Читать книгу "Невыносимая невеста, или Любимая студентка ректора - Ольга Обская"

— Перечисли основные виды компонентов, — он продолжал пребывать в образе требовательного педагога.

А у Леры никак не выходил из головы другой образ — в одном фартуке.

— Компоненты бывают минерального происхождения, — начала тараторить она, как старательная студентка, — растительного и животного.

— Что чаще всего подразумевается под компонентами животного происхождения?

Кофе в турке начал пениться, и Тоцкий снял его с плиты, чтобы чуть остудить, а потом повторить процесс.

— Чаще всего подразумеваются физиологические жидкости. Например, яды, если мы говорим о змеях, паутина, если о пауках, чернила, если об осьминогах.

— Хорошо, — похвалил Тоцкий. — Это уже как минимум на четвёрку. А если мы говорим о людях?

— Если о людях, то, например, слёзы.

Ещё не договорив фразу, Лера поняла, на что намекает Тоцкий.

— Для зелья правды, что, требуются слёзы?

— Да. Женские, — коварно улыбнулся он.

— Почему женские? А мужские не подойдут?

— Мужчины не плачут, — безапелляционно заявил Тоцкий, наливая в её чашку кофе из турки. От умопомрачительного запаха закружилась голова.

— От лука все плачут, — злорадно намекнула Лера, как можно и из мужчины добыть слёзы.

Вспомнилось, как она с подругами мучила Монику, когда той требовалось капнуть слезинку на лист пальмы для теста на беременность. Лук очень даже помог.

— А вот теперь понятно, почему у тебя тройка по зельеварению. Лук не подойдёт, — назидательно выдал Тоцкий, присаживаясь с чашкой кофе рядом. — В зельях используются только слёзы, вызванные эмоциями.

— Мы это ещё не проходили, — парировала Лера. — Единственное зелье, какое нам пока позволили приготовить — это зелье от фурункулов. Слёзы туда не входят. Только чистотел и ромашка.

Она отхлебнула кофе и зажмурилась. И как у Тоцкого получается такой необычный вкус у привычного напитка? Она, как и в прошлый раз, отчётливо уловила привкус хлебной корки. Спорный компонент, но выходит что-то божественное.

После трёх больших глотков почувствовалось, как по телу растекается бодрость. Лера ощутила, что готова в бой.

— То есть ты собрался довести меня до слёз? — не без иронии полюбопытствовала она.

— Да. Если мы хотим отправиться к Корнелии не с пустыми руками.

— Интересно, как? Будешь угрожать мне неудами?

Вряд ли это выжмет у Леры хотя бы крохотную слезинку. Наоборот, ситуация её веселила.

— Нет, у меня есть идея получше, — Тоцкий улыбнулся провокационно. Взгляд тёмных глаз недвусмысленно коснулся её губ.

Что за странный намёк? Зацелует до слёз? Несмотря на всю нелепость предположения, Валерию мгновенно бросило в жар. Её сегодняшняя гиперчувствительность, похоже, достигла апогея — Лера заводится уже от одних намёков.

Тоцкому, судя по всему, понравилось её смятение, и он продолжил безмолвную провокацию. Его взгляд стал ещё откровенней. Зрачки расширились. Лера боялась представить, что за мысли гуляют в его голове. Там уже далеко не только поцелуи.

Он медленно отхлебнул кофе и наклонился к ней, чтобы с наглой улыбкой шепнуть:

— Да. Это именно то, что ты подумала.

Дразнит, гад.

— Я ещё ни о чём не успела подумать.

— Правда? — переспросил он, показывая, что не верит. — Вот и хорошо. Потому как для зелья правды не нужны слёзы.

— Как не нужны?

Он что, её просто дразнил?

— Слёзы используются, как правило, в любовных напитках — приворотах, отворотах. А зачем они в зелье правды? — Тоцкий невозмутимо приложился к чашке.

Чёрт, логично! Могла бы и сама догадаться, что слёзы ни при чём. Но Тоцкий-то зачем разыгрывал? Вот дьявол! Ну, ничего, Лера ему это ещё припомнит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тогда какой состав зелья?

— В нём всего три компонента: вода, соль и вытяжка смолы карадайской сосны с острова Каранджи, собранная в день лёта семигодичных цикад.

— Под сложным компонентом, я так понимаю, подразумевается последнее?

Лера слабо представляла, где поздним вечером можно добыть вытяжку смолы экзотической сосны с экзотического острова.

— Нет, по счастливому стечению обстоятельств вытяжка у меня есть, — усмехнулся Тоцкий. — Самый сложный компонент здесь — соль.

— Соль? Имеется в виду какая-то особенная? Не та, которой солят еду?

— Та.

Леру опять дурят? Она указала взглядом на солонку:

— Разве эта не подойдёт?

— Нет. Для зелья правды нужна соль, добытая обманом, нечестным путём. На ней должен остаться обманный ментальный след. Вытяжка смолы карадайской сосны действует инвертирующе: соль неправды превращает в соль правды, которая не даёт человеку, принявшему её, лгать.

Хитро́. Только Леру кое-что смущало.

— Что значит, добыть соль нечестно? Стянуть?

— Мыслишь в правильном направлении, — усмехнулся Тоцкий.

Ничего себе зелье. Один из компонентов нужно своровать? Лере эта ситуация напомнила распространённое в земном мире убеждение, что если украсть черенок, растение лучше приживётся и лучше будет расти. Да-да, именно украсть. Если поступить по-честному и попросить отросточек у владельца растения, то судьба того отросточка — зачахнуть.

— Думаю, надо прогуляться до ближайшей лавки, — Тоцкий смотрел провоцирующе.

Нет, это нормально? Ректор подбивает студентку на кражу. Речь, правда, всего лишь о щепотке соли, но, тем не менее, в крови начал бурлить адреналин.

— Я буду отвлекать лавочника, а ты в этот момент пройдёшься между рядами товаров и позаимствуешь соль, — выдал Тоцкий план операции.

— А почему не наоборот? — возмутилась Лера. — Я отвлекаю, ты заимствуешь?

— Мне нельзя, — нагло заявил он. — А вдруг меня поймают? Получится некрасиво. Ректор крадёт соль.

А Леру значит можно ловить?

— А если меня поймают?