Читать книгу "Порочная красота - Кэти Роберт"

она способна. Готов поспорить, что мы втроем смогли бы испробовать какие-нибудь безумные, изобретательные позы.

Позже. Когда турнир закончится и все будут целы и здоровы.

Разрываю поцелуй, когда Патрокл встает на ноги и тянется, чтобы выключить воду.

– В кровать. Сейчас же.

– Мне повторять не нужно. – Я осторожно ставлю Елену на ноги… но лишь затем, чтобы схватить ее за бедра и закинуть себе на плечо. Ее визг – музыка для моих ушей, и я невольно смеюсь и слегка шлепаю ее по заднице.

– Тише. Из-за тебя к нам ворвется охрана.

– Я надеру тебе зад!

– Нет. Но если вежливо попросишь, позволю тебе его поцеловать. – Усмехаюсь, когда она визжит снова. Иногда мы с Патроклом любим секс пожестче, но мы не разыгрываем такую борьбу, которая усиливает возбуждение и напряжение, а потом заканчивается сексом. У меня никогда не было такого ни с кем, кроме Елены.

Патрокл выходит за мной из ванной со странным выражением лица, а я осторожно бросаю Елену на кровать. Она подскакивает, но быстро перекатывается, не успев снова упасть на матрас. Я хватаю ее за лодыжку и переворачиваю на спину.

– Не говори, что тебе достаточно одного оргазма. – Я уклоняюсь от удара, направленного мне в лицо. – Будь хорошей девочкой и раздвинь ноги.

– Пошел ты! – Ее слова звучат грубо, но искрятся, и она пытается скрыть улыбку.

Я смеюсь. Боги, это весело.

– Если не будешь хорошо себя вести, я велю Патроклу, чтобы держал тебя.

Ее взгляд устремляется к нему, и я вижу момент, когда она осознает, что это заводит ее еще больше.

– О нет, – тянет она. – Только не это.

Я не спешу действовать, и тогда она снова чертыхается и пытается ударить меня в лицо.

Негодница.

– Патрокл. – Мне не нужно повышать голос, потому что он стоит всего в паре метров от нас. – Подержи ее.

Внимательно наблюдаю, как он забирается на кровать. Если замечу, что их травмы оказались серьезнее, чем утверждали они сами и врач, сразу же все прекращу.

Патрокл опускается на колени на матрас над головой Елены и, перехватив ее запястья, прижимает их к кровати. Елена вырывается, но вижу, что она делает это вполсилы. Замечаю, как она посматривает на его ребра, и в груди остановится тепло оттого, что она заботится о нем и не скрывает этого. Умница. Опускаюсь между ее бедер и, разведя их в стороны, раскрываю ее до неприличия широко.

Какую картину мы собой являем.

Патрокл дышит тяжелее, чем того требуют усилия, чтобы удержать нашу принцессу на месте, а его член так возбужден, что будет чудом, если он не кончит от одной только прелюдии. Не страшно, если так и случится. У нас впереди вся ночь и завтрашний день. Я собираюсь уложить этих двоих отдохнуть, когда вытрахаю все тревоги из них, но это не значит, что нам нужно торопиться.

Каждый мускул в теле Елены подрагивает от ее попыток бороться. А ее киска? Она такая мокрая, что едва не течет. Я облизываю губы, и Елена издает тихий скулящий звук, который отдается в моих яйцах. Да, мне не терпится коснуться губами тела Елены Касиос. Бросаю взгляд на Патрокла. Похоже, он испытывает то же возбуждение и смешанные чувства, что и я.

Но сначала нужно обозначить несколько основных правил.

– Если хочешь, чтобы мы остановились, скажи нам.

Елена моргает, глядя не меня, и уголки ее губ слегка опускаются.

– Но просьба остановиться может быть сексуальной.

– Тогда скажи «подожди» вместо нее, – произносит Патрокл. – Мы проверим, все ли в порядке.

Она обдумывает и наконец кивает.

– Хорошо. Справедливо. Но вас двоих это тоже касается.

Я не утруждаюсь заметить, что у меня такой проблемы не возникнет. Но я это ценю. Такую заботу ощущал только с Патроклом, но сейчас слишком возбужден, чтобы задумываться об этом. Может, потом, когда передо мной не будет безупречного обнаженного тела Елены и киски, манящей ее попробовать, от чего не намерен отказываться.

– Конечно.

– Да. – Голос Патрокла стал хриплым.

Я без предупреждения опускаюсь вниз и отпускаю ее бедра. Она едва успевает напрячься, и я обхватываю ее задницу руками и приподнимаю вверх. В таком положении мне не раскрыть ее так же широко, но ничего. Мне это не нужно, чтобы добиться желаемого. Провожу кончиком пальца вдоль ее входа.

– Я изменил свое мнение о тебе.

– Будто меня это волнует. – Резкие слова противоречат ее хриплому голосу.

– Волнует. – Ввожу в нее палец, глядя ей в глаза. Так я только дразню ее, но черт, как же в ней приятно.

– Хочешь знать почему?

– Просвети меня.

– Потому что играю только с теми, кто мне нравится. – Ввожу в нее второй палец.

Чертовски забавно наблюдать, как меняется выражение ее лица. Желание, смятение, потребность.

– О чем ты?

– Я поиграю с тобой, принцесса. – Киваю Патроклу, а сам поворачиваю руку, исследуя ее, пока не нахожу местечко, от прикосновения к которому она снова издает этот восхитительный всхлип. – Как думаешь, сколько раз мы сможем заставить ее кончить, пока не вырубимся, Патрокл?

Он моргает.

– Ты хотел сказать, пока ее тело не обессилеет?

– О боги.

Продолжаю ласкать ее точку G пальцем и делаю вид, будто размышляю об этом.

– Конечно. Пока ее тело не обессилеет или пока мы не вырубимся. Смотря что первым достигнет кульминации.

– Это будет Елена. – Он пододвигается, сильнее прижимая ее запястья к матрасу. – Думаю, ты сможешь побить наш рекорд.

– Я в игре.

Глава 26

Елена

Все еще пытаюсь осознать, что я здесь, между этих двух мужчин, когда Ахиллес начинает меня вылизывать. Когда Патрокл был между моих ног, он действовал методично. Ахиллес же набрасывается на меня, будто не может насытиться, будто он меньше беспокоится, чтобы довести меня до оргазма, чем о том, чтобы попробовать каждый сантиметр моего тела. Я вообразить не могла, насколько это сексуально, а он тем временем не прекращает настойчиво двигать во мне пальцами.

Не помню, как закрыла глаза, но открыв их, вижу, как Патрокл смотрит на меня. Он изучает мое лицо, словно намерен запомнить каждую его черту. Словно может увидеть эгоистичную, мелочную, тщеславную женщину, скрывающуюся под моей кожей. Он отодвигается, не отпуская мои запястья, и ложится животом на кровать.

Патрокл губами касается моего уха.

– Ты слишком стараешься, Елена, чтобы тебя воспринимали всерьез. Чтобы в тебе видели личность. Чтобы забыть, как часто ни то, ни другое не случается. – Он говорит тихим голосом, который резко контрастирует с тем,