Читать книгу "Пасть - Виктор Точинов"

Глава VIII

Это не был прокол Граева. Квартирно-бытовые связи пропавшего он прорабатывал и вопросы о чем-либо подобном задавал.

Значит, пришлось столкнуться с забывчивостью, безалаберностью или… Или с сознательной дезинформацией. А это уже зацепка. В любом случае придется разбираться и с этой лаборанткой…

Сегодня всплыл один факт, объяснивший появление в деле серебряного припоя. Граев получил у Мельничука более подробную информацию о таинственно погибшем осенью на окраине Александровского парка парне. Непонятно как угодивший в медвежий капкан Олег Петрищев зарабатывал на жизнь продажей инструментов и материалов зуботехникам. В том числе и припоя.

Между известными фактами возникали все новые связи, не нуждающиеся в фантастических объяснениях Марина, наверняка перетрудившегося на вскрытиях. Граев чувствовал, что скоро докопается — кто, как и зачем изобразил челюсти загадочного примата.

Осталось убедиться, что профессор Гольдман не ошибся… Могло случиться и такое. Когда все твои суждения успешно превращаются в деньги, самым страшным становится не ошибка, а признание в собственной некомпетентности…

Подъехал разжившийся лопатой Миша и осторожно намекнул, что рабочий день вообще-то заканчивается.

— Переходим на военное положение. Отпуска, увольнительные и нормированный рабочий день отменяются, — порадовал его Граев. — Завтра договоришься с Екатериной Андреевной о сверхурочных и отгулах. А теперь поехали.

— Куда?

— На кладбище домашних животных. В гости к Стивену Кингу.

Миша ничего не понял.

Граев знал, что в Петербурге, да и в других крупных городах не так давно появились частные кладбища для домашних любимцев состоятельных граждан.

Все как у людей: могилы с оградками, венки, кресты и каменные памятники с эмалевыми портретами. За кругленькую сумму можно заказать хоть канарейке, хоть лошади весьма торжественную церемонию, чуть ли не со священником и отпеванием…

Но собаку холостого и бездетного Горянина хоронила его сестра, еще не привыкшая к унаследованному от брата приличному состоянию, и зарыла Филу бесплатно на диком кладбище, возникшем стихийным образом в укромном уголке.

Да и этих скромных похорон Фила едва бы удостоилась, если бы не горячо к ней привязанные племянники Горянина. Они же и регулярно ухаживали за могилой. По крайней мере палку с табличкой «ФИЛА» Граев нашел легко среди окружающих погребений собак, кошек и прочих хомяков с черепахами — модных среди новороссов экзотичных зверей у клиентов этого кладбища не водилось.

И вот теперь Миша вынужденно занимался малопочтенным ремеслом гробокопателя, матерясь и предлагая нанять какого-нибудь бомжа. Но тех поблизости, как на грех, не было — дело происходило на узкой полосе чахло-серой зелени у самого железнодорожного полотна Витебской ветки, с другой стороны тянулись глухие заборы промзоны — а бомжи, как и любые адаптировавшиеся к жизни большого города животные, тянутся или к жилью людей, или к местам вывоза отбросов.

Могила была неглубокой. Но когда показалось ее содержимое, на Мишу напал приступ желудочных конвульсий и повторялся при любой попытке нагнуться к разложившемуся собачьему трупу.

Тут судьба сжалилась и послала им бомжа — мужичонка самой подходящей внешности ковылял вдоль шпал, собирая в мешок бутылки и алюминиевые банки, выброшенные из проходящих электричек. Граев, который никак не мог одной рукой выполнить задуманное, обрадовался ему, как ползущий по пустыне путник радуется виду колодца. Но привлеченный его свистом и взмахом руки мужичонка приближался крайне опасливым зигзагом и, далеко не дойдя, подозрительно уставился на вырытую яму.

— На пол-литра хочешь? — произнес Граев волшебное заклинание.

Тот, конечно, хотел — лихо спрыгнул в яму, даже не взяв предложенных резиновых печаток. Смело раздвинул оскаленные из-под полусгнивших, расползающихся губ клыки. Стиснул между ними толстую пластину мягкого воска. Бережливый Граев за ту же бутылку заставил ханыгу аккуратно зарыть и заровнять могилу и вкопать обратно палку с надписью.

…Никаким шарлатаном, конечно, профессор Гольдман не был — настоящее, без дураков, светило. Без всяких экспертиз, с первого взгляда было видно, что укусы на снимках и отпечатки на воске не имеют ничего общего.

Фила мальчика не убивала.

Когда Граев осознал этот факт — следователя Зуева охватил безудержный приступ икоты. По крайней мере Граев на это надеялся.

Глава IX

— Привет, привет, Танцор! — Радостная улыбка на круглом добродушном лице Славы Астахова делала его не похожим на грозу преступников от экономики.

Этим прозвищем Граева питерские коллеги почти не называли. Но лет пять назад Слава, тогда молодой и подающий большие надежды сотрудник ОБЭПа, совершил ошибку, вцепившись зубами в хвост не той дичи, — накопал кучу материала на структуру, принадлежащую одному из столпов российской экономики.

Столп, на беду, оказался еще и опорой демократии — отстегнул немалые суммы на переизбрание первого и всенародно избранного. Материал пошел под сукно, а Слава фактически в ссылку — его прикомандировали к группе, призванной прояснить крайне любопытный вопрос: куда, собственно, вопреки всем законам Ломоносова и Лавуазье, бесследно испаряются выделенные на восстановление Чечни денежки?

Расследования таких дел заканчивались чаще не арестом счетов и отсидкой виновных, но гибелью следователя от пули или фугаса якобы боевиков (либо наоборот — внезапным обогащением, осложненным столь же внезапными глухотой, близорукостью и молчаливостью). Обогащаться Слава не захотел, а от пули его спас Граев, работавший тогда начальником угро в одном из временных райотделов (тоже своего рода ссылка). В изрешеченном здании этого райотдела они плечом к плечу отстреливались двое суток при захвате боевиками Грозного, пробившись ночью к своим, и Граев считал, что Слава вполне заслужил право называть его старым боевым прозвищем.

…Сейчас Слава внимательно изучал принесенные Граевым из «Орион-Трейда» документы, порой извлекая какую-то справочную информацию из распирающих шкаф папок и из компьютера, а один раз даже вышел с кем-то посоветоваться.

Граев, слабо разбиравшийся в премудростях счетов-фактур и платежных поручений, тихо сидел в углу. Ладно, Слава специалист отличный, найдет уж ниточку… Хотя, если честно, и ему, и другим все же далеко до матерых волкодавов из старого ОБХСС — вот у тех была хватка, их противники ходили под расстрельными статьями и прятали концы куда как тщательнее…

— Ну, в общем, все понятно, Танцор. Ведь мелкие детали тебе не нужны?

Граев кивнул. Его интересовало главное — как и куда делись деньги Колыванова. В жутковатую и фантастическую историю, медленно прояснявшуюся, этот эпизод не вписывался.

— Это не попытка смыться с деньгами. Да и сумма не та… Это самая рядовая, вполне банальная, регулярно проводимая обналичка. Обналичка под товар.