Читать книгу "Князь лжи - Андрей Смирнов"

Еще друиды учили нас каким-то своим обрядам, но эта часть воспоминаний отсутствует полностью.

Оллегри разрешили остаться, чего он и сам страстно желал, а я по возвращении в родную деревню, спустя три года, оказался не у дел. Знахарка у деревни была (успевшая за время моего отсутствия обзавестись еще одной ученицей), семья меня успела подзабыть, из мальчишек моего возраста в друзьях у меня не было никого. А рожа Марка после спокойной жизни в общине показалась настолько противной, что я долго не мог понять: какие общие интересы нас могли связывать раньше? Я вернулся в деревню совсем не тем испорченным мальчишкой, которым из нее ушел. Эти три года сильно изменили мой внутренний мир.

Я перезимовал, а весной отправился в город. Надеясь на удачу, но не совсем без цели и толку. Я хотел поступить на службу к какому-нибудь феодалу, а в перспективе – стать рыцарем или даже бароном. Тогда как раз готовился очередной поход на Ильсильвар – довольно обширную страну, лежащую на противоположном, западном берегу Выплаканного Моря. Для начала я надеялся навязаться кому-нибудь в оруженосцы или слуги, рассчитывая, что некоторые познания в целительстве на первое время заменят мое полное неумение обращаться с оружием – пока я не выучусь воинскому искусству.

Конечно, были и сомнения… Я не приносил тех клятв, которые дают друиды при посвящении внутреннего круга: не брать в руки оружие – только одна из них. Но все-таки меня воспитали на идеях мира, гармонии, согласия и любви, и если бы не красивые легенды о благородных рыцарях и священных войнах, ни в какую армию записываться я бы не пошел.

Три дня я ошивался у лагеря, где шла вербовка. На четвертый день кто-то наконец согласился меня выслушать. Никакими оруженосцами и не пахло, а вот помощником лекаря меня взять согласились.

За неделю, которую мы простояли у города и еще за две, пока добирались до побережья, я тысячу раз успел пожалеть о том, что ввязался в это предприятие. Люди, меня окружавшие, были совсем другими, чем те, к которым я привык, – они были грубыми, жесткими, злыми. После тишины друидских лесов армия представлялась мне кошмарным винегретом из криков, команд и подзатыльников, которыми меня щедро награждали все, кому не лень. Штучки типа завязывания ног здесь не срабатывали, эта детская магия оказалась бессильна против воинов, проливавших не единожды и свою, и чужую кровь и видевших настоящих колдунов, не чета мне, недоучке.

Хотя многое в моем новом окружении отталкивало и вызывало стойкое отвращение, было и то, что влекло. Проведя четырнадцать лет в захолустьях – сначала в деревне, потом у друидов, я поражался всему – конским доспехам, высоким стенам Тольдмаса, городским рынкам, уличным танцовщицам и торговкам, циркачам и матросам… На побережье нас ждали корабли. Вслед за моими романтическими иллюзиями канули в небытие и надежды отдохнуть от постоянной работы, которой меня загружали, – чистки лошадей, оружия, стирки белья – во время плаванья. Оказалось, что корабли совершенно не предназначались для нашей комфортабельной перевозки. Мы – простые солдаты, слуги, оруженосцы – заняли трюм, спрессованные, как сельди в бочке. Мне не переставали поручать всякую грязную работу, из которой наиболее приятным занятием было мыть палубу – можно было заодно подышать свежим воздухом. В другое время таких, как я, редко пускали наверх: два раза в день справить нужду, прямо в море – и все.

За погодой следил настоящий волшебник, так что буря, при иных обстоятельствах разбившая бы наш корабль в щепки, только слегка покачала его.

Помню, как я удивился, когда мы наконец доплыли: никогда раньше не мог себе представить, что в одном месте может быть собрано столько песка. Буря отнесла нас на юг, и нам пришлось несколько дней плыть на север вдоль побережья, за которым была видна необъятная Хэплитская Пустыня… место, где мне предстояло провести следующие шесть лет. Но во время плавания я, конечно, об этом еще не подозревал.

