Читать книгу "Держи марку! - Терри Пратчетт"

… взрыв…

Огонь умер. Звук умер. Свет умер.

– АНГХАММАРАД.

Ангхаммарад посмотрел на свои руки. И ничего не увидел, кроме жара, печного жара, взрывного жара, который тем не менее имел форму пальцев.

– АНГХАММАРАД, – повторил гулкий голос.

– Я Утратил Свою Глину, – сказал голем.

– ДА, – сказал Смерть. – ЭТО БЫВАЕТ. ТЫ УМЕР. РАЗБИЛСЯ. Разлетелся НА МИЛЛИОН ОСКОЛКОВ.

– Тогда Кто Это Здесь Слушает Тебя?

– ВСЕ ТО, ЧЕМ ТЫ БЫЛ, ПОМИМО ГЛИНЫ.

– У Тебя Есть Задание Для Меня? – сказали останки Ангхаммарада и выпрямились.

– БОЛЬШЕ НЕТ. ТЫ ДОСТИГ ТОГО МЕСТА, ГДЕ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ ЗАДАНИЙ.

– Что Же Мне Делать?

– БОЮСЬ, ТЫ НЕ ПОНЯЛ МОЮ ПОСЛЕДНЮЮ ФРАЗУ.

Ангхаммарад снова сел. Под ногами был песок вместо ила, но это место напоминало ему о дне морском.

– КАК ПРАВИЛО, ЛЮДИ ХОТЯТ ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ, – намекнул Смерть. – ОНИ ЖДУТ ЖИЗНИ ПОСЛЕ СМЕРТИ.

– Можно Я Останусь Здесь?

– ЗДЕСЬ? ЗДЕСЬ ЖЕ НЕЧЕМ ЗАНЯТЬСЯ, – сказал Смерть.

– Да, Знаю, – сказал призрак голема. – Это Прекрасно. Я Свободен.

В два часа ночи пошел дождь.

Могло быть и хуже. С неба могли бы посыпаться змеи. Могла бы пролиться кислота.

Оставалось еще немного крыши и немного стен. В сумме оставалось еще немного здания.

Мокриц и госпожа Ласска сидели на теплых развалинах около гардероба, который был в общем единственной комнатой, которую с чистой совестью можно было так назвать. Големы затоптали остатки огня, все закрепили и без лишних слов ушли и дальше не быть молотками до следующего захода солнца.

Госпожа Ласска вертела в руках полурасплавленный медный обруч.

– Восемнадцать тысяч лет, – прошептала она.

– Ливневый колодец, – пробормотал Мокриц, глядя в пустоту.

– Огонь и вода, – проговорила госпожа Ласска. – Но не одновременно!

– Нельзя его как-то… перепечь? – Мокриц и сам слышал, как беспомощно это звучало. Он видел, как другие големы рылись в осколках.

– Слишком мало осталось. Просто пыль, смешавшаяся со всем вокруг, – сказала госпожа Ласска. – Он всего лишь хотел быть полезным.

Они всего лишь хотели быть доставлены, подумал он. В такие моменты казалось заманчивым провести девять тысяч лет на дне океана.

– Он хотел дождаться, пока вселенная не возникнет снова. Ты знал об этом?

– Да, ты рассказывала.

Нет запаха более скорбного, чем запах мокрой жженой бумаги, подумал Мокриц. Он означает: Конец.

– Витинари не станет здесь ничего восстанавливать, кстати, – продолжала госпожа Ласска. – Позолот найдет людей, которые поднимут шум, если он попытается. Растраты городской казны. У него много друзей. Людей, которые задолжали ему деньги и услуги. Позолот хорошо заводит такие знакомства.

– Из-за него все и сгорело, – сказал Мокриц. – Он не ожидал увидеть меня в ресторане. Он думал, я буду здесь.

– Ты никогда этого не докажешь.

