Читать книгу "Последний срок - Майкл Коннелли"

– Что ж, говнюк, покончим со всем здесь. Потому что ты прав: у нас на тебя недостаточно улик. Но я не позволю тебе разгуливать еще хотя бы день на свободе.

Босх с силой оторвал Харди от стены и швырнул на пол. Тот ударился о журнальный стол, сбил на ковер пепельницу и стакан с водой и упал на спину. Босх тут же оседлал его.

– Представим дело так: мы не знали, что ты – это ты, думали – твой отец. Когда мой напарник отлучился к машине, ты напал на меня, хотел отнять пистолет. Завязалась борьба и, представь себе, ты не сумел взять верх.

Босх повернул пистолет боком на уровне лица Харди.

– Будет произведено два выстрела. Первую пулю из моего «глока» я всажу в твое поганое сердце. Затем сниму с тебя наручники, вложу пистолет в твою мертвую руку и пальну в стену. На нас обоих обнаружат пороховой налет, и это всех устроит.

Он приставил дуло под углом к груди распростертого на полу Харди.

– Так, пожалуй, будет в самый раз.

– Постойте! – завопил Харди. – Вы не сделаете этого!

В его глазах заметался ужас.

– За Лили Прайс, Клейтона Пелла и всех, кого ты убил, кому причинил боль и кому искалечил судьбы.

– Пожалуйста!

– Что, пожалуйста? «Пожалуйста» говорила тебе Лили Прайс? Она ведь это тебе говорила?

Босх слегка изменил угол ствола и наклонился ниже. Теперь его грудь была всего в шести дюймах от груди Харди.

– Хорошо, признаюсь. Венис-Бич, восемьдесят девятый год. Я все расскажу. Забирайте меня. И про отца тоже. Я утопил его в ванне.

Гарри покачал головой.

– Да, ты расскажешь мне все, что угодно, только бы выбраться отсюда живым. Слишком поздно, так не пойдет. Мы перешли черту. Даже если ты во всем откровенно признаешься, тебе ничего не грозит. Признание под давлением и все такое. Ты же грамотный. – Он передернул затвор «глока», достав патрон из патронника. – К черту твое дерьмовое признание. Дай мне улику. Дай мне твой тайник.

– Что за тайник?

– Все такие, как ты, имеют тайники – фотографии, сувениры. Хочешь спастись, подавай его сюда.

Харди молчал. Босх снова приставил пистолет под углом к его груди.

– Хорошо, хорошо, – взмолился убийца. – В соседнем доме. Все в соседнем доме. Он тоже принадлежал отцу. Я владею им под вымышленной фамилией. Идите, ищите – найдете все, что нужно.

Босх долго пристально смотрел на него.

– Если солгал, ты покойник. – Он убрал пистолет в кобуру и поднялся. – Как я туда попаду?

– Ключи на столе, на кухне.

На лице Харди появилась странная улыбка. Мгновение назад он отчаянно цеплялся за жизнь, а теперь улыбался. Босх понял, что это была улыбка гордости.

– Иди, проверяй. Ты прославишься, Босх. Поймал убийцу-рекордсмена.

– Да ну? И сколько?

– Тридцать семь. Я воздвиг тридцать семь крестов.

Босх догадывался, что цифра должна быть внушительной. Но не настолько. Он подумал, уж не прибавляет ли Харди себе мертвецов? Последняя уловка: говорить что угодно, отдавать что угодно, только бы выйти отсюда живым. Нужно одно – выжить в данную минуту, и он претерпит очередную трансформацию – превратится из никому не известного, скрывающегося от людей убийцы в человека чарующего и устрашающего. Одно его имя станет наводить ужас. Босх знал, что такие, как Харди, испытывают от этого удовлетворение. Он, наверное, и жил-то, предвкушая, как станет знаменитым. И, как все, подобные ему, много фантазировал на этот счет.

Плавным, но быстрым движением Гарри снова вынул «глок» из кобуры и навел на убийцу.

– Нет! – завопил тот. – Мы же договорились!

– Ни черта мы не договорились!

Он нажал на курок. Щелкнул спусковой механизм, и Харди дернулся, как если бы в него попала пуля. Но выстрела не произошло – в патроннике не было патрона. Босх еще в спальне разрядил оружие.

Гарри кивнул – оказывается, этот тип ничего не понял: ни один полицейский не стал бы у него на глазах передергивать затвор, потому что ни один полицейский не носит пистолет с пустым патронником. И уж конечно, не в Лос-Анджелесе, где две секунды, которые уйдут на передергивание затвора, могут стоить жизни. А то, что разыграл перед ним детектив, было представлением. Босх заранее подготовился к спектаклю.

Он перевернул Харди, положил пистолет ему на спину и достал из кармана пиджака два шнура. Один накинул на лодыжки убийцы и крепко стянул их, другим, чтобы снять наручники, связал запястья. Босх знал, что не он будет сопровождать Харди в тюрьму, и не хотел терять наручники.

Гарри прицепил наручники на ремень. Затем выгреб из кармана пригоршню патронов, отсоединил от пистолета пустую обойму и начал заряжать. Когда магазин был полон, он вставил его на место и, прежде чем вернуть оружие в кобуру, загнал патрон в патронник.

– Всегда держу патрон в патроннике, – сказал он Харди.

Открылась дверь, вернулся с ноутбуком Чу. Взглянул на напарника и распростертого на полу убийцу. Он не догадывался, какой спектакль только что разыграл Гарри.

– Живой?

– Да. Присмотри за ним. Проследи, чтобы никуда не упрыгал.

Босх вышел по коридору на кухню и, как обещал Харди, нашел на столе ключи. Вернувшись, он огляделся, размышляя, как поступить с задержанным, чтобы он никуда не делся, пока они с Чу обсудят на улице дальнейшие действия. Несколько месяцев назад в управлении рассказывали удивительную историю о подозреваемом в ограблении, который превратился в кенгуру. Полицейские, связав ему лодыжки и запястья, оставили на полу в банке, а сами отправились искать его сообщника, который, как они полагали, тоже находился в здании. Через пятнадцать минут патрульные другого спешащего на место происшествия экипажа увидели в трех кварталах от банка скачущего по улице человека.

Наконец Босха осенило.

– Бери диван за конец, – сказал он Чу.

– Что мы будем с ним делать?

– Перевернем.

Они поставили диван на передние ножки, а затем накрыли им Харди. Теперь со связанными руками и ногами ему вряд ли удалось бы встать.

– Что такое? Что вы делаете? – запротестовал убийца.

– Лежи и не рыпайся, – отрезал Босх. – Мы не надолго.

Он показал напарнику на входную дверь, но когда они были на пороге, из-под дивана раздался крик Харди:

– Поберегись, Босх!

Гарри оглянулся.

– Чего?

– Того, что увидишь. После сегодняшнего дня ты уже никогда не станешь прежним.

Босх на мгновение задержался, сжимая ручку двери. Из-под дивана торчали только ноги Харди.

– Посмотрим, – проговорил он.

Вышел на улицу и закрыл за собой дверь.