Мы остановились в Листе, чтобы починить корабли, пострадавшие во время шторма, а заодно – запастись свежей водой и провиантом. Власти делали вид, будто не знают, куда и зачем мы направляемся: с Ильсильваром их связывал договор о союзничестве, но бросать вызов флоту, стоящему у морских ворот города, они не захотели. Со своей стороны мы не стали задерживаться в порту – получив все необходимое, немедленно отчалили.

Лист я так и не увидел: простым солдатам было запрещено покидать суда во время этой короткой остановки.

К тому моменту я уже более-менее представлял – из слов своих более старших сотоварищей – кто и зачем затеял эту войну. За нами стояла вовсе не королевская власть Хальстальфара, в чем я был свято уверен в Тольдмасе, а воля Магистра одного из рыцарско-коддовских Орденов, до недавнего времени всецело поддерживавшего трон. Что они не поделили с королем, известно одной Белой Богине, только вот теперь Орден Крылатых Теней покидал Хальстальфар следом за остальными Изгнанными Орденами. Формально отношения между Орденом и властями Хальстальфара сохранялись вполне дружественными, ни о каком изгнании речи не велось, и даже было объявлено, что Орден покидает родную землю для того, чтобы, укротив наглых заморских варваров, донести до них свет истинной веры. Цель благородная, бесспорно, хотя и вызывающая легкое недоумение: отчего же, собравшись в поход, Крылатые Тени отправились не в Хэплитскую Пустыню распространять свои высокие идеалы среди кочевых племен скайферов, и по сей день возносящих свои молитвы Князьям Тьмы. А вместо того предпочли затеять войну с Ильсильваром – страной, во всем верной Солнечным Богам?.. Может быть, потому, что в Ильсильваре из-за внутренних свар в тот период творилась такая неразбериха, что земли эти показались Ордену лакомым кусочком?

Мы были лишь авангардом – для того, чтобы перевести весь Орден через Выплаканное Море, потребовалось бы втрое больше кораблей. Нам предстояло взять Льюхвил – могучую крепость, расположенную в юго-восточной части страны, между двумя заливами, ведущими в глубь Ильсильвара.

Штурм происходил ночью, при свете звезд и Луны, изредка выныривавшей из-за той завесы облаков, что наколдовали волшебники Ордена. Предварительно часть рыцарей была высажена на берегу, в двух-трех милях южнее Льюхвила… Не стоит обманываться словом «рыцарь» – хотя полноправные члены Ордена и называли себя так, к феодальной знати большинство из них не имело никакого отношения, да и военные действия вели совершенно иначе. Достаточно будет сказать, что еще этот Орден именовали Орденом шпионов и убийц, и, вполне оправдывая свою сомнительную славу, Крылатые Тени незамеченными перебрались через стену и заняли форт, а в Льюхвиле – как в замке, так и в порту – еще и не подозревали о том, что началось нападение. Они захватили бы и сам замок, и перерезали бы спящих в цитадели солдат так же скоро, как проделали это с защитниками форта, если бы не чары, наложенные на замок. Ночь прорезала вспышка света, истошно завизжали мертвецы, кости которых были положены в основание стен, в замке поднялась паника, замелькали факелы, на стенах начался бой с Крылатыми Тенями, лишившимися своей покровительницы – ночи.

В это же время корабли вошли в порт. Часть находившихся там судов мы захватили, вторую половину – сожгли. Сопротивление, оказываемое в порту и прилегавшем к нему городке, было по большей части беспорядочным и неорганизованным, и Магистр, не медля, отправил многочисленный отряд на помощь тем, кто сражался в замке. Последним, несмотря на значительное превосходство противника в числе, как раз удалось захватить ворота. Ворота были распахнуты, Крылатые Тени – уже не бездоспешные диверсанты, а тяжеловооруженные латники – вошли внутрь. К рассвету крепость была взята, и лишь молчаливая цитадель, в которой заперлись последние защитники, оставалась единственным очагом сопротивления.