Читать книгу "Сметенные ураганом - Татьяна Осипцова"

«Я не буду думать об этом сейчас, – твердила она, кусая губы. – Я не могу. Я подумаю завтра, когда у меня будут силы что-то придумать».

Она лежала в полутемной комнате, отгоняя пугающие мысли и прислушиваясь к тому, что происходит в доме. Вернулись дети, голоса Лоры и мальчишек прозвучали совсем рядом и удалились в другое крыло. Как хорошо, что у нее такой большой дом, и никто не заглянет к ней в спальню. Никто, даже муж.

Внизу прошуршали шины, хлопнули дверцы автомобиля. Послышались шаги Юры по лестнице, по коридору…

«Слава богу, прошел мимо, в свою комнату! Еще не знает?.. Надо собраться с духом и сказать ему, что заболела».

Время шло, а она все уговаривала себя решиться. Внезапно дверь распахнулась. На пороге стоял муж. И как она прослушала?

– Заходи, – попыталась улыбнуться Света.

В полумраке она не могла разглядеть его лица, а по голосу, который спросил: «Ну что, мы идем?» – ничего не поняла.

– Знаешь, что-то у меня голова так разболелась, кажется, температура… Боюсь, это грипп. Весной так легко подцепить заразу… А ты, Юра, иди и передай им мои извинения.

Муж не отвечал долго, слишком долго. И вдруг прозвучало злобное и язвительное:

– Сучка трусливая…

Света содрогнулась: он знает! Вспыхнувшая люстра на миг ослепила ее. Когда она открыла глаза, муж был возле кровати.

– Вставай. Мы идем. И изволь поторопиться.

Голос его звучал ровно, так спокойно, что ей стало по-настоящему страшно.

– Юра, я не могу…

– Сможешь! Вставай.

– Неужели Логинов… Он сказал?.. Он лжет!

– Не думаю. Кажется, есть еще два свидетеля? Не время препираться. Вставай!

– Ох, Юра, нет… – заскулила она, натягивая одеяло до подбородка.

– Ты пойдешь, даже если Машенька у всех на глазах выставит тебя из дома.

– Юра, послушай… Они наговаривают на меня! Сонька меня ненавидит, ты ведь знаешь…

– И Валера наговаривает? – зло прищурив глаза, спросил он и рывком поднял ее с постели за руку. – Одевайся, дрянь! Ты пойдешь, даже если мне придется волочь тебя за волосы.

Она замерла перед ним в одной комбинации. Может, взглянув, как соблазнительно она в ней выглядит, муж отвлечется, не будет так страшно зыркать глазами? Он ведь давно не видел ее… Но Юрий не смотрел, он перебирал в гардеробной вешалки и выбрал самое вызывающее платье – из розовато-золотистого тягучего материала, с глубоким декольте и разрезом на спине до самого крестца. Платье облегало фигуру, сливаясь с ней.

– Вот это, – бросил он наряд на кровать. – И не забудь накраситься поярче. Проститутке не пристало быть такой бледной.

В квартире родных огни горели во всех комнатах. Даже на лестнице слышалась музыка и гомон голосов. Они поднимались на третий этаж пешком, Света судорожно вцепилась в Юрину руку. «Я не могу туда войти. Не могу, – стучало у нее в мозгу. – Сейчас вывернусь и побегу… Как я взгляну Мане в глаза?»

Она отпустила руку мужа, но он схватил ее за локоть:

– Стоять!

– Юра, ну пожалуйста, вернемся домой, там я все объясню…

– У тебя будет целая вечность для объяснений. И всего один вечер, чтобы выступить в одиночку против стаи голодных волков. Хоть бы они тебя, трусливую суку, сожрали!

«Я не трусливая сука, – мысленно возразила она. – И не боюсь! Плевать мне на всех! Вот только Маня…»

Дверь на звонок открылась очень быстро, и Юра уже отвечал на рукопожатия, а Маня торопливо шла навстречу, гостеприимно раскинув руки, чтобы обнять ее:

– Чудное платье, Светочка, ты в нем такая красивая!

