Читать книгу "Пират - Конни Мейсон"

Блисс ошарашено смотрела на Гая, потом покосилась на зажатый в руке саквояж.

– Тряпки? – переспросила она. – Ты что, рехнулся? Я терпеть не могу Джеральда Фолка и никогда не покину своих детей!

– Перестань водить меня за нос, – огрызнулся Гай. – Одного не могу понять – как ты могла согласиться бежать с Фолком после всего, что он сделал с тобой и твоим сыном? Не иначе, ты просто сошла с ума.

– Позволь мне все объяснить! – взмолилась Блисс. – Это вовсе не то, о чем ты думаешь...

– Не надо. Помолчи. Я не перенесу очередной лжи. Гай отвернулся к стенному шкафу, вытащил из него чистую рубашку и начал переодеваться.

– Куда это ты собрался посреди ночи? – спросила удивленная Блисс.

– Не могу здесь оставаться. Здесь все напоминает мне о тебе, о нашей любви... Теперь, когда я знаю, что все это оказалось ложью, мне лучше уйти. К тому же, если останусь, я могу не сдержаться и ударить тебя.

Лицо Гая было напряженным, застывшим. В нем чувствовалась непреклонность. Блисс понимала, что никакие слова не заставят его вновь поверить ей. И все-таки под этой застывшей маской проглядывала боль – чудовищная, нечеловеческая боль, – несмотря на все старания Гая скрыть ее. Казалось, эта боль будет теперь с ним до конца, до самой смерти. В сторону Блисс он старался не смотреть, словно ему невыносимо было видеть ее лицо.

– Куда ты идешь? – чуть слышно спросила Блисс, когда Гай оделся и направился к двери.

– Не знаю. Просто здесь я не могу оставаться. Мне поднять слуг, чтобы они присмотрели за тобой? Или ты сегодня уже не побежишь к своему Фолку, как только за мной захлопнется дверь?

Блисс низко опустила голову, словно груз его слов оказался непомерным.

– Я уже сказала, все это совсем не то, о чем ты думаешь. Не уходи. Позволь мне все объяснить. Тогда ты поймешь, почему...

– Я задал вопрос, Блисс. Мне стоит разбудить слуг?

– Нет. Никуда я не денусь. И никогда не собиралась покидать этот дом.

Гай коротко кивнул.

– Отлично. Счастливо оставаться.

– Подожди! Когда ты вернешься?

– Не знаю.

И он ушел, даже не оглянувшись.

16

Джеральд Фолк посмотрел прямо в глаза капитану городской полиции Нового Орлеана, решительно стук-пул кулаком по столу и повторил:

– А я говорю вам, что все это чистая правда! Виконт Хантер на самом деле известный пират по имени Охотник. Правая рука Жана Лафитта и большой человек в их проклятом Братстве.

– Ваше заявление очень серьезно, мистер Фолк, – заметил полицейский капитан. – Вы можете чем-нибудь подкрепить ваши показания?

– Он был опознан двумя матросами. Они узнали в Хантере знаменитого пирата – того самого, что нападал на корабли у побережья Америки: Уверяю вас, капитан Фарго, виконт Хантер и пират по имени Охотник – одно лицо!

– И где же они, эти ваши свидетели? – не скрывая насмешки, спросил Фарго.

– Они... э-э... вряд ли они захотят появиться на людях. Но у Охотника было немало жертв, и любой человек, когда-либо видевший его, подтвердит, что он носил на правом глазу черную повязку. В точности так же, как и виконт! Вам этого недостаточно?

– А мне говорили, что виконт был ранен в сражении с Наполеоном, – возразил Фарго. – Нет, мистер Фолк. Я не могу арестовать человека по подозрению в пиратстве на основании столь ненадежных улик. Мало ли на земле кривых людей? И каждый носит на глазу повязку. Что же теперь, арестовать их всех подряд? Поймите же, речь идет о виконте, уважаемом в городе человеке, и я не стану попусту тревожить его. Тем более что у него здесь столько друзей: все деловые люди города так или иначе связаны с виконтом. Нет, не стану я совать голову в эту мышеловку. А что, если виконт невиновен? Он же тогда меня со свету сживет! Вот если у вас будут убедительные доказательства его вины, тогда другое дело.

– Вы совершаете большую ошибку, капитан! – в ярости воскликнул Фолк. – Попробуйте хотя бы документы у него проверить – у этого фальшивого виконта!

– Еще раз говорю: у меня нет оснований для задержания виконта Хантера. Повторяю, что, если бы у меня были веские доказательства его вины, я бы его арестовал. Но пока это все только слова. А теперь извините, у меня много дел.

Фолк сидел молча и неподвижно, красный от душившей его ярости.

– А какого рода доказательства вы сочли бы достаточными? – хмуро спросил он наконец.

– Например, письменное признание. Подписанное и заверенное, – усмехнулся Фарго.

Однако Фолк, казалось, пропустил его насмешку мимо ушей.

– Что ж, хорошо. Будет вам такое признание, – совершенно серьезно ответил он и пошел к двери, оставляя за своей спиной крайне удивленного капитана Фарго.

С того момента, когда Блисс и Гай расстались, прошло два дня, и Блисс чувствовала себя просто отвратительно. Особенно тяжело ей было отвечать что-то внятное на вопросы Брайана, который никак не мог понять, куда же девался его папа. Она не предполагала, что Гай пропадет так надолго: ей казалось, что он и дня не сможет прожить без своего обожаемого сына.

Блисс поклялась себе, что как только Гай вернется, она заставит его сесть и выслушать все, что она хочет рассказать ему. Да, она так и сделает, чего бы ей это ни стоило!

Обиднее всего было осознавать, до чего же слаба у Гая вера в собственную жену. Он готов был допустить что угодно, любую гадость, даже не желая выслушать ее!

Блисс не знала, где ее муж провел последние две ночи, да и не хотела знать. Разумеется, она знала, где он их мог провести, но старалась об этом не думать. Однако думай – не думай, а ей было отлично известно, сколько в Новом Орлеане борделей – начиная с грязных, портовых, и кончая роскошными, страшно дорогими. Кроме того, где-то на Рампарт-стрит жила давнишняя любовница Гая – до сих пор не потерявшая привлекательности сорокалетняя красотка...

Не появлялся в эти дни и Джеральд Фолк – словно сквозь землю провалившийся с той самой ночи. Мысли о Фолке постоянно тревожили Блисс. Она боялась, что Фолк с минуты на минуту может исполнить свою угрозу и раскрыть тайну Гая. Блисс знала, что Фолк, ослепленный яростью, способен на все. Может быть, он прямо сейчас сидит в полиции и рассказывает про Гая?..

От этих раздумий Блисс постоянно била нервная дрожь. Стоило ей услышать за окном какой-то шум, и она уже бледнела – ей казалось, что это идут полицейские арестовывать Гая.

Вскоре и Манди обратила внимание на затянувшуюся отлучку хозяина.

– Что происходит у нас, солнышко? – спросила! она Блисс утром третьего дня. – Посмотри-ка на себя: ты совсем осунулась. Никогда не видела тебя такой грустной. И где, скажи мне, твой муж? Куда это он запропал так надолго?

– Я не знаю, где Гай, Манди, – вздохнула Блисс. – Между нами возникло... э-э... недоразумение. Я хотел a все объяснить, но Гай и слушать меня не стал. Он никогда не желает выслушать меня! Он рассердился и ушел. Знаешь, я еще никогда не видела его в таком гневе...