн.

* * *

Трамп своеобразно переосмыслил то, что в деловых кругах называлось репутацией.

Его собственная репутация играла отнюдь не последнюю роль как при получении кредитов, так и при завоевании богатых покупателей. Называя небоскребы, бизнес-центры и отели своим именем, он преследовал не только честолюбивые, но и сугубо меркантильные цели.

Излишества и расточительность ассоциировались именно с его именем и привлекали к нему богатых и расточительных клиентов.

Не он один мог позволить себе личный Boeing, но почему-то именно его Boeing вызывал исключительное внимание прессы.

Его отец имел дело преимущественно с голытьбой, популярность была ему ни к чему.

Но Софи Лорен, купившей апартаменты в Башне Трампа, было не вполне безразлично, кто именно ее гостеприимный хозяин. Как и прочим прославленным, респектабельным или просто очень богатым клиентам, заполнившим 55 из 58 этажей башни.

Последние три этажа Дональд Трамп предусмотрительно оставил за собой – чутье говорило ему, что лучше быть поближе к своим именитым жильцам.

Менее всего ему хотелось бы слыть сборщиком квартплаты. Пусть даже весьма удачливым сборщиком. Пусть даже астрономически высокой квартплаты.

Он успешно притворялся, что является персонажем светской жизни, а вовсе не деловой. Он был просто элегантным и практичным молодым человеком. И изъявлял готовность обеспечить всем желающим такую же роскошную жизнь, какую вел сам.

В его непринужденный стиль, когда дела улаживаются между коктейлем и спектаклем, история скандального развода, синхронного с разорением, разумеется, вписалась почти идеально.

Всем было любопытно: что же теперь приключится со всем великолепием, к которому общество уже успело привыкнуть. Что будет с отелями в Нью-Йорке и Атлантик-Сити, пресловутым личным Boeing, лимузинами, 282-футовой яхтой Trump Princess, небоскребами, бизнес-центрами.

Всего лишь за 15 прошедших лет Дональд создал «империю Трампа», которая была куда менее стабильна, чем империя, скажем, Ротшильдов, зато гораздо более причудлива.