Читать книгу "Герой - Джон Ринго"

Тирдалу удалось мельком увидеть окружающую снайпера местность. Кинжал переместился на северо-восток, почти к самому краю степи. Пламя за его спиной (то есть справа от Тирдала) постепенно угасало, оставляя за собой багровый тлеющий шрам на поверхности почвы. Мало-помалу огненный цвет тускнел, превращаясь в пепельно-серый. Над местом пожара клубился дым, поднимаясь высоко в почти неподвижный, успокоившийся воздух.

После очередного выброса тала присутствие Кинжала ощущалось более отчетливо. Когда же сенсат восстанавливал контроль над железой, восприятие частично затуманивалось. Но оставалось очевидным, что снайпер находится в полубессознательном состоянии, как будто постоянно готовится к выстрелу. Скорее всего он просто пытается замаскировать деятельность своего мозга, чтобы стать невидимым для сенсата. Нельзя позволить ему успокоиться: нужно питать его злобу. И еще следует прекратить стрельбу: теперь риск быть обнаруженным затмевает возможную выгоду. Тирдал лег на живот и пополз, осторожно раздвигая траву вытянутыми вперед руками.

Через несколько минут он вызвал Кинжала на словесный поединок:

– Ну что, Кинжал, как дела?

Сенсат осторожно передвигал руками, стараясь только гнуть стебли, а не ломать их.

– Хотя что я спрашиваю? По твоим мозгам и так все ясно.

Тирдала остановила внезапно поредевшая растительность, но вскоре он догадался, что перед ним тропа, вытоптанная гигантскими насекомыми. Да уж. Он многому научился за последние три дня. Дикая, дальняя планета стала для него настоящей школой выживания. И тактически грамотный план действий сводит к минимуму преимущество людей, заключающееся в возможности убивать.

Кинжал ответил слегка измученным, но на удивление спокойным и твердым голосом:

– Готов спорить, что ты никогда не видел настоящего степного пожара, маленький придурок. Пламя может распространяться против ветра, может замедлять и ускорять свое движение, петлять, обходить, в общем, делать совсем не то, что задумал поджигатель.

Да, Тирдал кое-что знал об этом. И все-таки ему – им – чертовски повезло, что трава была хотя и сухой, но еще живой, а не мертвой и обескровленной засухой. Тогда что угодно могло бы случиться. Впрочем, риск – неотъемлемая часть войны, не так ли? А Кинжал что-то на редкость рассудителен. Надо бы озадачить или разозлить его.

– Кинжал, пара лишних градусов и избыток угарного газа не помеха для дархела. Так что я, пожалуй, еще что-нибудь подожгу. Моя очередь травить зверя.

– Хватит чушь пороть. Видел я раз, как один дархел загорелся на тренировке. Несчастный случай, понимаешь. Прямо как человек – не лучше, не хуже. То ли он случайно зажигалку выронил, то ли просто дураком оказался.

– Значит, плохо обучали. Между прочим, моими учителями были люди.

Кинжал проигнорировал выпад. Может, и правда подправил себе крышу?

– А это была неплохая идея: присобачить коробку к жуку. Умно. Но гораздо умнее было бы приделать ее пониже – туда, где бы она не торчала, словно седло.

На этот раз Тирдал уловил в голосе скрытое напряжение. Понятно, Кинжал изо всех сил старается подавлять какие-либо эмоциональные проявления своего внутреннего «я». Значит, не нужно давить. Нужно выпустить чувства снайпера на свободу. Кинжал подкинул лишних проблем…

– Я решил, что ты не справишься без подсказки. Ты уже продемонстрировал, что не можешь перехитрить и переиграть существо менее заметное и более умное, чем этот жук с артефактом.

А жук был замечательный. Тирдал вспомнил, как внезапно полетел вниз. Размером эта махина, наверное, с земного носорога.

