Читать книгу "Невский романс - Ольга Свириденкова"

— А то, что мне теперь будет стыдно смотреть соседям в глаза, — запальчиво ответила Полина. — Моего мужа публично обвинили в присвоении чужих денег, а он даже не ответил на это, как полагается благородному дворянину! Впрочем, о чем я говорю? Благородные дворяне не втираются в доверие к людям с целью их обокрасть!

— Подумаешь — пятьдесят тысяч! Твой драгоценный Нелидов не обеднел. И вообще, — прибавила она, коварно прищурившись, — что-то ты слишком усердно защищаешь интересы мсье Нелидова! Уж не вскружил ли он твою несмышленую головку? Граф Нелидов — большой любитель соблазнять чужих жен.

— И кого же он соблазнил? Тебя, что ли?

Элеонора на минуту задумалась, а затем, встряхнув головой, с вызовом посмотрела на Полину:

— Нет, меня он не соблазнял. Я сама его соблазнила. Да, милочка моя! Сначала соблазнила, а затем полностью подчинила себе его волю. Он влюбился в меня — страстно, безоглядно, безумно! И сделался моим обожателем, моей игрушкой, моим преданным и верным рабом!

— Постой, — в замешательстве пробормотала Полина, — ты же говорила, что между вами не было никаких отношений, что ты ненавидишь Нелидова за убийство твоего первого мужа.

— Верно, — подтвердила Элеонора, — это он убил моего первого мужа. И сделал это потому, что так хотела я. Да, я солгала тебе, когда говорила, что любила своего мужа. На самом же деле мне не терпелось от него избавиться. И тут очень кстати подвернулся Нелидов — наивный молодой дурачок! — Графиня язвительно рассмеялась, не переставая наблюдать за растерянным лицом невестки. — Этот болван думал, что я выйду за него, когда стану свободной, но я оставила его с носом. Хотя… одно неоспоримое достоинство у него все-таки имелось.

— И какое же? — машинально спросила Полина.

Графиня томно вздохнула:

— Он восхитительно ласкал меня в постели… — она наклонилась к Полине и прошептала ей на ухо несколько слов, от которых у той потемнело в глазах.

— Довольно, Ленора, я не желаю слушать эти гадости! — воскликнула Полина, вскакивая со стула.

— Да, да, клянусь тебе, именно так и было! — торопливо продолжала графиня, устремляясь вслед за Полиной к дверям. — А еще он охотно исполнял некоторые мои причуды. Например, я любила…

Остановившись, Полина резко повернулась к золовке и залепила ей пощечину. А затем еще одну…

— Помогите! — истошно завопила Элеонора.

На шум выбежали слуги, и Полина опомнилась. Она отступила назад и, тяжело дыша, прошептала:

— Убирайся из моего дома, гадина! Вон!! Чтобы духу твоего здесь не было, иначе…

Продолжать угрозы было ни к чему, так как графиня Лисовская уже со всех ног удирала в сторону лестницы.

Однако стоило Полине остаться одной, как ее воинственный пыл угас. Забравшись с ногами в кресло, она горько, отчаянно разрыдалась.

— Господи, — причитала она, судорожно вздрагивая, — молю тебя, сделай так, чтобы ее слова оказались ложью! Я не могу… не могу думать о том, что он позволял ей так с собой обращаться!

К ужину Полина не вышла в столовую. Ночью она почти не спала, ибо стоило ей закрыть глаза, как перед ней вставали отвратительные сцены. Измучившись вконец, она забылась тревожным сном, а проснувшись, тут же позвала горничную и начала одеваться.

17

Не желая привлекать к себе внимание, Полина отправилась в Троицкое верхом. «Только бы он был дома, — думала она, торопливо взбегая по широкой деревянной лестнице на второй этаж, где располагались спальни. — И только бы нам никто не помешал».

Служанка сразу указала ей нужную дверь, и Полина без долгих раздумий вошла в комнату Владимира. Он стоял перед настенным зеркалом и застегивал рубашку. Их взгляды встретились в зеркале, и Владимир поспешно обернулся.

— Полина? — изумленно проговорил он, идя ей навстречу. — Я очень рад…

Окончание фразы застряло у него в горле, когда он разглядел в полумраке зашторенной комнаты ее осунувшееся, расстроенное лицо.

— Дорогая, что с тобой? — обеспокоенно спросил он, беря ее за плечи и мягко привлекая к себе. — Это из-за позавчерашнего, да? Наверное, я не должен был затевать скандала, не посоветовавшись с тобой!

— Тот скандал ни при чем, — перебила его Полина, высвобождаясь из объятий. — Дело в другом.

Он слегка нахмурился и, отступив на шаг, пристально посмотрел ей в глаза.

— Тогда в чем же? — спросил он чуть дрогнувшим голосом. — Ради бога, да не молчи же ты, ты меня пугаешь! Что случилось, Поленька? Это Вульф? Он что, опять тебя обидел?!

— Нет. — Глубоко вздохнув, Полина набралась решимости и посмотрела ему в глаза. — Нет, Владимир, я не из-за него в таком состоянии. Это из-за тебя.

— Из-за меня?

— Видишь ли, в чем дело, — несчастным голосом пробормотала Полина. — Вчера графиня Лисовская… рассказала мне… про вас.

— И что она рассказала?

Голос Владимира звучал так бесстрастно, что Полина почувствовала себя сбитой с толку.

— Это правда, что вы были любовниками? — взволнованно спросила она.

— Да, — ответил Владимир. — Если хочешь, я расскажу тебе эту историю. Но сначала мне было бы любопытно послушать твою версию, — прибавил он с легким сарказмом в голосе. — Как знать, может, она окажется гораздо занимательней!

Из груди Полины вырвался тяжкий вздох. Она уже почти жалела, что затеяла этот разговор, но отступать было поздно. Поэтому, отвернувшись в сторону, она выложила Владимиру все, что узнала вчера от золовки.

В комнате повисло гнетущее молчание. Наконец Полина решилась взглянуть на Владимира. Он стоял у приоткрытого окна и задумчиво смотрел вдаль. Его лицо было не замкнутым и не сердитым, как она ожидала, а очень расстроенным.

— Прости меня, — виновато сказала она, — я знаю, что не должна была говорить тебе таких неприятных вещей, но держать все это в себе оказалось выше моих сил. Ты… ты сильно на меня обиделся?

Владимир медленно повернулся в ее сторону.

— Ну отчего же? — промолвил он с жесткой усмешкой. — Ведь то, что тебе рассказала Элеонора, большей частью правда.

— Господи, Владимир!

— Что? — Он резко шагнул ей навстречу, вынуждая смотреть себе в глаза. — Тебе трудно представить, что я мог сделаться игрушкой недостойной женщины? А знаешь, почему ты не можешь этого понять? Потому что никогда не любила! Ты и понятия не имеешь, что это такое — все время думать об одном и том же человеке и сходить с ума от сознания, что самое близкое и дорогое тебе существо страдает, а ты бессилен ему помочь.

Он горько рассмеялся и снова отошел к окну. Сейчас он не смотрел на Полину. И слава Богу, потому что она не знала, куда девать глаза от стыда и запоздалого раскаяния.

«Потому что ты никогда не любила»…