Светлане показалось, что в прихожей вдруг стало пусто, будто все прижались к стенам и пристально наблюдают.

Детский голосок Мани прозвучал неожиданно звонко среди всеобщего молчания.

– Знаешь, Сони сегодня не будет. Ты поможешь мне, Светочка?

Глава 22

Оказавшись у себя комнате, Светлана, как была, прямо в платье и туфлях, рухнула на кровать и долго лежала, перебирая в памяти эпизоды самого ужасного вечера в своей жизни.

Под руку с Маней она, улыбаясь, пела переиначенную песенку крокодила Гены про день рождения, несла праздничный торт из кухни, подавала его гостям, а ее благодарили с холодной вежливостью. С каким гнусным любопытством все они смотрели: Галка Полищук и Ленка Барышева, и Кирилл с женой, и Володя Прохоров, и Вера Евгеньевна. Тетя Поля глядела со скрытым ужасом, а мама… Ох, лучше встретиться один на один с волками, чем испытать такое еще раз.

Наконец она нашла в себе силы подняться, сбросила платье, расстегнула сверкающую заколку и отпустила на свободу волнистую гриву золотых волос.

Когда в первом часу ночи они вышли от Мани, Юрий отправил ее домой на «кадиллаке», а сам умчался куда-то на джипе охраны. Наверное, к одной из своих шлюх, скорее всего, к Рыжей Суке, предположила Света. Впервые она обрадовалась, что мужу есть куда поехать и где побыть, пока не пройдет этот приступ холодной жестокости. Пусть спит с кем угодно – лишь бы сегодня не возвращался! Завтра она что-нибудь сочинит в свое оправдание, и воспоминания об этом кошмарном вечере уже не будут вызывать такого ужаса. А сейчас постарается не думать о Мише, о том, какого труда ему стоило улыбаться весь вечер. Она не будет думать о Мане и ее гордо поднятых худых плечиках…

При мысли о Мане Свете стало так тошно, что срочно захотелось выпить – выпить много, чтобы все забыть и заснуть. Она пожалела, что не догадалась прихватить с собой бутылку. Теперь придется идти в столовую, в баре всегда есть коньяк.

Накинув красный шелковый халат с драконами, Света пробежала по коридору и начала спускаться по лестнице, боясь оступиться в своих французских шлепанцах на низкой шпильке. Она смотрела только под ноги и, лишь оказавшись перед дверью, заметила пробивающуюся из-под нее полоску света.

Неужели муж вернулся, а она не слышала? Если так, то придется лечь спать без коньяка. Она уже нагнулась, чтобы осторожно снять шлепки и потихоньку отправиться обратно, когда дверь распахнулась.

В проеме, опираясь рукой о косяк, стоял Юра.

– Составите компанию, графиня? – сделал он приглашающий жест.

По неловкости движений она поняла, что муж пьян, и здорово пьян. Это было удивительно, ведь какой-то час назад он выглядел абсолютно трезвым. Да и не видела она его никогда таким пьяным. Пожалуй, лишь однажды, давно, в Париже. Она медлила, сомневаясь, стоит ли…

– Да иди же, … твою мать! – рявкнул он.

Света вздрогнула. Обычно, выпив, Юра становился язвительным, но предпочитал изысканные выражения. Ей не хотелось сейчас разговаривать с мужем, но она подумала, что показывать, как трусит, еще хуже, и шагнула в полумрак просторной комнаты. На длинном овальном столе красовалась наполовину опустошенная бутылка виски и одинокая рюмка. Юрин пиджак кое-как висел на одном из стульев, брошенный галстук извивался змеей на полу. Сам он, в расстегнутой почти до пояса рубашке, тяжелым взглядом наблюдал, как она идет к столу.