– Я выследил и застрелил Хорька, признанного мастера маскировки. Помнишь Хорька? Ручаюсь, он наложил в штаны от страха, когда понял, что я держу его на прицеле. А прикрытие у него было куда лучше, чем у тебя сейчас. Однако курок был спущен рукой профессионала. Если ты считаешь, что мне нужна подсказка, скажи: почему ты бросил коробку, а сам спрятался?

– А тебе не догадаться? Я уже давно нашел маячок, и мне нужно было, чтобы ты шел за мной. Тогда Хорьку нетрудно было бы зайти с фланга и уничтожить тебя. Но он сплоховал, и я решил, что хватит давать послабления. Пусть попробует найти меня самостоятельно. Учиться никогда не поздно.

Легко использовать мертвеца как мифического союзника; проверить уже невозможно. Тирдал расставил руки и ноги, почти как ящерица, и вернулся к передвижению на четвереньках, хотя по скорости такая ходьба в исполнении дархела напоминала легкий бег у людей.

– Я убью тебя, урод! – услышал он голос снайпера и продолжил, чтобы и тот говорил, а не стрелял:

– Тебе стоит внутренне успокоиться, забыть о внешних проявлениях. Сосредоточься не на внешнем, а на внутреннем равновесии и преодолей бурю эмоций.

– У меня к тебе философский вопрос, дархел.

– Какой же?

– Если в самой чаще леса эльф лишается головы, есть ли деревьям до этого дело?

– Так. Прогресс налицо. Ты сосредоточиваешься на объекте своей агрессии. Теперь усилием воли сожми весь свой гнев, весь свой страх в одну раскаленную точку и вырви его из сознания. Только тогда ты сможешь поймать дархела без приборов слежения.

Раздался хлопок патрона, и какое-то большое травоядное животное зашаталось, кружа на месте и вырывая острыми конечностями огромные куски травы и дерна. Оно искало своего обидчика, но не находило. Однако спустя несколько секунд оно присоединилось к стаду и теперь мирно жевало траву. С панцирем было все в порядке. Бронебойный патрон оставил лишь небольшую царапину, слегка побеспокоив животное, мысли которого уже пришли в норму. Если снайпер хочет раствориться среди других живых существ, ему нужно научиться вести себя так же, подумал Тирдал.

Кинжал был не дурак. Он отлично понимал, что весь разговор затеян только с той целью, чтобы вывести его из себя, отвлечь от задуманного. Настоящий снайпер работает в тишине. Молчание со стороны Кинжала, наверное, будет самым действенным оружием против эльфа. И этот эльф не дождется того, чтобы снайпер выкинул приборы слежения. Он взывает к честности? Какая тут честность, когда на кону миллиард кредитов? К чему эта честность, если есть возможность разбогатеть? Нет уж, Кинжал воспользуется и сканерами, и датчиками, и дальнобойной винтовкой, а также меткостью и хитростью. Да еще своей способностью убивать. Поступать иначе просто глупо. Пусть дархел философствует. А снайпер будет сеять смерть.

Он задержал дыхание, чтобы сконцентрироваться и успокоить нервы. Нужно достичь такого состояния, при котором он будет невидим для сенсата. Если эльф не сможет шарить по мозгам, то оружие и приборы дадут снайперу неоспоримое преимущество. Приборы лишены эмоций.

Тирдал как бы в замешательстве. Он болтает, бегает, прячется, пристраивает артефакт, стреляет куда попало. Вся эта канитель со стороны эльфа, во-первых, очень изматывает, а во-вторых, представляет собой постоянную угрозу быть случайно убитым. Но Тирдал тоже сильно рискует, а это значит, у него нет никакого плана действий. Все же битва продолжается. Затянувшаяся битва между оставшимися двумя участниками. Поединок, из которого живым выйдет лишь один. А эльф не может причинить вреда человеку напрямую, только косвенно. Он палит, надеясь ранить снайпера и оставить его подыхать в этой степи. Совершить убийство сам он не может. Трус.