Читать книгу "Кровавый круг - Жером Делафосс"

Шелест ткани заставил его насторожиться и сжать маузер.

Он вгляделся и увидел человека, скрюченного, завернутого в толстую черную волосяную рясу, похожую на траурные одежды, с деревянными четками в руках. В шерстяной круглой монашеской шапочке. Натан узнал на ней вышитые звезды, толстый центральный шов, символы борьбы Добра со Злом.

Натан хотел заговорить, но у него перехватило дыхание. Монах выпрямился, и Натан увидел его лицо: обветренная кожа, полные страдания глаза, широкий рот, искаженный ненавистью и страхом.

— Итак, ты вернулся… — тихо сказал монах.

55

Этот голос… Это лицо.

Его детство… Этот человек навещал его в Институте Люсьен-Вейнберг.

Он помнил его…

Это был Аббас Моркос, основатель «Одной Земли».

Часы занятий рукопашным боем, закаливание, обращение с оружием, запах кордита,[61]смешанный с пылью пустыни… эти сильные, покрытые черной кровью руки над зияющей грудной клеткой…

Это был Михаил, первый из семи ангелов. Тот, что поразил дракона.

Эти маленькие глаза, с глубокими черными кругами… Стальные волны яростного океана, улыбка на мостике ледокола, громогласный голос в громкоговорителе… Человек с «Полярного исследователя», исчезнувший вместе с Вилдом…

Жак Малиньон, глава миссии HCD02.

Массивный силуэт… он навещал его в отделении интенсивной терапии, просторы девственно-белого снега, странный посетитель в Хаммерфесте…

Строэм, лжепсихиатр.

Моркос, Михаил, Малиньон, Строэм были одним и тем же человеком…

Колосс подошел к Натану.

— Что ты сделал… Гафаил… почему предал своих? — тихо спросил он. В его глазах не отражалось никаких эмоций.

— Я потерял память, несчастный случай во льдах… Я не помню. Образы понемногу возвращаются…

— Я никогда не верил в эту абсурдную историю.

— Ты был там, Михаил. Ты знаешь, в каком состоянии меня подняли. Мы разговаривали с тобой в Хаммерфесте.

— Это было притворство… ты великолепно сыграл свою роль.

— Я был искренен.

— Однако ты нашел дорогу сюда.

— Все мосты были сожжены, я по крупицам собирал информацию, обнаружил на Шпицбергене изуродованные тела, лабораторию в лагере Катале, узнал о смерти моих родителей, видел гибель Казареса… У меня также есть манускрипт Элиаса де Тануарна… Я восстановил истину о наших чудовищных преступлениях…

— Наших преступлениях… Ты понимаешь, о чем говоришь?

— Я…

— Почему ты вернулся?

— Я должен знать… Кто такой Гафаил, почему я стал чудовищем? Говори, потом… ты сделаешь со мной все, что захочешь.

Михаил наблюдал за Натаном, как если бы пытался оценить его искренность.

— Я хочу знать… все, с самого начала, — взмолился Натан.

— Про убийство твоих родителей, это?

— Какое убийство… Что… что ты хочешь сказать?

— Ты не помнишь, что произошло в тот вечер? — удивился монах.

— Я… это мой отец…

— Бедняга…

— Говори, говори…

— Но это же ты совершил эти преступления. Ты забыл? Ты забыл… Тигра.

— Ты лжешь! Это мой отец… отец убил мою мать, а потом застрелился сам.

— Ребенок-Тигр, именно так тебя называл Казарес, по аналогии с воображаемым чудовищем, которое проникало в тебя во время приступов у твоей матери и когда ты дрался с одноклассниками. Тебе было десять лет, ты не вынес мучений, которым она подвергала тебя после смерти твоей сестры, а твой отец замкнулся в своей трусости. Однажды ночью ты услышал стоны, ты их не выносил. Ты встал, нашел охотничье ружье, которое твой отец прятал в спальне, и спустился в гостиную. Там ты увидел, как они дерутся. Ты позвал мать, и, когда она повернулась к тебе, ты выстрелил ей в голову. Ты хотел убежать. Отец попытался тебя догнать, но споткнулся, и ты выстрелил во второй раз. Пуля попала ему в горло.

