Читать книгу "Вскрытие показало... - Патрисия Корнуэлл"

Мы предполагали, что убийца, ударив Хенну ножом, выпачкался в ее крови и вытер руки о штаны. Манжеты также были заскорузлыми от запекшейся крови. Весьма вероятно, убийца всегда надевал комбинезон поверх обычного костюма, когда шел "на дело". Не исключено, что затем он выбрасывал комбинезон в мусорный бак. Но я в этом сомневалась. Он выбросил комбинезон, потому что его жертва истекла кровью.

Я готова была голову дать на отсечение, что преступник достаточно умен и знает, что кровь с ткани до конца не отстирывается. Он не имел ни малейшего желания хранить в шкафу компромат. Также он не хотел, чтобы комбинезон можно было отследить, поэтому оторвал ярлык.

Ткань оказалась хлопчатобумажной, с примесью синтетики, темно-синей, размер комбинезона – примерно пятьдесят шестой. Мне вспомнились темно-синие волокна, найденные на подоконнике в спальне Лори Петерсен и на ее теле. На теле Хенны также было обнаружено несколько таких волокон.

Мы ничего не сказали Марино о том, чем занимались. Он, наверное, сейчас катался по городу в патрульной машине, а может, расслаблялся дома перед телевизором, потягивая пиво, и не подозревал о наших планах. Когда газета выйдет, Марино решит, что все по закону, что просочившаяся информация касается найденного им комбинезона и недавно присланных мне отчетов по ДНК. Мы хотели, чтобы абсолютно все считали статью в газете санкционированной.

Может, она такой и была. Другие объяснения, откуда у преступника столь странный запах пота, мне в голову не приходили – разве что у Петерсена случились глюки, а комбинезон чисто случайно оказался в мусорном баке прямо на бутылке кленового сиропа "Миссис Баттерворт".

– Великолепно, – произнес Уэсли. – Вот не думал, что мы распутаем это дело. Наш "скунс" все продумал, наверное, даже выяснил, где стоит мусорный бак, перед тем как лезть в окно. Неуловимым себя считает.

Я украдкой взглянула на Эбби. Она держалась молодцом.

– Для начала достаточно, – сказал Уэсли.

Я будто уже видела заголовок: "Новые доказательства благодаря ДНК: серийный убийца, возможно, страдает нарушением обмена веществ".

Если у маньяка действительно болезнь, которую мы вычислили, статья на первой полосе повергнет его в шок.

– Ваша цель – побудить его снова влезть в компьютер главного офиса медэкспертизы, ведь так? – сказала Эбби. – Значит, нужно упомянуть о компьютере. Ну, чтобы натолкнуть преступника на эту мысль.

– Хорошо, – произнесла я, с минуту подумав. – Мы можем написать, что недавно было совершено вторжение в базу данных, что кто-то искал информацию о специфическом запахе, зафиксированном на одном из мест преступления и ассоциирующемся с найденным вещественным доказательством. Следствие ухватилось за эту улику – эксперты полагают, что у преступника редкое нарушение обмена веществ, симптомом которого и является упомянутый запах. Однако достоверные источники отказались сообщить название этого синдрома или заболевания. Не сообщают они также, подтвердили ли наличие этого заболевания проведенные исследования ДНК убийцы.

– Отлично! Пусть лишний раз покроется холодным потом! – съязвил Уэсли. – Пусть помучается, прикидывая, нашли мы комбинезон или нет. В подробности вдаваться не надо. Можно просто написать, что полиция отказывается сообщать, какой конкретно найден вещдок.

Эбби строчила в блокноте.

– Кстати, о вашем "медицинском источнике", – произнесла я. – Неплохо было бы поместить несколько прямых цитат.

Эбби подняла глаза:

– Например?

Я бросила взгляд на Уэсли и ответила:

– Пусть, как мы и договаривались, "медицинский источник" отказывается назвать заболевание преступника, связанное с обменом веществ. Но пусть он заявит, что данное отклонение может вызвать ухудшение интеллекта, а в острых случаях – задержку умственного развития. Добавьте также... мм... следующее. – Я размышляла вслух. – Специалист по генетическим отклонениям утверждает, что определенные типы нарушения обмена веществ вызывают умственную деградацию. Хотя полиция считает, что у серийного убийцы последняя не наблюдается, есть доказательства, позволяющие предположить, что у преступника может быть дефицит интеллекта, который проявляется в расстройствах нервной системы и периодических провалах в памяти.

– То-то "скунс" взбеленится, когда поймет, что мы считаем его кретином! – вмешался Уэсли.

– Ни в коем случае не ставьте под вопрос умственные способности маньяка – это принципиально, – продолжала я. – Иначе в суде это может сыграть убийце на руку.

– Я просто сошлюсь на слова авторитетного источника, – сказала Эбби. – Пусть источник и несет ответственность за разницу между умственной отсталостью и душевной болезнью.

Журналистка уже исписала полдюжины страниц. Продолжая строчить, она спросила:

– А как насчет запаха? Нужно сообщать, на что он похож?

– Да, – подумав, ответила я. – Ведь преступник живет среди людей. По крайней мере коллеги у него есть. Может, кто-нибудь из них заявит в полицию.

– Одно ясно как день, – подытожил Уэсли, – статья выбьет нашего "скунса" из колеи. У него точно паранойя разовьется.

– Если, конечно, у него действительно такой специфический запах тела, – заметила Эбби.

– А откуда он знает, что у него этого запаха нет? – спросила я.

Эбби и Уэсли растерялись.

– Вы когда-нибудь слышали выражение "лиса не чует, что сама воняет"? – улыбнулась я.

– Вы хотите сказать, убийца и не подозревает, как от него разит? – опешила журналистка.

– Вот пусть он и поломает над этим голову, – ответила я.

Эбби кивнула и снова склонилась над блокнотом.

Уэсли откинулся на спинку стула.

– Кей, а что ты еще знаешь о болезни кленового сиропа? Может, нам следует пройтись по аптекам, понаблюдать, кто пачками покупает витамины или другие лекарства по рецепту?

– Пожалуй, следует проверить, кто регулярно и в больших количествах покупает витамин В1, – ответила я. – Убийца также может покупать специальную пищевую добавку – ее выпускают в виде порошка. Думаю, она продается без рецепта. Возможно, маньяк сидит на особой диете, например, ограничивает потребление белков. Но мне кажется, он слишком осторожен, чтобы оставлять такие улики. И потом, раз болезнь у него не в тяжелой форме, зачем ему придерживаться строгой диеты? Подозреваю, что он ведет абсолютно нормальную жизнь и ни в чем себе не отказывает. Преступника напрягает только странный запах тела, который усиливается, когда он волнуется или возбуждается.

– Возбуждается эмоционально?

– Физически. Болезнь кленового сиропа обычно обостряется при физическом возбуждении, например, если у человека респираторное инфекционное заболевание, скажем, грипп. Тут чистая физиология. Возможно, убийца недосыпает – ведь ему, бедняге, приходится выслеживать жертвы, забираться в дома и все такое прочее. Эмоциональное и физическое возбуждение взаимосвязаны – они дополняют друг друга. Чем больше эмоциональное возбуждение, тем больше физическое, и наоборот.