Читать книгу "Нашествие Батыя на Северо-Восточную Русь - Михаил Елисеев"

С возвращением князя Ярослава и установлением твёрдой власти Суздальская земля связывала большие надежды. И летописец, сидя в тесной монастырской келье в возрождающемся из пепла стольном Владимире, при свете лучины записал следующие строки: «В тот же год было мирно».

V. «И текла кровь христианская, как река полноводная…»

1. «Все изобнажено и поругано…» 21 февраля – 5 марта 1238 г.

…придоща безаконьнии, и оступиша Торжек.

Новгородская I летопись старшего извода

Выделив в распоряжение Бурундая три тумена и оставив себе один, Батый практически ничем не рисковал. Единственную серьёзную опасность в Суздальской земле для него представляли полки князя Георгия, но против них как раз и должен был действовать темник. Остальные силы русских были настолько незначительны, что монголы могли их просто раздавить и не заметить. Поэтому хан чувствовал себя достаточно уверенно. После разгрома Твери орда вступила во владения Великого Новгорода и двинулась на город Торжок.

Торжок занимал выгодное стратегическое положение. Он был крепостью Господина Великого на южном рубеже и прикрывал путь из Суздальской земли по реке Тверце к Новгороду. Оборонительные валы высотой в 13 м опоясывали город кольцом, с трёх сторон подступы к ним прикрывала река Тверца. С четвёртой стороны, не защищенной естественной преградой, горожане выкопали глубокий ров. Но, как и во время штурма других русских городов, построенных с учетом условий местности, в сложившейся ситуации это не имело значения. Стояла зима, лёд сковал реки, и потому Торжок был открыт для штурма со всех сторон, чем и собирались воспользоваться монголы.

Укрепления Торжка не шли ни в какое сравнение с оборонительными сооружениями стольного Владимира или Рязани. Но и монголы были уже не те, что в начале вторжения, сказывались усталость и многочисленные потери. Джихангиру надо было помнить о том, что наступает весна, скоро начнётся таяние снегов, и у монгольской конницы есть все шансы увязнуть в болотах на севере. К тому же в крестьянских закромах, которые степняки вычищали с завидной регулярностью, в это время года особо поживиться было уже нечем, что не могло не сказаться на снабжении войска. Монгольские тысячи, которые подходили к Торжку, были уже ослаблены боями под Переславлем-Залесским и Тверью, участвовали во взятии Юрьев-Польского. Другие отряды шли от Дмитрова и Кснятина. Расстояние от стольного Владимира до Переславля-Залесского, где разделилось единое монгольское войско, будет 130 км. От Переславля до Торжка около 300 км. Весь этот путь степняки прошли примерно за две недели, при этом штурмуя города и устраивая облавы на мирное население. Монголы не железные, есть предел и их силам. Поэтому наступательный порыв степняков медленно, но верно угасал. И всё-таки…

Орда лавиной катилась на север, оставляя позади себя разгромленные города, сожжённые сёла и разграбленные погосты, чёрные пепелища отмечали её путь. Захват Торжка имел огромное значение ещё и потому, что в нём могли быть сосредоточены значительные запасы продовольствия, которые были нужны изнурённому монгольскому воинству как воздух. И здесь встаёт ещё один принципиальный вопрос – планировал ли Батый поход на Новгород? Если да, то захват Торжка просто стратегическая необходимость, и город желательно брать как можно быстрее. Если нет – то спешка и связанные с ней большие потери ни к чему, можно и подождать. Я уже обращал внимание на то, что никаких сведений о том, что в Новгороде собирали полки для войны с ордой, в летописях нет. Но это не значит, что к отражению нашествия там не готовились, новгородцы могли просто стены крепить да продовольствие в город свозить. Не исключено, что именно в эти дни там появился Ярослав Всеволодович и начал убеждать боярскую и купеческую верхушку выступить на помощь князю Георгию. Или хотя бы усилить войсками Торжок. Однако судьба Новгорода решалась уже не под Торжком и не в ставке Батыя, от которого в данных обстоятельствах практически уже ничего не зависело. Судьба Господина Великого Новгорода решалась на берегах Сити.

Ни Батый, ни старый волк Субудай не возглавили тумены, которым предстояло вступить в бой с ратью Георгия Всеволодовича. Можно конечно порассуждать о том, что они решили взять на себя наиболее трудную задачу и как можно скорее захватить Торжок, чтобы помешать соединению новгородской рати с полками князя Георгия. Но, как уже отмечалось, никаких сведений о том, что новгородцы собирались на помощь великому князю, в природе не существует. В случае неудачи на Сити крайним оставался именно Бурундай, а не Батый и его многомудрый воспитатель, хотя и с них было бы спрошено по всей строгости военного времени в соответствующем месте. В конце февраля и начале марта 1238 года всё было настолько зыбко и находилось в столь подвешенном состоянии, что любая мелочь могла склонить чашу весов в сторону одного из участников грандиозного противостояния.

Остаётся вариант, согласно которому Батый хотел овладеть Торжком и превратить его в базу для наступления на Новгород. Но для хана не имело смысла штурмовать Торжок, пока не станет известен итог битвы Бурундая с князем Георгием. Потому что если темник потерпит поражение, то надо будет думать не о походе на север, а о том, как унести ноги из новгородской волости. В этом, на мой взгляд, и заключается причина двухнедельной осады города. Батый отказался от применяемой им на Руси тактики тщательно подготовленного генерального штурма, а перешёл к планомерной и затяжной блокаде. Это ни в малейшей степени не умаляет героизма жителей Торжка, которые в течение столь длительного времени, преданные новгородцами, стойко бились на городских валах и стенах, сдерживая натиск ханских войск.

* * *

Первые монгольские разъезды появились у Торжка днём 21 февраля 1238 года, и грозный гул набата возвестил горожанам о том, что враг у ворот. Если бы жителям города год назад кто-нибудь сказал, что под стенами Торжка будет стоять степная орда, то такого пророка подняли бы на смех. Теперь же случилось то, чего в принципе не могло быть – степняки разъезжали под городскими стенами и высматривали слабые места в городских укреплениях. Монголы видели толпившихся на стенах вооружённых горожан, видели чёрные дымы, которые поднимались над котлами с кипящей смолой, и понимали, что взять город будет нелегко. Высоко вздымались валы с ледяными накатами, грозно высились на них деревянные стены и башни, на которые защитники тоже наморозили толстый слой льда. И всё-таки Батый не устоял перед искушением захватить город сразу, стремительным штурмом и мощным натиском. Едва занялось утро следующего дня, как монгольские тысячи пошли на приступ.

Орда атаковала одновременно со всех сторон. Тысячи монголов бежали к городским стенам по льду Тверцы, остальные наступали со стороны рва, где нукеры тащили вязанки хвороста и длинные лестницы. Град стрел обрушился на защитников. Они сотнями впивались в стены и башни, в двускатную кровлю, прикрывавшую боевые площадки, залетали в бойницы, сражая насмерть русских ратников. Но едва монголы достигли подножия вала, как ситуация изменилась. Теперь уже они несли большие потери, русские расстреливали врагов со стен, забрасывали копьями, сбивали камнями и глыбами льда. Нукеры отчаянно рубили лёд топорами и по этим ступенькам старались как можно быстрее вскарабкаться наверх, но защитники поражали всякого, кому удавалось хоть немного подняться по откосу. И всё-таки в некоторых местах монголам удалось забраться на гребень валов и приставить к стенам лестницы. Нукеры начали быстро карабкаться наверх.