Читать книгу "Последний Намсара: Плененная королева - Кристен Сиккарелли"

Этот единственный день в году Роя ждала, как никакой другой – день, когда Эсси возвращалась в человеческое обличье.

Мысль о сестре тут же прогнала весь разговор с Джесом. Роя коснулась плеча, на котором обычно сидела Эсси. Отсутствие знакомого ощущения ее тяжести сводило с ума.

Словно она потеряла какую-то часть себя.

«Где же ты?» – подумала она, оглядывая пустое небо.

Сестры не было на подушке, когда Роя проснулась утром. Она звала ее, но та не отвечала.

При этих воспоминаниях у нее внутри все переворачивалось. Эсси никогда не исчезала так надолго.

Роя пыталась взять себя в руки и успокоиться.

«Где бы она ни была, она отыщет меня».

Эсси всегда ее находила.

Когда они с Джесом вошли в лагерь, она почувствовала легкое трепыхание гула где-то глубоко внутри – словно пламя свечи на ветру, вот-вот готовое погаснуть.

На пути из Фиргаарда в Редколесье Роя была в шоке от этих шатров. Сейчас ей было все равно, что их ставили неопытные руки, что эта красивая ткань не предназначена для суровых условий песчаного моря. Ей было плевать на обычную фиргаардскую привычку выставлять напоказ богатство и хвалиться искусно сделанными предметами роскоши, при этом ничего не зная о лестонгах или о том, как выжить.

Прямо сейчас единственное, что ее заботило, было отсутствие сестры.

Эсси не было всю ночь и весь день, и Роя начала чувствовать, что слабеет без нее.

Когда солнце зашло за горизонт и над сверкающими песками поднялась серебристая луна, резко похолодало. Пустыня была словно обоюдоострый клинок – день обжигал нестерпимой жарой, ночь остужала невыносимым холодом. Если правильно не подготовиться, и то, и другое может убить. Поэтому, как только на землю опустилась ночь, все скрылись в своих шатрах.

Роя дольше всех оставалась снаружи, разглядывая темное небо и дрожа. Когда холод стал невыносимым и она поняла, что тянуть дальше нельзя, ей пришлось разыскать шатер Дакса.

Откинув полог, она проскользнула внутрь и скинула туфли из козьей кожи. Драконий король завозился под одеялом, а затем уселся на постели. Свет лег на его лицо; кудри торчали в разные стороны, подбородок и щеки покрылись щетиной – он выглядел совсем взрослым. И непредсказуемым.

– Роя? Что ты…

– Джес не взял мой шатер, – быстро ответила она.

Дакс изучал ее при свете масляной лампы.

– И ты решила устроиться на ночлег со мной.

Его голос зазвучал жестко. Словно присутствие Рои было вторжением.

И доставляло неудобство.

«Может, и так, – подумала она. – Может, он ждал кого-то».

Но Рое было некуда идти и, задрав подбородок, она с вызовом произнесла:

– Я твоя жена, разве не так?

Заметив свернутую шерстяную накидку, она дотянулась до нее и накинула на плечи. Ее тут же окутал мятный аромат.

Еще с тех пор как они были детьми, Дакс жевал мятные листья, когда волновался. Это помогало ему сосредоточиться.

Вытянувшись рядом с постелью, Роя задула огонь в лампе.

Шатер погрузился в темноту.

Дакс все еще сидел на ложе. Она различала его неясный силуэт.

– Здесь есть место для двоих, Роя.

Ни за что. Пусть ночной холод заморозит ее – она ни за что не заберется к нему в постель.

– Скоро здесь станет намного холоднее, – сказал он.

Роя отвернулась.

– Ну, как знаешь, – и он юркнул обратно под одеяло.

Роя знала, что Дакс прав. Она выросла в этой пустыне.

И она лучше его знала, насколько будет холоднее. Так, что будет невозможно заснуть. Вскоре она начала дрожать. Затем подтянула колени к подбородку. Когда у нее перестал попадать зуб на зуб, она уселась, прислушиваясь к мерному дыханию Дакса, гадая, крепко ли он спит. Наконец медленно и осторожно она заползла под одеяло и вытянулась рядом с ним.

Дакс пошевелился, сонно пробормотав:

– Звезда моя, ты просто ледяная…

«Звезда моя»? Похоже на проявление нежности.

Внезапная мысль пронзила Рою, заставив еще больше похолодеть.

О, нет.

Он думает, что рядом с ним другая. Одна из тех, что в последнее время делят с ним постель.

В панике Роя отодвинулась на самый край и попыталась подсунуть одеяло между ними. Но места было совсем мало. Все пространство занимал Дакс, и жар от его тела волнами окутывал Рою.

Его рука скользнула ей на талию, и он притянул ее к себе.

– Возьми мое тепло.

Роя застыла в страхе, ожидая что он захочет чего-то большего.

Ожидая, что он потребует то, что по праву ему принадлежало, то, что другие женщины ему дарили с радостью.

Но он молчал.

Спустя сотню ударов сердца Роя решила, что ей ничего не угрожает, и дотронулась замерзшей ступней до его ноги. Он вздрогнул, но не отодвинулся. Напротив, прижался к ней, согревая.

Роя старалась не думать о том, как приятно его легкое дыхание ласкает ее шею, как тесно соприкасаются их тела.

Она старалась не вспоминать, как однажды, мельком взглянув на Дакса, она увидела другого человека. Того короля она могла бы уважать, даже если бы не полюбила. Но он исчез, едва водрузив на голову корону, оставив Рою в одиночестве.

Возможно, она всего лишь представляла себе того короля – решительного, вдумчивого, смелого лишь для того, чтобы убедить себя, что поступила правильно, выйдя замуж за врага и покинув все, что когда-либо любила.

Как бы то ни было, она позволила себе притвориться на одну-единственную ночь, что рядом с ней тот самый Дакс.

Один-единственный раз она позволила себе уснуть в его объятиях.

Белая напасть

В одно роковое лето поля в Редколесье вдруг побелели.

Сначала это случилось на поле, принадлежащем одному несчастному фермеру. После жатвы зерно рассыпалось в пыль. Соседи фермера качали головами и почесывали бороды. Никто никогда раньше такого не видел. Они поделились с семьей пострадавшего частью своих урожаев, втайне радуясь, что их поля миновала эта напасть.

– В следующий год будет лучше, – сказал фермеру сборщик налогов из Фиргаарда и забрал часть зерна из того, что собрали соседи.

Но на следующий год болезнь распространилась дальше.

Напасть поразила все пшеничные поля. Странно было видеть белоснежную равнину колосьев, словно укрытую снегом, вместо золотых волн под синим небом. Те фермеры, что не сеяли пшеницу, разделили свои урожаи, втайне радуясь, что их ячмень и лен не пострадали.

– Так не может продолжаться вечно, – сказали фермерам сборщики налогов и забрали то, что должны были забрать. – В следующий год мор отступит.