Читать книгу "Лаборатория. Железная власть - Игорь Вардунас"

Урал мчал по городу, игнорируя запрещающие сигналы светофоров и еле уворачивающихся пешеходов. Перед каждым перекрестком Игорь внутренне напрягался, боясь увидеть распластавшиеся на асфальте изуродованные могучими колесами человеческие тела. Но пока каким-то чудом обходилось без жертв. В этот момент пристроившийся в хвосте погони грузовик вылетел на очередной перекресток под красный, и Игорь ударил по тормозам, выкручивая руль. Визжащую покрышками машину занесло, и она, развернувшись боком, все же успела остановиться в метре от пешеходной полосы, по которой уже двигались люди. Замершая посреди перехода старушка грозно нахмурилась и принялась костерить водителя, тыча в сторону автомобиля клюкой. Игорь рванул передачу и сдал назад, выравнивая машину под недобрыми взглядами остальных пешеходов. Кинув взгляд на светофор, он застонал и, барабаня пальцами по рулю, мысленно подгонял неторопливо сменяющиеся цифры.

Пять, четыре, три…

Панов сидел на хвосте у тягача как приклеенный, умело лавируя между автомобилями на большой скорости. Но по-быстрому нагнать оснащенную могучим гибридным движком махину у оседлавшего мотоцикл бойца не получилось — мешало неожиданно плотное движение на набережной и габариты Урала, который то и дело перестраивался из ряда в ряд. А чтобы перелезть на него — а именно это задумал Панов, — требовался достаточно широкий и прямой отрезок дороги.

Игорю удалось догнать спецназовца в конце проспекта Обуховской обороны. Свернув на развязку, транспорт Рубинчика с рычанием покатил в сторону возвышающейся над Невой громады вантового моста. Под большими колесами с треском разлетелось заграждение с табличкой «Внимание! Ремонтные работы!»

Оказавшись на прямом отрезке, Панов поравнялся с Уралом и, ловко прыгнув, уцепился за дверь кабины. Брошенный бойцом мотоцикл кувырнулся, потеряв управление, и чиркнул по капоту несущейся следом «тойоты». Игорь запоздало крутанул руль, лобовое стекло треснуло, но выдержало, разойдясь паутиной трещин.

Тягач кинуло вбок — водитель решил размазать Панова по перилам моста, но тот, ухватившись за крепление зеркала заднего вида, успел перелезть на капот, а оттуда на крышу, которую в следующий миг продырявило несколько выстрелов. Урал стукнулся об ограждение и продолжал мчаться вперед, с визгом высекая снопы искр. Поменяв положение тела, Панов с лету ударил громилу за рулем через боковое окно, выбив пистолет, и залез в кабину. В этот момент задняя дверь кунга распахнулась, и на дорогу полетела россыпь прозрачных шариков размером с теннисный мяч. Едва Игорь успел сообразить, что это такое, как один из них врезался в стоящий на встречной полосе асфальтоукладчик и превратил его в ослепительную вспышку, из которой во все стороны брызнули куски раскаленного металла. Вантовый гигант содрогнулся. Раздираемые взрывами, несколько натянутых креплений с визгом отскочили и стали извиваться, рассекая воздух, словно гигантские щупальца исполинского осьминога.

Ура л, внезапно заглохнув, протаранил бампером ограждение и опасно повис над водой.

Ведя свою машину сквозь огненный хаос, Игорь остервенело крутил руль, стараясь увернуться от несущихся навстречу многочисленных обломков строительной техники, и не заметил надвигающийся сбоку вант. Удар сразу смял половину корпуса грузовика, словно он был сделан из картона, а не из бронематериала, выдерживающего гранатометный выстрел. Завыли индикаторы на приборной панели, и грузовик перевернулся, выплескивая на асфальт волну стеклянного крошева. Пока четырехколесную тушу по инерции волокло вперед, Игорь пытался высвободиться из объятий подушки безопасности, которая вжала его в сиденье, полностью загораживая обзор. Раздувшийся пузырь больно давил на грудь, становилось тяжело дышать. Игорь изо всех сил старался дотянуться до лежащей на крыше, ставшей теперь полом, сумки с инструментами, из которой торчала пластмассовая ручка отвертки. Грузовик наконец со скрежетом остановился, на что-то натолкнувшись, Игорь рванул из сумки отвертку и проткнул хлопнувшую подушку. С облегчением вздохнул, но тут же уловил какое-то движение в перевернутом зеркале заднего вида. А всмотревшись, начал судорожно нащупывать защелку ремня безопасности.

