Читать книгу "Императорские изгнанники - Саймон Скэрроу"

class="p1">Катон увидел все это за промежуток времени, который потребовался, чтобы сделать несколько вдохов и восстановить дыхание, прежде чем он вновь призвал других солдат выйти из боя и присоединиться к нему. Один за другим они последовали приказу. Он заметил, что еще двое всадников потерялись, а другой наклонился вперед в седле, сжимая руку с мечом на ране на боку, хотя у него все еще были силы удерживать поводья и направить своего коня к Катону. Когда последний из них оставил преследование тех, кто бежал обратно по дороге, Катон вложил свой клинок в ножны и указал на гребень холма.

— Следуйте за мной!

Он ударил пятками своего коня и пустил того в галоп, и остальные последовали его примеру. Он поддерживал темп, пока они не достигли гребня и не увидели повозки в четырехстах метрах от подножия пологого обратного склона холма. Почти в трех километрах дальше находился форпост, в блаженном неведении о произошедшей свирепой схватке. Массимилиан ехал рядом с повозками, призывая погонщиков мулов бросить своих изнемогших животных в последнюю попытку добраться до безопасного частокола, окружавшего заставу. Катон понял, что если противник быстро оправится и возобновит ускоренное движение, опасность того, что он может настигнуть фургоны, все еще будет сохраняться.

Он поднял руку и остановил выживших солдат арьергарда. — Развернуться и построиться поперек дороги!

Всадники направили своих лошадей верхом на изрезанную колеями тропу, лицом вниз по склону к противнику. Катон увидел, что их предводитель уже собрал более двадцати своих людей, и еще больше пробирались обратно по пересеченной местности, чтобы присоединиться к своим товарищам. Тела погибших и раненых отмечали то место, где Катон и его люди пошли в атаку. Как только большинство из них собралось вокруг него, лидер указал на гребень и махнул им вперед. Катон заметил, что некоторые не решаются приблизиться к небольшой шеренге всадников. Очевидно, они все еще нервничали, и это можно было использовать в интересах конной группы.

Снова обнажив меч, он крикнул: — Шагом, вперед!

Линия всадников двинулась вперед, спускаясь по склону к разбойникам. Это зрелище заставило многих из отряда разбойников попятиться, и сплоченность группы начала распадаться перед перспективой новой конной атаки. Катон, однако, не собирался отдавать приказ о новой атаке. На этот раз противник был готов к ней и имел достаточное количество, чтобы наверняка сокрушить их. Он замедлил шаг своей лошади и спокойно отдал другой приказ.

— Держать линию! Держаться меня.

Его люди послушно скорректировали темп, и всадники уверенно приближались к противнику в хорошем строю. Катон увидел, как приближались другие разбойники, и их лидер остановился, чтобы закричать и ударить копьем в воздухе, пытаясь вселить в них немного храбрости.

— Рысью! — крикнул Катон и хлопнул пятками, пуская лошадь вперед. Остальные всадники последовали его примеру, вставая и опускаясь в седла, звеня своим снаряжением. Теперь они были в двухстах шагах от отряда разбойников, и вид конных римлян, увеличивающих свою скорость, сделал свое дело. Первый из разбойников отступил и повернул, чтобы сбежать вниз по склону, бросившись бежать наутек всего через несколько шагов. Те, у кого было больше храбрости, стояли рядом со своим лидером, смыкая шеренги, и среди них были копейщики, выставившие древки с наконечниками в сторону наступающей конницы.

Когда они были в сотне шагов от врага, Катон вскинул руку. — Стой!

Всадники остановились, и на мгновение обе стороны молча противостояли друг другу, прежде чем предводитель разбойников отдал приказ. Некоторые из его людей опустили оружие, и Катон увидел, как они разворачивают что-то с пояса, прежде чем они полезли в свои боковые сумки и вышли перед своими товарищами. Он сразу осознал опасность и вложил меч в ножны. Быстро вздохнув, он отдал приказ своим людям. — Спасаться бегством! Назад к гребню холма! Быстро!

Всадники резко натянули поводья, повернули лошадей и пустили их в галоп, когда первый заряд из пращи пронесся в воздухе поблизости. Один из следущих ударился о землю на небольшом расстоянии перед Катоном и отскочил, чтобы ударить его лошадь по крупу. Лошадь громко взвизгнула и покачнулась в сторону, и Катону пришлось крепко сжать ее бедра и ухватиться за луку седла, чтобы не дать себя сбросить.

При виде отступающих всадников из отряда варваров раздался отрывистый хор насмешек.

— Полегче … Тише милая, — успокаивающе проговорил Катон, направляя лошадь в гору и заставляя ее перейти на галоп. Он увидел, что один из его людей был ранен; выстрел разбил его колено, и кровь текла по его голени и калиге, пока он использовал другую ногу, чтобы вести свою лошадь, чтобы следовать за другими. Еще один заряд врезался в задник его шлема и отбросил голову вперед. Его щит, поводья и меч выскользнули из его рук, и Катон увидел, что ему грозит опасность упасть с седла. Перенаправив своего скакуна, он направился к человеку, поднял поводья и повел лошадь вверх по склону так быстро, как только мог, при этом удерживая человека в седле.

Мимо просвистело еще несколько зарядов. Инстинктивно Катон сгорбился, пытаясь сделать себя более сложной целью. Он скакал дальше, ожидая, что в любой момент его поразит ужасный выстрел. Но расстояние между ним и пращниками быстро увеличивалось, и вскоре он оказался вне досягаемости, и противник сдался. Он снизил темп галопа своего скакуна и повернулся, чтобы увидеть, как голова помощника покачивается из стороны в сторону.

Когда он подошел к остальным ауксиллариям, ожидавшим на гребне холма, он протянул поводья ближайшему всаднику. — Возьми эту лошадь. Мы посмотрим на его раны, как только наведем дистанцию ​​между нами и врагом.

Солдат выровнял своего скакуна рядом со своим раненым товарищем и перекинул щит через плечо, прежде чем взять поводья.

Катон увидел, что повозки уже ехали по зигзагообразному маршруту, ведущему к заставе. — Теперь они должны быть в достаточной безопасности, — подсчитал он. Не было необходимости в дальнейших атаках, чтобы задержать врага.

— Господин, он мертв.

Он оглянулся и увидел, что всадник кивает на человека в седле рядом с ним. Он наклонился, чтобы поднять голову ауксиллария, и увидел остекленевшие немигающие глаза и кровь, сочащуюся из его ноздрей и ушей. Не было ни движения, ни дыхания, и Катон горько вздохнул. — Мы не можем позволить себе потерять лошадь. Ты будешь ответственен за нее.

— А что насчет Амелия, господин?

— Амелий? — Катон понял, что так и не узнал имени покойника. Сейчас не было времени расстраиваться из-за этого, и не было времени, чтобы привязать его тело к лошади. — Оставь его тело здесь.

— Господин? — Помощник выглядел удивленным. — Оставить его врагу? Он этого