Скорее всего, нет, согласился Мокриц, и в голове у него стало пусто, дымно и горько. Стража объявилась со скоростью, по опыту Мокрица, нетипичной для городских стражей правопорядка. С ними был вервольф. Многие приняли бы его за красивую собаку, но когда ты провел детство в Убервальде, где твой дед разводил собак, учишься подмечать такие вещи. На вервольфе был ошейник. Он начал принюхиваться к теплым еще уголькам и обнаружил что-то постороннее в запахе дымящегося пепла.

Стража порылась там, и последовал неловкий допрос. Мокриц справился, как мог. Главное в таких случаях – никогда не говорить правду. Ищейки все равно не верят тому, что им говорят, так зачем нагружать их лишней работой.

– Скелет с крыльями? – спросил Мокриц с удивлением, которое должно было казаться искренним.

– Да, господин. Размером с человека, но… с серьезными увечьями. Я бы сказал, обезображенный. Известно ли тебе что-нибудь об этом?

Стражник был капитаном. Мокриц никак не мог его раскусить. Его лицо выдавало только то, что капитан хотел выдать. Было ощущение, что ему уже известны все ответы, а вопросы он задает просто для проформы.

– Может, это был голубь-переросток? От них здесь отбоя не было, – сказал Мокриц.

– Не думаю, господин. Мы считаем, это был банши, – спокойно отвечал капитан. – Они – большая редкость.

– Я думал, они просто кричат с крыш тем, кто скоро умрет, – сказал Мокриц.

– Цивилизованные банши так и поступают. Дикари обходятся без посредников. Твой сотрудник сказал, что он кого-то ударил.

– Да, Стэнли упоминал, что здесь что-то летало, – ответил Мокриц. – Но я думал, это просто…

– …голубь-переросток. Понимаю. И ты понятия не имеешь, что стало причиной пожара? Мне известно, что лампы у вас противопожарные.

– Боюсь, спонтанное самовозгорание в толще писем, – сказал Мокриц, который успел продумать этот ответ.

– Никто не вел себя необычно?

– Это Почтамт, капитан, тут не разберешь, поверь мне на слово.

– Никому не угрожали? Может, вы перешли кому-то дорогу?

– Нет.

Капитан вздохнул и убрал блокнот.

– И все же я поставлю двух человек на ночь охранять здание, – сказал он. – Ты молодец, что спас кота. Тебя такими овациями встретили. Вот только…

– Да, капитан?

– Зачем банши – или, допустим, гигантскому голубю – нападать на господина Гроша?

А Мокриц подумал: фуражка…

– Понятия не имею, – сказал он.

– Да, господин. Не сомневаюсь, – сказал капитан. – Не сомневаюсь, что так и есть. Капитан Железобетонссон к твоим услугам, хотя все зовут меня Капитан Моркоу. Если что-нибудь вспомнишь, непременно свяжись со мной, господин. Защищать вас – наша работа.

«И что бы ты сделал против банши? – подумал Мокриц. – Ты думаешь на Позолота. Похвально. Но люди вроде него не боятся закона. Они никогда не нарушают его – вместо них это делают другие. И вам никогда не найти никаких улик».

Когда капитан уже собрался уходить, Мокрицу показалось, что вервольф ему подмигнул.

Теперь шел дождь и с шипением падал на горячие камни. Мокриц смотрел на огни. Многие костры там, где големы сбрасывали горящий мусор, до сих пор не погасли. Как и следовало ожидать от Анк-Морпорка, ночные обитатели вышли из темноты на их свет и обступили костры в поисках тепла.

Чтобы восстановить Почтамт, уйдет целое состояние. Ну и что? Кто, как не он, знал, где раздобыть приличную сумму? Ему эти деньги никогда особенно не были нужны. Это был просто способ вести счет. Но это будет конец, ведь деньги принадлежали Альберту Стеклярсу и его компании, а не простому почтмейстеру.