В сторону машины катилась полыхающая строительная катушка чудовищных размеров, на которую был намотан металлический трос толщиной в человеческую ногу.

— Давай же, — Игорь изо всех сил дергал застрявшую после удара лямку ремня, не сводя глаз с бокового зеркала заднего вида, которое уже полностью заслонила надвигающаяся махина. — Ну…

Наконец кнопка поддалась, и он едва успел вывалиться из кабины, как катящаяся громадина врезалась в автомобиль и, протащив его перед собой, опрокинула на колеса. Сев на асфальте, Игорь стянул изодранную спецовку. От выплеснувшегося в кровь адреналина его била крупная дрожь. От обычной машины после такого столкновения осталась бы горстка железной трухи. И был бы сейчас вантовый красавец не Большой Обуховский мост, а мост инженера Витиса. От пережитого напряжения в голову лезла всякая чушь. Игорь нервно усмехнулся.

После нескольких сильных ударов смятая дверь со стороны водителя наконец поддалась, и он, заслоняясь от пламени, дотянулся до лежащего на сиденье карабина, в пазах которого застыла последняя шашка. Игорь дернул ручку тумблера и оглядел некогда уютный, а теперь полностью изуродованный салон «тойоты» — переставшие пищать индикаторы мигали вразнобой, на экране пересылочного аппарата застыло слово «расщепить». Четырехколесный гигант совершил свою последнюю поездку.

Откуда-то послышался скрежет. Игорь обернулся и увидел, как открылась задняя дверь кнуга и на асфальт спрыгнул окровавленный Рубинчик. Припадая на правую ногу, он побежал прочь с места аварии. Вскинув ружье, Витис бросил взгляд на шкалу индикации заряда — осталось всего ничего.

В другой раз. Прикрыв дверь, он похромал к накренившемуся Уралу, рядом с которым в этот момент завязался поединок.

* * *

Размеживший веки Панов не сразу сообразил, сколько пролежал без сознания. В висках пульсировала боль, легкие саднило. Кажется, он сломал ребро. Омоновец вспомнил, как догнал грузовик и полез в кабину, нанеся серию ударов по бритому черепу водителя в попытке перехватить руль. А потом… что потом? Он поморгал, стараясь разогнать застилающую глаза мутную пелену. И вдруг периферийным зрением зацепил громоздкую мускулистую массу, выбирающуюся из кабины врезавшегося в ограждение Урала.

Живучий, гад. Панов пошевелился, сморщившись от полоснувшей грудь боли. Стянув с головы маску, сплюнул на асфальт сгусток кровавой слюны. Поднялся и, покачнувшись, потянул из голенища сапога зазубренный нож.

Вокруг с рокотом бушевало пожарище.

— Давай, сволочь, — скалясь ухмылкой палача, прорычал водитель, выставляя огромные кулаки, в одном из которых был зажат кривой кусок арматурины. — Смелей!

Панов сделал обманный выпад, метя лезвием противнику под ребро. Тот ушел в глухой блок. А затем ринулся в атаку, заехав рассекшим воздух стальным прутом в солнечное сплетение омоновца. У того перехватило дыхание, но он успел, одной рукой отразив косой удар железа, второй ухватиться за бычью шею наемника, почувствовав, как мышцы под кожей завязались в тугие узлы. Сцепившиеся противники грозно сипели в крепких объятиях, пробуя друг друга на силовой барьер. Это была не драка, а профессиональный поединок двух крепких тренированных мужиков, оказавшихся по разные стороны баррикад. Сердце глухим набатом вгоняло в вены адреналин, провоцируя чудовищный выплеск энергии. Первым не выдержал лысый, и арматурина с жалобным звоном ударилась об асфальт. Локтем в висок Панов отбросил водилу и, сплюнув копящуюся во рту сукровицу, снова пошел на врага. Удар-выпад-блок, косой рубящий сверху-вниз по руке, присесть-уйти под плечо-захват-точечный под лопатку, второй без паузы под колено, чтобы опрокинуть… Проведя обманный маневр, наемник извернулся и со всего маху заехал Панову лбом, которому бы позавидовал Валуев, в переносицу. В ушах хрустнуло и зазвенело, спецназовец отшатнулся, выронив нож, в то время как противник подобрал арматурину и бросился вперед, изготовившись для удара…