Читать книгу "Любовь и Sex в Средние века - Александр Бальхаус"

Здесь тоже не обходится без противоречий: с одной стороны, рыцарь всеми средствами пытается обеспечить супружескую верность жены, с другой — случается так, что он предлагает свою супругу гостю, причем пренебречь этим предложением значит нанести обиду гостеприимному хозяину. Готовность ради удовольствия гостя или друга привести женщину со стороны (тут больше общего со сводничеством, чем с домашней проституцией) считалась совершенно обыденной любезностью. В рыцарском обществе жена владельца замка любезна настолько, что для развлечения гостя предоставит ему одну или несколько своих служанок, если уж не саму себя.

Такая вольность нравов не могла не привлечь церковь. Последняя усматривает в эротическом культе элемент открытого бунта. Христианский рыцарь должен молиться, сражаться и укреплять свою веру в крестовых походах, а не поклоняться любви. Однако «служение женщине» — именно то, что способствует превращению из беспощадного вояки в благородного рыцаря. Словечко amoureux[10], определяющее все, что связано с любовью, становится равнозначным таким понятиями, как «рыцарский» и «добродетельный». Стремление служить даме сердца и отличиться перед ней будит в рыцаре не только чувственность, но и нравственность.

Из рыцарей в певцы

Если кто и заслуживает титул основателя придворной любви, так это Вильгельм IX, герцог Аквитанский и граф Пуатье, родившийся в 1071 году. Он изобрел новый стиль любовной лирики и утонченные манеры, которые позднее распространились за пределы Южной Франции и завоевали всю Европу. Вильгельм — не какой-нибудь хрупкий узкогрудый рифмоплет, он могучий феодал, власть которого в конце концов распространилась почти на треть Франции. Он искусно правит своими землями, его воинская мощь испытана в Первом крестовом походе. Он умеет настоять на своем в спорах с могущественными церковниками и в своих владениях защищает от них альбигойцев. Вильгельма подвергают отлучению за бескомпромиссный образ мыслей, и он упорно не желает покориться церковным властям.

Несмотря на гордость, несгибаемость и боевой задор, Вильгельм Аквитанский во многих отношениях — образец придворной любви, пример для всех, кто пришел после него. О его обаянии и способности покорять женщин ходят легенды, он слывет великим соблазнителем и храбрым рыцарем, пережившим бесчисленные любовные приключения, а также хорошим певцом и поэтом. Именно он ввел в моду обычай чествовать даму сердца нежными строфами и поклоняться ей, и эта мода быстро распространилась в рыцарских замках и при дворах Южной Франции. Хотя средневековая литература дошла до нас лишь в отрывках, нам известны имена почти пятисот певцов любви и две тысячи пятьсот сочиненных ими песен. Среди них встречаются не только мелкие дворяне, но и несколько королей, в том числе Ричард Львиное Сердце, праправнук Вильгельма IX.

Впрочем, поначалу придворная любовь — это всего лишь мужская игра. Трубадуры распространяются о высоких чувствах, однако женщина как личность не попадает в их поле зрения. Не важно, абсолютно ли недоступна дама сердца или к ней можно приблизиться лишь до известной границы — в любом случае придворная любовь остается в первую очередь чистым поклонением духовному — и лишь в ограниченном смысле телесному — объекту. «Гранд-дама» — это икона, и в ранних провансальских песнях вы не найдете упоминания о том, что она, со своей стороны, говорит, чувствует или делает. Ее образ упрощен — она лишь предмет любви. Кто надеется на пикантное приключение или страстную любовную связь, поначалу будет разочарован. Поначалу — ибо чем дальше любовная игра продвигается в Северную Францию, тем в большей степени рыцарство заражается эротическим чувством. Любовник в доспехах впредь не довольствуется лишь выражением своего поклонения в поэтических строках, исполненных самоуничижения и эмоциональной откровенности, — теперь он действует, он занят служением, угодным его даме.

Отныне женщина и сама вступает в игру. Она, что называется, сходит с пьедестала, с алтаря поклонения и становится партнершей в эротической игре. В придворной любви начинают появляться элементы взаимности — из мужчины, испытывающего влечение, и женщины, которая чувствует себя желанной, складывается пара.

Изобретение любви

С. 45. Влюбленный и Дама Веселье. Иллюстрация к «Роману о Розе», конец XV в.

С. 46. Влюбленная пара на фоне идеализированного пейзажа: так называемое «Подношение сердца» (1430). Гобелен из Арраса.

Куртуазная любовь

Придворная — куртуазная, учтивая — любовь или «служение женщине» — без сомнения, самое оригинальное изобретение Средневековья. К концу XI века несколько аристократов и поэтов из Южной Франции выдумывают набор любовных чувств, который в западной цивилизации создает совершенно новые отношения между мужчиной и женщиной.

Поначалу все это не более чем игра, литературное понятие, однако со временем из простого времяпрепровождения вырастает общественная философия с очевидным воздействием на всю эротическую сферу жизни. Увлечение комплиментами становится поначалу привилегией феодальной аристократии, а затем идеалом буржуазного общества, вселенной эротических идей, которая чудесным образом соединяет в себе все противоречия и устраняет их: одинаковую ценность обретают прелюбодеяние и целомудрие, уступчивость и самообладание, хитрость и верность, страдание и вожделение. Эта совокупность и формирует сферу эротических отношений, которая — в основных чертах — и есть куртуазная любовь, поныне популярная у мужчин и женщин западного мира.

Непоследовательность и амбивалентность нового идеала провоцирует насмешки и презрение, воспламеняет сердца и приводит в волнение тела, получает самые разные оценки и отзывы. Что же на самом деле представляет собой куртуазная любовь? Всего лишь мимолетную игру? Отравляющую общество этику, из-за которой оказались навеки изуродованы брак и мораль? Странную, хотя и не самую важную главу в истории общества? Источник романтической любви, с которой межчеловеческие отношения поднялись на совершенно иной уровень?

Игра ухаживания

Если мы хотим составить представление о придворной любви, понять ее, нам следует по достоинству оценить театральность новой игры, радость, которую она несет. Да, поначалу это все лишь игра, спектакль: рыцарь сознательно избирает в качестве дамы сердца принцессу, стоящую выше него по общественному положению и, естественно, уже замужнюю. Он появляется у нее при дворе как паж и взращивает свои эротические чувства. Он держит свое обожание в тайне, старается скрыть дрожь и румянец, вызванные ее присутствием. Заметив, как рука возлюбленной коснулась лепестков цветка, который он поставил так, чтобы дама непременно увидела его, рыцарь почти теряет сознание. Мужчина взвинчивает себя до такой степени, что взгляд женщины сводит его с ума, и он втайне клянется посвятить себя служению Даме. Это решение наполняет его меланхолией и болезненной жаждой — счастьем, которым он умеет наслаждаться.