Читать книгу "Жажда целостности. Наркомания и духовный путь - Кристина Гроф"

Хотя программа «Двенадцать шагов», равно как и любой другой путь, может быть использована неправильно, многие из ее традиций служат мудрыми указаниями по предотвращению ряда проблем, которые имеют место в других духовных общинах. «Двенадцать шагов» делают акцент на принципах, а не на личностях, рассматривая лидеров как слуг, которые не правят. Группы, практикующие «Двенадцать шагов», упорно избегают любого вовлечения в какие-либо внешние предприятия и не принимают пожертвований из внешних источников. Кроме того, они поощряют участников брать из программы то, что им нравится, и оставлять все остальное: нет ничего обязательного. Они также верят «не в привлечение, а в содействие», старательно избегая рекламы, а также открывая двери всем, у кого есть желание покончить со своим зависимым поведением.

Описывая некоторые заблуждения и западни духовной жизни, я попыталась изложить то, что переживают многие люди на своем пути. Одни из этих испытаний более важны, чем другие: некоторые являются сиюминутными окольными путями, другие же – серьезными препятствиями для здоровой и зрелой духовности. Как и в случае многих сторон нашего преображающего путешествия, когда мы обретаем готовность честно рассмотреть заблуждения и западни, мы делаем первый шаг к тому, чтобы отнестись к ним по-другому.

Идя по пути, мы становимся более различающими. Обнаруживая и развивая собственные этические нормы и придерживаясь их, мы учимся устанавливать личные границы, чтобы защитить свою целостность и свое благополучие. Возвращаясь к руководству, которое исходит из нас самих, мы начинаем прислушиваться к своей интуиции и обретать веру в собственный опыт. Мы прислушиваемся к мудрым советам своих преданных друзей, а также тех, кто прошел путь до нас. Мы начинаем относиться к себе с благородством, понимая, что можем ослабить свою необходимость в совершенстве, не обходя свои этические нормы. Кроме того, мы сохраняем чувство юмора.

11. Принятие и прощение

Несколько месяцев назад ко мне после лекции подошла одна миловидная женщина. Тогда я затрагивала многие темы, включенные в эту книгу, – оскорбления, зависимость и духовный путь исцеления. Эта женщина слащаво сказала мне: «Ваше исцеление реально начнется тогда, когда вы сможете простить всех своих обидчиков и почувствовать к ним любовь. Они ни в чем не виноваты». Она вручила мне какую-то литературу своей религиозной группы и улыбаясь добавила: «В конце концов, вы благословите их за все возможности роста, которые они дали вам. Без них вы бы не были тем, кем являетесь сейчас».

Я покраснела и пробормотала, что ее объяснение мне не подходит, и, поскольку я жертва инцеста, для меня оно неуместно. Только некоторое время спустя я осознала всю степень своей ярости в ответ на ее предложение, представляя, как я, оглядываясь назад, должна была на него откликнуться. Мне было интересно, права ли та женщина, что разговаривала со мной? В некотором смысле она была права. Без тех влияний, которые меня сформировали, включая все трудности, я не была бы той, кем являюсь сейчас. Может быть, она сказала это злонамеренно или, наоборот, действовала из лучших побуждений, но ее чрезвычайно смутили обстоятельства моего прошлого. Возможно, она знала что-то такое, чего не знаю я, или же просто пыталась «подогреть» мою ситуацию и приукрасить ее. Возможно, ей нужно было сделать то же самое для себя. Ее религиозная система убеждений, сосредоточенная почти исключительно на светлом, казалось, придавала ее мнению еще больший вес.

Несколько часов подряд у меня в уме и в душе продолжали проигрываться подобные вопросы, которые на самом деле не оставляли меня с тех пор, как я начала свой процесс исцеления. Как понимать прощение, если ты находишься на духовном пути исцеления? Что это такое? Обязательно ли оно? Я знаю, что, когда я прощаю саму себя или кого-то еще, пусть даже за незначительный проступок, я часто чувствую облегчение и любовь. Я познала силу прощения, но я также видела много людей, которых смущает этот момент. Я встречала людей, которые идеализируют облегчение, приносимое прощением, но которые, на самом деле заставляя себя прощать, усиливают в себе и в других чувство отягощенности и стыда. Мне также приходилось слышать, как люди говорят: «От меня хотят, чтобы я простил того, кто лишил меня детства и нанес мне так много душевных ран. Как вообще можно намекать на то, что я должен благодарить то время, когда мне приходилось переживать страх, стыд, замешательство и гнев?» Мой ответ – нет. Нет, не нужно делать ничего.

Составляя план этой книги, я в первую очередь предусмотрела возможность специального сосредоточения на темах принятия и прощения. Как бы то ни было, они постоянно всплывали в моей жизни, в процессе моего выздоровления и в дискуссиях с другими людьми, и именно в том аспекте, в котором я их здесь затрагиваю. Я убеждена, что эти темы заслуживают посвящения им отдельной главы не только потому, что их роль в процессе исцеления так часто обсуждается, но и потому, что вокруг них очень много путаницы. Какую функцию выполняют в нашей жизни принятие и прощение? Необходимы ли они всем и каждому? Каковы неверные представления о различии между принятием и прощением?

Принятие

Принятие является важным вопросом во всех духовных системах, включая «Двенадцать шагов». «Принять» буквально означает «получить» или «взять». В контексте нашей дискуссии принятие имеет отношение к допущению чего-либо, к согласию принять истину. Билл Уилсон писал: «Наша самая насущная проблема – это принятие наших реальных обстоятельств такими как они есть. Это – принятие реалистичного смирения, без которого невозможно начать ни одно настоящее дело».

Принятие связано с капитуляцией, и без него большинство из нас не может исцелиться. Когда мы что-то принимаем как есть, мы отказываемся от основанных на эго идей по поводу того, какой должна быть наша реальность. Мы делаем первый шаг: допускаем истинность нашей ситуации. Когда в процессе нашего исцеления, психотерапии или духовной практики мы оставляем все наши отрицания, ожидания, логические объяснения и страхи, мы начинаем признавать то, что есть (или то, что было). Мы подтверждаем для себя то, что мы сделали другим и что сделали для нас другие. Прошлое было реальным, и мы не можем его изменить. Мы признаем все свои чувства, реакции и поступки настолько честно, насколько можем. Это то «реалистичное смирение», о котором писал Билл Уилсон.

Принятие – это первый шаг к подрыву власти воспоминаний, эмоций и поведенческих шаблонов. Ты говоришь себе: «Да, для меня все это реально, вместе со всеми вытекающими последствиями». Вместе с принятием, основанным на капитуляции, мы начинаем вступать на открытый путь. Мы срываем маску с тех фактов, которые не могли ранее принять, и их тирания в нашем сознании приходит к концу. Как только это происходит, мы начинаем изменять то, что способны изменить.

Нам вовсе не следует любить то, что мы принимаем. Мы можем, вовсе не смакуя, принять тот факт, что на протяжении своей зависимой карьеры мы вносили разрушение как в свою жизнь, так и в жизнь других людей. Мы можем принять свои гнев и печаль, не проявляя энтузиазма по поводу того, что мы это делаем, и это принятие не означает прощения. Человек, переживший оскорбления в детстве, может принять реальность случившегося с ним, не оправдывая это и не пользуясь этим. Мы можем принимать свои прошлые разрушительные и саморазрушительные склонности, вызванные зависимостью, без их одобрения.