Читать книгу "Новая Земля - Ариф Алиев"

Ни Обезьян, ни Аржанов не могли одолеть друг друга.

— Хватит. Хочешь улететь? Хочешь?! Мешать не буду.

Обезьян прокусил Аржанову рукав — в том месте, где было порвано топором, оторвал кусок куртки вместе с мясом. И выплюнул из окровавленного рта то, что откусил.

Аржанов сел на камни, замотал головой, прогоняя боль.

Обезьян прыгнул к топору, издал победный клич, который уже во времена homo erectus был древним. Толя Слесарь подошел к нему со спины и всадил в шею отвертку. Обезьян захрипел, ушел в сторону, схватился рукой за отвертку, но выдернуть не смог, остановился, постоял спокойно и упал навзничь.

И драка прекратилась.

Саша Краснодеревщик убежал за барак, другие охранники остались, бросили топоры.

— Мы сдаемся!

Их оттеснили к морю. Гога Звягинцев, последний из оставшихся членов совета, не захотел лезть в воду, и Моряк его зарубил.

Охранники стояли по колено в воде, и волны вымывали гальку у них из-под ног. Мы могли бы до них не дотрагиваться. Могли подождать, пока они сами умрут. Мы смотрели на них, они смотрели на нас. Они не дрожали, их грела близкая смерть.

— Что с ними делать? — спросил Аржанов.

— Бортовые к пуску — товсь! Артрасчеты на палубу, пеленг прежний, залповым, огонь! — сказал Моряк, поднял камень, но не бросил.

И Аржанов ждал, что скажу я.

— Позови 2-й барак. Пусть решат.

Аржанов вошел в воду и одного за другим зарубил всех.

— Зачем время терять? Ясно, что они решат.

И пошел в барак греться и руку перевязывать.

А мы добили раненых.

21

Сипа подошел к столу, набил рот печеньем. Он жевал и смотрел на женщин Обезьяна. Они ему не нравились. Он полез под юбку к дочке, засунул палец, вынул, вытер о резиновую кожу.

— Она блядь, Иван Георгиевич. Маленькая такая, до костей испорченная блядь.

Я, Сипа, Толя Слесарь, Моряк, Аржанов, Асланбек собирались идти во 2-й барак. В драке выжили еще 5 синих, но мы решили большой толпой не ходить, а составить авторитетную делегацию.

— Бабу возьму, — сказал Аржанов.

Он взял жену Обезьяна, а Сипе посоветовал по-дружески:

— Себе дочку бери, если хочешь.

— Не хочу. То же самое, что онанизм. А от онанизма у меня грусть.

Аржанов взял жену и дочку Обезьяна и с ними в обнимку пошел к воротам.

— Они нас недолюбливают вообще-то. Увидят — синие приперлись, захотят напасть и сожрать. А я им покажу баб и скажу: «Теперь у нас все будет общее — и женщины, и жратва». Скажу: «Жорево и порево — это очень здорево». Простые и знакомые слова помогают в таких ситуациях.

Сипа остался на берегу. Он подошел к кромке прибоя и вывел веткой на мокром песке: «S», «П», «Г», «И», «Т», «Л», «Д», «М», «О», «Е», потом зачеркнул и написал снова, изменив шрифт: «S», «П», «Г», «И», «Т», «Л», «Д», «М», «О», «Е». И еще другим шрифтом: «S», «П», «Г», «И», «Т», «Л», «Д», «М», «О», «Е».

— Николай!

— Я догоню, Иван Георгиевич, шрифт выбираю.

Какой шрифт, зачем? Я не спросил его, конечно.

Мы прошли полпути ко 2-му бараку, и внезапно Аржанов остановился.

— Плохо, что жратва общая. Обезьян был прав. Нельзя 2-й барак выпускать. Их 100 человек. Набросятся, сожрут продукты.

— Как ты их не выпустишь? Они Обезьяна боялись, а тебя бояться не будут, — сказал Асланбек.

— Его не будут. А Толю Слесаря будут, — сказал Моряк.

— Почему меня будут бояться? — не понял Толя Слесарь, и Моряк ему объяснил:

— Ты Обезьяна убил. Значит, ты круче. Если его боялись, значит, тебя будут еще больше бояться.

— Мыслишь вроде правильно. Не знаю, как возразить, — сказал Толя Слесарь.

Моряк отобрал у Аржанова дочку Обезьяна и вручил Толе Слесарю.

— А ты не возражай, иди вперед.

— Нет, постой, — сказал Аржанов. — Будут продукты, тогда и выпустим. — И спросил меня: — Когда, говоришь, к нам приплывут?

Я хотел признаться, но позже, когда ворота откроем.

— Ну, Жилин? Ты самого главного не сказал. И ты, Моряк, чего молчишь? Толя, когда продукты привезут?

— Ну, как тебе сказать.

— Завтра? Через неделю?

— Мы наврали.

— Как это «наврали»?

— Кнопка сломана, не починить. Не будет продуктов.

Асланбек спросил очень тихо:

— Зачем вы наврали?

И Аржанов:

— Зачем наврали, понятно. Не наврали, мертвые бы валялись. Они валялись, а не Обезьян.

— Но что нам делать? — Асланбек как будто голос потерял. — Про самолет тоже наврали?

— Про самолет — правда, — сказал я.

Но на слово Асланбек и Аржанов мне уже не верили.

Охранник увидел нас с вышки и сообразил наконец, что его тоже будут убивать. Он спустился и убежал за валуны, в горы. Почему раньше не убежал, не понимаю. Таких тормозов сонных в ПБ № 3 Скворцова-Степанова называли вурдалаками.

Подошли к воротам. Асланбек опять шепотом:

— Жилин, их 100 человек. Давай еще немного подумаем.

И Аржанов:

— Слушайте меня. На берегу 16 трупов и 3 в бараке. Мы скажем, что игра в «последний-мертвый» отменяется, Обезьян убит и мы будем выдавать каждый день по одному трупу на всех. Сегодня у них уже есть 4 трупа, а завтра мы дадим им труп Обезьяна. И специй подкинем, уксуса, соли. Я думаю, они обрадуются. Как тебе мой план, Жилин?

— Кто их охранять будет?

— Зачем их охранять?

— Если не охранять, они сломают ворота и выйдут.

— Да, не подумал.

— Поэтому лучше их выпустить.

— Лучше выпустить, да.

— Сколько у нас осталось продуктов?

Мне надо было это знать. Но я не надеялся, что они каждый день банки считают. Обезьян жрал от пуза, и члены совета тоже. Вряд ли остальные знали, сколько у них чего осталось.

— Все продукты в ящике, на замке, ключ у Обезьяна.

Если продуктов мало, придется 2-му бараку трупы жрать. Толя Слесарь станет новым Обезьяном, назначит новый совет колонии.

— Можно ракушки есть, водоросли. И рыбу будем ловить. Вы хоть раз сети закинули?

Я говорил прежним голосом, но Аржанову показалось, что я закричал. Нервничает, знакомое состояние. Я когда нервничаю, тоже хочу тишины.

— Чего кричишь? У нас мяса много. 23 трупа! Их надо разделать. Сегодня пожрем, как динозавры, что останется, засолим. Всем хватит, и нам, и 2-му бараку.