Читать книгу "Ночная Жизнь - Джек Эллис"

– Ты не был в больнице?

Чарли фыркнул и покачал головой.

– Тебе обязательно надо к врачу, – сказала она.

– И что дальше?

Бекки встала. Они ничем не могли ему помочь. Впервые Саймон почувствовал то отчаяние, которое Бекки переживала каждый день на работе в ночлежке. Что ты можешь с этим поделать? Чарли был прав. Потерянная душа. Саймон присел рядом с ним и, вырвав из Библии, несколько страниц, протянул их Чарли.

– Вот, возьми.

– Что это?

– Бумага, она тебя защитит.

– От кого?

– От того, кто сейчас бродит по улицам в поисках таких, как ты. От того, кто может причинить тебе зло.

Чарли засмеялся:

– Ты чокнутый?

Саймон сунул в его заскорузлую руку пластиковый крест.

– И это возьми. Тоже пригодится.

Чарли уставился на крест, потом перевел взгляд на Саймона:

– Ах ты, грязный сукин сын.

– И постарайся не выпускать его из рук сегодня ночью. Если увидишь что-нибудь странное, отгородись им.

– Вроде вампира? – спросил Чарли слабым голосом.

– Да, вроде вампира, – сказал Саймон и поднялся.

Он откупорил пузырек с чесночным маслом и, вылив чуть-чуть себе на ладони, наклонился и вытер ладони об одежду Чарли. Чарли принюхался и, наморщив нос, фыркнул.

– Ну и вонища.

– Вонища, зато отгоняет крыс.

Чарли тихонько засмеялся, а Саймон взял Бекки за руку, и они пошли дальше.

– Ты молодец, – сказала Бекки.

Саймон покачал головой.

– Не спорь, Саймон. Смирись. Мы не можем помочь всем, но можем помочь хотя бы некоторым. На это способен любой человек. Ты делал добро Филу, а теперь сделал добро Чарли.

Саймон хранил молчание. Он пристально вглядывался в конец переулка, туда, где горели огни на Пятой Южной. Что-то темное мелькнуло там. Что-то большое. Мелькнуло – и тут же пропало. По спине у Саймона пробежали мурашки.

– Что такое? – спросила Бекки.

– Похоже, он нас нашел, – сказал Саймон.

25

Они шли по переулку, и Бобби, вырывая страницы из Библии, разбрасывал их вокруг, как конфетти. Если бы кто-нибудь пошел бы по этим страницам, то они привели бы его назад, к Джеку. С тех пор как они вышли от него, Бобби без остановки болтал и разбрасывал вокруг страницы из Библии.

– Это будет здорово, – говорил он. – Он будет в шоке. Все переулки завалены страницами из Библии. Представляю себе его рожу. Интересно, как они выглядят в его глазах? Наверное, как яркие пятна. Нет, скорее как осколки зеркала, отражающие солнечный свет. Выжгут ему глаза, да, именно так. Смотри, как много здесь страниц. Больше полутора тысяч. Да еще у тебя целая книга. Этого хватит на много переулков. Мы распространяем слово Божие.

Он говорил и не ждал, что она ответит ему. Он просто болтал, и Ронни знала, что это в нем говорит страх. Бобби был так же испуган, как она прошлой ночью, и пытался разговором отогнать страх. Вчера он вел себя геройски. Делал все, что было необходимо, принял на себя всю заботу, успокаивал ее, старался смягчить ее страх. Но сегодня все было по-другому, сегодня они не знали, откуда придет опасность. Хотя про Веронику этого сказать было нельзя. Она уже встречалась лицом к лицу с тем чудовищем, против которого они выступили, и ей удалось спастись. За последние два дня ей довелось пережить очень много, и дух ее от этого окреп.

Своей пощечиной Бобби вытащил ее из той кромешной тьмы, в которой она пребывала. Тот ужас, который охватывал ее своими скользкими, сжимающимися щупальцами, исчез, и она, очнувшись, увидела, что с ней все в порядке. Прошлая ночь в ванной, а перед этим – ночь в переулке, темнота двадцатилетней давности в Вайоминге, – все смешалось в одну неразрушимую, непроницаемую тьму. Но она, окруженная этой тьмой, осознала, что с ней все в порядке, и выбралась невредимой.

Они с Бобби патрулировали улицы к востоку от Николет. Ночь была необычно тихая. У начала переулка Бобби остановился, вытащил водяной пистолет и провел струей черту от одной стены до другой.

– Может, Джек прав, и это его остановит. Хотел бы я посмотреть, как это выглядит.

Ронни вышла на улицу посмотреть, нет ли машин, а когда вернулась назад, Бобби по-прежнему стоял перед проведенной им святой водой чертой. Он, нахмурившись, смотрел себе под ноги, а его правая рука покоилась на открытой Библии, готовая начать выдирать страницы.

– В чем дело? – спросила Ронни.

– Я тут подумал, если святая вода обладает такой силой, почему она тогда не действует на нас? Я это к тому, что мы тоже не праведники?

– Но и не порождения зла.

– Дело в степени, а не в природе.

– Степень и есть природа, если на то пошло. – Ронни взяла его за руку и улыбнулась: – Ты крещеный?

Бобби, пожал плечами.

– Мои родители не были религиозными людьми. Они никогда не ходили в церковь, а я даже ни разу не был в воскресной школе.

– Но тебя крестили?

Ронни знала, что быть крещеным и быть набожным – две разные вещи. Мысль о крещении тревожила даже глубоко равнодушных к религии людей. Католики говорят, что некрещеные дети никогда не смогут попасть на небеса, a к таким заявлениям хочешь не хочешь прислушаешься, особенно если у тебя родился первый ребенок. Если Бог на самом деле существует, то крещение – это первый и довольно большой шаг к нему. Это как детское сиденье в машине: зачем рисковать? А если никакого Бога нет, то какой вред может быть от того, что на ребенка побрызгают водичкой?

Ронни крестили еще в детстве. Она видела фотографии. Ее крестили в Пресвитерианской церкви Сент-Эндрю, в Мэдисоне, штат Висконсин. Она была одета в платье, в котором крестили ее бабушку, а потом – ее мать. Когда ей исполнилось шестнадцать, она прошла конфирмацию, и ее родители просто сияли от счастья. Что за чудесный ребенок. Она, конечно, не крестилась заново, но объявила, что полностью осознает, что значит быть крещеной. А в восемнадцать лет Ронни перестала ходить в церковь. Дело было не в том, что она перестала верить, просто у нее появилось много других интересов.

Бобби все еще продолжал раздумывать над вопросом и в конце концов покачал головой:

– Нет, меня не крестили, – сказал он наконец.

– Давай сделаем это прямо сейчас, – предложила Ронни.

– Но ты же не можешь меня покрестить. Я имею в виду, разве для этого ты не должна быть священником?

– Не знаю. Не вижу разницы. По-моему, Джек прав, и эти вещи имеют силу просто потому, что они ее имеют, а не потому, что мы в это верим. Встань на колени.