— Неееееет… — закричал Натан.

— Провинциальные полицейские решили, что виновником этой драмы был твой отец. Но этот умник Казарес раскрыл твою ужасную тайну.

— Негодяй… Негодяй… Негодяй…

— Вот почему мы выбрали тебя. Мы искали и всегда ищем детей с таким типом психики, я бы назвал это… «психологическим смятением». Единственно по этой причине я создал по всему миру центры детской психиатрии. Ты был редким случаем, молодым, жестоким и удивительно умным хищником. То, как ты замаскировал свое преступление, вложив ружье в руки отца… этот Тигр, который тобой владел… Ты имел прекрасные данные, чтобы стать вместилищем для духа одного из семи ангелов.

— Но Казарес…

— Он был всего лишь винтиком в моей организации. Он ничего не знал. Как это до сих пор делают десятки других психиатров, он каждый месяц отсылал мне доклады, результаты безобидных, но очень специализированных поведенческих тестов, которым он тебя подвергал. Я очень быстро сосредоточился на тебе, Натан. Ты был избранником, и воля Господа привела тебя ко мне. Когда я счел тебя подготовленным, то сразу вытащил из центра. У тебя не было родственников, никто не приходил тебя навестить. Было легко заставить тебя исчезнуть. У меня не возникло никаких трудностей с тем, чтобы убедить Казареса скрыть следы твоего исчезновения.

— Именно поэтому вы его убили.

— Он был всего лишь жалким трусом. Твой звонок вызвал у него панику. Мы понимали, что ты заставишь его заговорить, что он выдаст организацию, поэтому так решили эту проблему… Но вернемся к тебе. Позже я поместил тебя в швейцарский пансион. Ты получил самое лучшее воспитание. Ты принадлежал к числу привилегированных, ты был мне… как сын. Во время каникул ты приезжал ко мне в монастырь, недалеко от Александрии, чтобы получить там религиозное образование. Ты выучил там коптский и арабский языки, узнал о ценностях Кровавого круга.

— Смерть, насилие, ненависть…

— Замолчи! В возрасте восемнадцати лет ты вернулся на базу, сюда, в Черный монастырь. Твое образование длилось четыре долгих года: борьба, обращение с оружием, разведка… школа войны. В 1990 году ты начал действовать. Тогда тебя выбрал Гафаил, ты получил его сущность и присоединился к ангелам.

— Орда кровожадных и внушаемых убийц…

— Ты всегда отличался от остальных, — улыбнулся Михаил. — Ты никогда не ходил в стаде, был одиночкой, грозным и очень удачливым охотником. Братья по оружию не любили тебя, опасались, но меня это мало волновало. Я всегда знал, что ты станешь источником проблем, однако решил тебя сохранить, так как если бы мне удалось сделать из тебя то, о чем я думал, если бы Господь принял тебя, тогда я обрел бы преемника. С самого начала ты показал себя необычным бойцом. Ты хладнокровно и целеустремленно выполнял порученные миссии. Мстил за тех, кто дал тебе приют, придал смысл твоему существованию. Противостояние мусульманскому фанатизму, казалось, было твоей истинной природой. Ты провел множество тайных операций в Египте, особенно вследствие массовых убийств коптов в Аль Кошере. Я послал тебя с разведывательной миссией, чтобы узнать о зачинщиках. Ты пробыл там несколько недель, смешался с населением, приблизился к убийцам, собрал о них максимум информации: ежедневные перемещения, знакомые, любовницы. Остальное было детской игрой… Гуманитарная миссия…