Читать книгу "Замок на скале - Симона Вилар"

– Сэр Джон собираются отпилить Лайонелу рога, – словно набив рот горячей кашей, выговорил он.

Ричард хмуро буркнул что-то насчет забавного имени для быка.

Скотник заухмылялся:

– О да! Да и сам Лайонел забавный зверь, самый забавный из тех, что я видел на своем веку, провалиться мне на этом месте! И телята от него все как на подбор, да вот беда – норовом он не вышел. Недавно расквасил Косого Джимми о стену ну что твою перезрелую сливу, разрази меня гром, если я лгу.

Ричард не дослушал и, подобрав плащ, двинулся в глубь построек и скотных дворов, перешагивая через лужи мочи и навозные кучи. Лохматый скотник шлепал босыми ногами вслед за герцогом, без устали твердя, какой небывалый бык Лайонел. Ричард уже жалел, что не дождался Дайтона в замке.

Они миновали пустую конюшню с рядами стойл, кормушками, кучами торфа и прелой соломы и оказались на заднем дворе. Далее тянулся еще один двор, и Ричард подумал, что все эти смрадные сооружения занимают места куда больше, чем замок, а Джон Дайтон должен был бы уже сколотить на скоте изрядное состояние.

Его размышления были прерваны громоподобным ревом, донесшимся из распахнутых дверей покосившегося сруба. Затем послышались крики, ругань, а через мгновение – треск дерева и отчаянные вопли.

Ричард и следовавший за ним босоногий скотник невольно замедлили шаги, глядя, как из дверей вылетели трое здоровенных парней, а затем показалось огромное угольно-черное создание, ревущее и мотающее огромной, как валун, башкой. Ослепленный ярким дневным светом, бык резко остановился, сердито хлеща себя по бокам хвостом и роя землю передними копытами.

– Спасайтесь, сэр! Это Лайонел! – вскричал скотник и со всех ног кинулся в какой-то закоулок.

Ричард замер, весь напрягшись. Сработал охотничий инстинкт, и он, обнажив меч, словно охотясь на вепря, покрепче уперся ногами в землю, готовый встретить исполинского зверя. Внезапно герцог опомнился, и ему стало стыдно: подумать только – как мальчишка испугался коровы. Но уже в следующий миг он как следует разглядел остановившегося перед ним Лайонела, и в животе у него все собралось в холодный ком.

Бык был чудовищен: пятифутовый размах рогов, шея с могучими буграми мышц, подобная скале грудь и отливающая вороной сталью морда с огоньками крохотных глаз, холодных и сверкающих бешенством. «Это вовсе не корова, – мелькнуло в голове Ричарда, – это подлинный потомок древних туров, настоящее исчадие ада!»

Ему что-то кричали, но Ричард в своем красном плаще, опустив меч, как завороженный стоял посреди двора, глядя на неотвратимо приближающееся животное. «Как перезрелую сливу», – вдруг вспомнил герцог и тотчас отчетливо представил себе это. В следующий миг, словно опомнившись, он швырнул в сторону черного чудовища меч и со всех ног кинулся через двор в двери конюшни.

Ричард был хром, однако сейчас, слыша позади глухой топот и свистящее дыхание Лайонела, он совершал такие скачки, которые сделали бы честь лучшей борзой из его своры.

В мгновение ока он пронесся мимо стойл, видя лишь светлое пятно выхода впереди, и едва не взвыл, заметив, что это пятно уменьшается, так как люди Дайтона начали закрывать тяжелые створки. С ними был и сам Дайтон, но Дик не узнал его. Эти люди хотят запереть его вместе с ревущим диким животным!

Он закричал – и так, с неистовым воплем, вылетел сквозь оставленный узкий проход и понесся дальше, не замечая, что Дайтон и его люди тотчас захлопнули ворота, вдвинув в пазы дубовый брус и предоставив быку вымещать на толстых досках свою ярость.

– Ваше высочество! Господин мой, остановитесь!

Дайтон со всех ног кинулся за далеко опередившим его герцогом. Он догнал его за фермой. Ричард уже опомнился и остановился, тяжело хватая ртом воздух.

Его бывший камердинер, босой, одетый, как и его пастухи, с обветренным багровым лицом и отросшими спутанными волосами, бросился в ноги принцу.

– Мой лорд! Мой принц! Ваше высочество! Я узнал вас сразу, но, Боже, как я испугался… Я убью этого зверя, не медля ни секунды!

От обычно угрюмого и сдержанного Джона Дайтона трудно было ожидать подобного проявления чувств. Валяясь в ногах у горбатого принца и жадно целуя полы его забрызганного грязью плаща, он едва ли не рыдал:

– Я убью этого быка, клянусь верой, я сейчас же зарублю паршивую тварь!..

Ричард наконец перевел дух.

– Вот и ладно, сэр Джон. Убей. А голову, как охотничий трофей, повесь у себя над камином.

Дайтон с такой готовностью закивал, что Ричард снисходительно улыбнулся. Его приближенный изрядно опустился, живя в этой глуши, однако у него по-прежнему мощный торс, широкие, чуть сутуловатые плечи, длинные, бугрящиеся узлами мускулов руки и все тот же по-собачьи преданный взгляд, каким он всегда глядел на своего господина.

Ричард, стараясь не вспоминать о том, как только что несся по склону, велел отыскать свой меч и привести коня, а сам неторопливо направился в сторону замка. Его мучил стыд. Хотя, с другой стороны, вспоминая, как разбегались от быка люди Дайтона, он убеждал себя, что у него не было иного выхода. Однако этот леденящий душу страх, который поверг его в минутное безумие, вдруг отчетливо напомнил Ричарду, что нечто подобное с ним уже происходило. Это был тот ужас, когда он ничего более не воспринимал и стремился лишь спасти себя во что бы то ни стало.

Много лет назад, на мосту замка Сендель, когда, охваченный ужасом, он оставил в руках ланкастерцев своего юного брата Эдмунда… Это была его тайна, о которой, кроме него, знала теперь только Анна Невиль.

Джон Дайтон нагнал его в роще близ замка. Он протянул принцу меч и последовал за ним, ведя коня в поводу. Его глаза искали глаза молодого герцога однако, когда они вошли во двор, Джон тотчас взял себя в руки и, отозвав жену, начал отдавать ей распоряжения. Ричард бросил подбежавшему рыжему парнишке повод, а затем вместе с Дайтоном они поднялись наверх, в жилые покои замка.

– Этот мальчишка – твой сын?

Дайтон отрицательно помотал головой.

– Господь не дал нам с Элисон детей. Тимоти всего лишь поваренок, сын кухарки.

Они поднялись по винтовой лестнице в башню, и Ричард огляделся.

Голые, сложенные из огромных камней стены без украшений, устланный тростником пол, тяжелая мебель, кое-где покрытая овчинами, и очаг под колпаком, в котором давно не разводили огня. В открытое окно влетал ветер, принося запахи трав и песню дрозда.

Джон Дайтон видел, каким взглядом окинул герцог зал, и торопливо пояснил, что в Миддлтон-холле редко бывают гости, но тогда все здесь приводится в надлежащий вид. Он словно оправдывался, а Ричард, глядя из окна, видел внизу в долине большие амбары, овины, скотные дворы и конюшню и думал о том, что Джон Дайтон и в самом деле должен быть куда богаче, чем кажется.

Внезапно он вспомнил, что только что избежал страшной и унизительной смерти. Не слушая, что говорит за его спиной бывший камердинер, он мысленно вознес благодарственную молитву и поклялся, что, вернувшись в аббатство Риво, пожертвует десять фунтов золотом на обновление главного алтаря.