Читать книгу "Империя и воля. Догнать самих себя - Виталий Аверьянов"

Так, в одной из своих книг «Россия. Еще не вечер» Мухин пишет о царе буквально следующее: «Чтобы как-то сгладить то впечатление, которое производила отстраненность семьи Романовых от войны, Николай II в конце лета 1915 г. возглавил армию, но совершенно ею не руководил и даже доклады слушал с явно читаемым выражением на лице: «Как мне все надоели!». Между тем при наличии царя в Верховных главнокомандующих начальник штаба Ставки генерал Алексеев по-настоящему командовать не мог. (…) В разгар войны Николай II, главный дворянин России, изменяет присяге, не забыв оговорить разрешение выехать за границу, пока не наступил мир. Октябрьская революция 1917 г. была справедливой — это была удачная попытка стряхнуть с шеи России жидов, на тот момент — дворянских и капиталистических. А Николай II, зашив в подкладки платьев дочерей бриллианты, размечтался где-нибудь скоротать деньки в приятном ничегонеделании и в занятиях любимой фотографией».

Если бы мы не знали, что приведенные выше строчки принадлежат перу Мухина, то решили бы, что их написала какая-нибудь троцкистская дрянь или современный бесноватый «демократ». Рукоплескали бы Мухину и откровенные западные русофобы, ненавидящие Николая II. Ведь здесь каждое слово о Государе является ложью — причем такой примитивной и легко опровергаемой, что удивляешься: неужели «Катынский детектив» и «Антироссийскую подлость» написал тот же человек, что и автор подобного вздора?

Мухин, конечно же, не русофоб. В народе таких называют: «без царя в голове» — в прямом и переносном смысле. Открыто называя себя противником православия, не веруя в Бога, выдумав какую-то свою теорию о жизни «душ после смерти», он просто обязан быть врагом Николая II, и он им является. Он продолжает воевать на «той единственной гражданской», которую не выбьешь из голов как новоявленных «красных», так и «белых».

Нельзя не согласиться, что порой аргументы антикоммунистов не выдерживают никакой критики по той же причине — они опрощают историю, только делают это с другим знаком. Так, Сергей Кургинян весьма уместно обличает подобный подход, приводя следующие слова протоиерея Георгия Митрофанова из интервью Интерфаксу: «Мы и так уже чрезвычайно опоздали с процессом декоммунизации нашей страны. Мы оказались в двусмысленном положении: русский народ, главная жертва коммунизма в мировой истории, ведет себя по существу как народ, ощущающий свою духовно-историческую преемственность по отношению к этому режиму. Как будто всех по-прежнему пытаются убедить, что русский — это коммунист, а самый последовательный коммунист — это именно русский. Это кощунство, когда жертва отождествляется с палачом».

Вообще у о. Георгия есть много высказываний, с которыми, мягко говоря, нам согласиться не позволяют ни убеждения, ни исторические факты. К ним, прежде всего, относятся: героизация предателя Власова и власовщины, очернение всего советского периода нашей истории. Так же, как не может не вызывать недоумение и заявление о. Георгия о недопустимости служения панихид по Сталину. Как известно, по Сталину панихиды служил сам Святейший Патриарх Алексий I, который хорошо знал Генералиссимуса, причем эти панихиды были частными, и никто Патриарха их служить не заставлял. И, наверное, Святейший Патриарх лучше разбирался в этом вопросе, чем о. Георгий. Нельзя согласиться с о. Георгием и в том, что русский народ ощущает себя духовно-историческим преемником коммунистической власти и «жалеет» о гибели советского режима.

Жалеть надо страну, а не режим. И народ жалеет именно страну. Народ чувствует, что Сталина кроют в основном те, кто разрушал государство в конце 80-х. Кроме того, Сталин был Верховным Главнокомандующим в самой страшной войне. В нашем народе жива еще память об этой великой трагедии и народ чтит память того, кто привел его к Победе. Всё это вовсе не означает, что наш народ хочет повторения всего, что творилось при Сталине. Нет, он не хочет ни концлагерей, ни «чёрных воронков», ни колхозного строя. Во все времена люди жаждут справедливости и исторической правды. И мы должны об этой правде говорить, а вместо правды нам снова навязывают разделение на «проекты» — красные и белые!

Какой «красный» проект?

Некоторые из апологетов «красного проекта», утверждая на каждой странице, что Сталин явился «продолжателем Великого Октября», оказывают ему медвежью услугу, ибо как раз Сталин этим «продолжателем» не являлся.

Мы не чужды «красному проекту» в его пафосе социальной справедливости. Мы исходим из того, что страна и народ через страдания и огромные жертвы изжили зло и разрушения Смутного времени. Но не верим в пропагандистский блеф о «преемственности» развитого социализма резонам пламенных революционеров. Россия 70-х годов XX века уже давно переварила этих, по выражению Салтыкова-Щедрина, «нивеляторов», и всю их патологию, — потому и понадобилась бесноватым разрушителям перестройка, что их предыдущая революция задохнулась. В «Русской доктрине», мы и наши единомышленники писали о событиях прошлого столетия: «Революционные перевороты и преобразования не вытекали из естественного хода русской истории, не были вызваны глубинными запросами нации, а являлись формами глубочайшего кризиса русской элиты, неспособности сформировать национальную доктрину и выстроить вокруг нее здоровый и сплоченный правящий слой».

Сомнителен, мягко говоря, тезис о том, что СССР победил в Великой Отечественной войне за счет коммунистической идеологии, а не вопреки ей. (Известны слова Сталина: «Русский народ воюет не за нас, коммунистов, а за Матушку-Россию».)

И когда разрушение СССР именуют «обменом с потерей качества», «метафизическим падением», тем паче таким обменом и падением следовало бы назвать 1917 год и тем большим безумием явились убийство членов Дома Романовых, государственный террор и гражданская война.

Революция была не «избавлением», а извращенным кровавым и порочным исходом из кризиса. Далеко не оптимальным. Миллионы русских людей — под словом «русский» мы понимаем всех подданных России — легли костьми, чтобы этот чудовищный исход не состоялся. Это те, кто был замучен в подвалах ВЧК, расстрелян как заложник, закопан заживо во время расказачивания, утоплен на Неве в баржах палачом Зиновьевым, это те, с кого сдирали заживо кожу в Одесской чрезвычайке, кто был задушен газами в тамбовских лесах, спущен под Кронштадтский лёд; те, кому прибивали гвоздями погоны к плечам, выкалывали глаза, распинали на Царских вратах в церквях и соборах. И это были не только офицеры и дворяне, но и крестьяне, казаки, рабочие, православные священники, а также мусульманские имамы, иудейские раввины, буддистские ламы.

Такова ли цена модерна, такова ли изнанка развития? (О сути и смысле развития поговорить стоит отдельно — слишком бережного и серьезного отношения требует эта тема.)

Известно, что дворян и генералов в рядах Красной армии было больше, чем в Белой. Поэтому, обвинять врагов «красного проекта» в том, что они ненавидят свой народ только на основании их социального происхождения, вряд ли возможно. Разве не известно, что под командованием Колчака воевало 150 тысяч солдат-рабочих, добровольно вступивших в Белую армию? 7 тысяч из них попали в плен к большевикам и были ими хладнокровно расстреляны. 7.000 русских рабочих методично — выстрелами в затылок — были убиты! Как можно говорить о какой-то безоговорочной поддержке народом «красного проекта»?