Читать книгу "Виват император! - Роман Злотников"

— И что это за выставка?

Ярославичев обернулся. У дверей зала, привалившись к косяку, стоял высокий, крепкий на вид человек средних лет, в котором вряд ли кто мог бы признать вальяжного старика, прилетавшего в Москву пятнадцать лет назад на личном «Гольфстриме». Теперь этот человек не только выглядел совершенно по-другому, но и имел совсем другое имя, возраст и биографию. А вот «Гольфстрима» он больше не имел. Бесследное исчезновение столь крупного финансиста могло пройти без излишнего шума и вопросов только в одном-единственном случае — если этот финансист умирал, причем шумно и публично. Так что старый, верный «Гольфстрим» был принесен в жертву, с грохотом рухнув в океан через десять минут после вылета из аэропорта Виктории, столицы Сейшел, на глазах у пассажиров круизного лайнера. А в России появился очередной беженец из Таджикистана, как и многие другие пригретый «Фондом Рюрика».

Это не вызвало никаких вопросов. Его Высочество был известен своим отношением к мигрантам из бывших республик СССР. Его фраза: «Все мы просто возвращаемся на родину, кто-то из Германии, а кто-то из Туркмении, и долг каждого из нас — помогать таким же, как и он» уже давно воспринималась не как причуда недалекого богача, а как жизненное кредо умного, что было общеизвестно, человека. К тому же это с энтузиазмом поддерживала довольно большая прослойка «возвращенцев», добившихся успеха на новой старой родине. Ведь многие из них начали восхождение к своему успеху, как раз получив грант «Фонда Рюрика». Это было непросто. Принцип Фонда был суров — помогать не выживать, а развиваться. Выживать каждый должен был сам, а вот если человек, пусть он даже был стар, болен или калека, решил плюнуть на свои проблемы и, назло всем, добиться успеха, ему охотно давали шанс. И, как ни странно, большинство использовало этот шанс успешно. Возможно, потому, что шанс этот получали по большей части люди, прошедшие войну, мор, грабежи и нищету и готовые держаться за него зубами, но не допустить, чтобы их дети повторили этот путь… Ярославичев усмехнулся:

— Можешь гордиться. Ты сейчас видишь образцы технологий, которые через десять лет полностью изменят облик этой страны… а потом и всего мира тоже.

Гость оторвался от косяка и подошел поближе.

— Да-а, это интересно. И что же это за технологии?

— Вот посмотри. — Ярославичев указал на массивный диск диаметром сантиметров тридцать и толщиной восемь-девять, из центра которого торчал короткий вал. — Это — электродвигатель мощностью тридцать киловатт. Вес — восемь килограммов, габариты — сам видишь. Под капотом вазовской «десятки» уместится шесть штук, а газовской — все пятнадцать. Представь, двигатель мощностью почти двести пятьдесят лошадиных сил и весом менее пятидесяти килограммов.

Гость усмехнулся:

— Угу, только возникают вопросы — сколько этих вазовских «десяток» он стоит, сколько будут весить необходимые ему аккумуляторы и на сколько хватит их заряда?

Ярославичев улыбнулся:

— Я могу тебе ответить. Когда мы запустим его в массовое производство, один такой двигатель будет стоить около ста долларов, а что касается аккумулятора, то вот он. — Он указал на черный прямоугольник размером чуть больше стандартной видеокассеты. — Вес — три килограмма. А запаса энергии для двигателя мощностью, скажем, около ста двадцати лошадиных сил, если оснастить им ту же «десятку», при движении в городском цикле хватит километров на семьсот. И это если использовать стандартную вазовскую коробку передач.

Гость недоверчиво покачал головой:

— И этот аккумулятор тоже… сто долларов?

Ярославичев отрицательно покачал головой.

— Нет, к сожалению, аккумулятор гораздо дороже. Здесь используется очень оригинальный принцип: энергия накапливается на атомарном уровне. Каждый электрон и протон увеличивают свой собственный заряд, так что каждый атом в целом остается электрически нейтральным. Ребята сейчас бьются над тем, чтобы при массовом производстве снизить стоимость хотя бы до тысячи двухсот долларов. Но зато он выдерживает порядка двух тысяч циклов заряд — разряд и очень терпим как к перезарядке, так и к переразрядке. Вернее, для него подобных понятий практически не существует. Нами установлен определенный лимит, но он совершенно условен. Мы закачали в опытный образец более ста мегаватт-часов и даже не приблизились к верхней планке заряда. Правда, процесс накопления энергии идет раз в тридцать медленнее, чем отдача, но их можно будет просто обменивать на тех же заправочных станциях с небольшой доплатой только за зарядку электроэнергией.

Гость задумчиво хмыкнул и, указав подбородком на тянущиеся вдоль стен кабинета стеллажи, спросил:

— И все это — тоже нечто подобное?

Ярославичев кивнул:

— Да. Порядка семи сотен новых разработок в различных конфигурациях. Например, в этом электродвигателе восемь принципиально новых технологий, начиная от ворсистого литья, используемого при производстве ротора, и кончая гелиевым подшипником, имеющим коэффициент трения почти на порядок меньше, чем у лучших современных образцов.

— И все это наши ребятки?

Ярославичев отрицательно мотнул головой:

— Не совсем. Если считать базовые технологии, то процентов на семьдесят, если же общий технологический пул, то всего на тридцать. Остальное нарыли в завалах патентных бюро или раскопали в Интернете и архивах бывших советских министерств. Уму непостижимо, какие там имелись уникальные разработки! Например, все необходимые технологии для создания магнитодинамического двигателя были разработаны еще в семьдесят пятом году, но ни одного реально действующего образца до прошлого года создано так и не было. Причем не только потому, что не позволял технический уровень исполнения. Просто это никому не было нужно. А ведь эта технология позволяет при тех же затратах перемещать тонну груза приблизительно в пятнадцать раз быстрее, чем при железнодорожных перевозках.

Гость присвистнул, а Ярославичев продолжал:

— Впрочем, тогда еще не существовало необходимых попутных технологий, например, обработки грузов. Что толку быстро привезти груз, если архаичные процессы погрузки и выгрузки съедят весь временной выигрыш. Но теперь все это есть, причем новую форму транспортных контейнеров и технологию их обработки наши ребята, например, подсмотрели у… — он усмехнулся, — знаешь чего? — Он не стал дожидаться, пока гость выскажет свою версию. — Ни за что не догадаешься. У системы подачи боеприпасов тяжелого крупнокалиберного пулемета. — Ярославичев довольно усмехнулся. — Ты же знаешь, после «Гнезда» у наших ребяток мозги работают несколько иначе, чем у большинства.

Гость ответил улыбкой:

— В том числе и у нас. Они считают нас старшими, первыми, а между тем никто из нас не прошел через то, через что прошли они. По существу, все наши преимущества состоят в том, что мы прожили ОЧЕНЬ долгую жизнь. А соображалка у нас по сравнению с ними работает гораздо хуже.

Хозяин кабинета опять растянул губы в улыбке.

— Ого, да ты, я вижу, так хорошо освоил язык, что стал использовать местные выражения! — с легким смешком сказал он.