Читать книгу "Война в немецком тылу. Оккупационные власти против советских партизан. 1941—1944 - Эрих Гессе"

Что же касается новых целей борьбы, то по большому счету они остались без изменения. Просто ставилась задача заметно усилить действия по нарушению немецких коммуникаций и путей снабжения войск. Новой же была официальная установка партизанам взять под свой контроль обширные территории в тылу противника и постоянно наносить оттуда беспокоящие удары по все еще занятым неприятелем областям. Тем самым планировалось подготовить окружение германских опорных пунктов и немецких гарнизонов на случай наступления советских войск.

Однако под влиянием военных успехов наступления немецких войск летом 1942 года в центральных органах советского военного руководства возник кризис, выразившийся в серьезных разногласиях между Центральным штабом партизанского движения и командованием Красной армии. Так, в своем докладе на конференции историков 14 апреля 1965 года П. К. Пономаренко сообщил, что на заседании Центрального комитета ВКП(б) 15 ноября 1943 года он даже был вынужден выступить с предложением вновь распустить Центральный штаб партизанского движения, поскольку его буквально завалили требованиями осуществлять руководство многочисленными отрядами местными силами. Как отметил П. К. Пономаренко, это приводило к децентрализации всей организации – стали возникать партизанские армии и дивизии, которые немцы обычно быстро ликвидировали.

Еще 4 августа 1942 года Н. С. Хрущев обратился к командирам и комиссарам украинских партизанских отрядов с пламенным призывом не пропускать в будущем ни одного эшелона с немецкими солдатами, техникой и боеприпасами. Как отмечалось в труде «История Великой Отечественной войны», в тексте этого обращения говорилось:

«Части Красной армии, героически сражающиеся на фронте с остервенелым врагом, ожидают в ближайшие дни более мощной поддержки от партизанских отрядов Украины».

Одновременно Военный совет Западного фронта потребовал от партизанских отрядов, располагавшихся южнее и северо-западнее Брянска, завязать бои за отдельные населенные пункты и навалиться всеми силами на коммуникации противника. При этом Военный совет обозначил главные рубежи и районы для нападения партизан. В таком же духе обратилась к партизанам газета «Правда», многочисленные экземпляры которой были разбросаны с самолетов над занятой неприятелем территорией. В ее передовице от 13 августа 1942 года, опубликованной под заголовком «Партизаны, крепче удары по врагу!», содержались такие слова:

«Бейте врага, уничтожайте его вооружение и технику в пути, на его коммуникациях, на подходе к фронту, в глубоком вражеском тылу. Не давайте ему ни минуты покоя!»

А в заключительном положении приказа Народного комиссариата обороны СССР № 00189 «О задачах партизанского движения» от 5 сентября 1942 года говорилось:

«Верховное главнокомандование Красной армии требует от всех руководящих органов, командиров, политработников и бойцов партизанского движения развернуть борьбу против врага в его тылу еще шире и глубже, бить фашистских захватчиков непрерывно и беспощадно, не давая им передышки. Это лучшая и ценнейшая помощь Красной армии.

Совместными действиями Красной армии и партизанского движения враг будет уничтожен».

Глава 9

Противоречия политических устремлений в восточных областях

Опыт первого года войны против Советского Союза и в особенности горькие уроки, которые были преподаны германским вооруженным силам участием партизан в зимних боях, так и не смогли убедить немецкое руководство в необходимости пересмотра основ проводимой им «восточной политики». К тому же, пока вермахт готовился к новому наступлению, вопросы, связанные с обнаружившейся нехваткой сил для обеспечения безопасности его тыловых районов, так и остались нерешенными. И если экономическая эксплуатация оккупированных земель проводилась с усиленной энергией, то призывы проявить политическую проницательность и перейти к решительной борьбе за завоевание доверия населения и путем конкретных действий склонить его к сотрудничеству так и не были услышаны.

Казалось, что представлениям германского государственного руководства соответствовало убеждение в том, что развернувшееся вдали от главных событий партизанское движение являлось неизбежным злом, с которым после победы над Красной армией легко можно было покончить без какого-либо содействия местного населения, применив лишь все имевшиеся военные силы. В результате такие представления приводили к игнорированию возможностей привлечения на немецкую сторону народа путем политического воздействия на жителей и мобилизации его поистине неисчерпаемых способностей к сопротивлению в интересах Германии еще во время военного противоборства.

В скором времени выяснилось, что расчеты, основывавшиеся исключительно на военной победе, были ошибочными. Когда удача на полях сражений от Германии отвернулась, немецкой армии пришлось самой устранять последствия просчетов высшего руководства и создавать себе на оккупированных территориях политическую опору, а также прогерманские «бастионы». Последствия же таких просчетов вылились в тяжелейшие людские потери, тотальную политическую и военную катастрофу. В результате и в этом случае с полной силой проявилась справедливость высказываний Бартоломе де Лас Касаса[102], который относительно испанской завоевательной политики в Центральной и Южной Америке утверждал: «Плохими средствами хорошее не создать».

Влияние немецкой «восточной политики»

В первые месяцы войны население на оккупированных территориях пребывало в состоянии ожидания. Вместе с украинским народом жители Прибалтики надеялись на скорое провозглашение их государственной независимости и значительное расширение территории их государств. Великороссы же ждали недвусмысленных высказываний, на основании которых можно было бы понять, в каких формах будет организована их будущая жизнь.

Даже после того, как ранним летом 1942 года военное положение на фронте стабилизировалось и надежды на скорые перемены во властных отношениях исчезли, со стороны официальных германских властей практически ничего не было сделано, чтобы заметно улучшить условия жизни населения в оккупированных областях. Отдельные же многообещающие мероприятия, инициированные военными инстанциями, касались лишь ограниченных территорий или отменялись вышестоящими органами. Это касалась как попыток создания условий для перехода земли в частную собственность, так и возрождения культурной жизни народа. (С началом войны все академии и институты были закрыты.) Не нашли поддержки и приглашения местных жителей солдатами отдельных воинских подразделений на просмотр фильмов и сельские вечеринки, хотя они и пользовались у народа большой популярностью.

Поэтому требования генерал-фельдмаршала фон Клейста[103], изложенные им в «15 руководящих указаниях по обращению с населением в зоне ответственности группы армий „А“», прозвучали как крик души. В них говорилось: «К населению оккупированных восточных областей… следует относиться как к союзнику… ведь нам нужна не только территория, но и ее народ…» Правила фон Клейста, касавшиеся социального обеспечения, воспитания, управления, культурного и религиозного возрождения покоренных народов, в скором времени были повторены и в специальном приказе генерал-фельдмаршала фон Манштейна от 17 февраля 1943 года применительно к зоне ответственности группы армий «Юг».