Читать книгу "От хлора и фосгена до «Новичка». История советского химического оружия - Лев Федоров"

Приведем, далее, примеры того, как выглядела химическая сторона ряда событий в конце Гражданской войны и после ее окончания.

Как уже упоминалось, реформа военно-химического дела, проведенная в октябре 1920 г. [62], фактически была нацелена на «химическое обеспечение» предстоящих заключительных операций Гражданской войны, закончившихся вытеснением войск генерала П. Н. Врангеля (1878–1928) из Крыма. Речь идет об организации наступления Южного фронта, которым командовал М. В. Фрунзе (1885–1925), в Северной Таврии (28 октября — 3 ноября 1920 г.) и Перекопско-Чонгарской операции этого фронта (7–17 ноября 1920 г.).

Инспекция артиллерии Полевого штаба РККА провела необходимую подготовку. Началось с того, что высший артиллерийский начальник Полевого штаба РВСР Ю. М. Шейдеман — в недалеком прошлом высокопоставленный артиллерист царской армии и знаток проблемы применения химоружия в годы Первой мировой войны — направил в Москву серию распоряжений по подготовке «химической составляющей» операции на Южном фронте, исход которой трудно было предсказать, — во всяком случае, ожидался позиционный ее этап в районе Перекопа, благоприятный для применения химических средств нападения. Были даны, в частности, распоряжения о количествах ОВ и химических боеприпасов, которые надлежало в срочном порядке направить на Южный фронт. Отдельным распоряжением было предписано оснастить химическими боеприпасами шесть вновь формировавшихся бронепоездов. А химотделу Арткома было предписано высказаться о тактике применения химического вооружения («об определении количества химических снарядов, могущих потребоваться на операцию одной армии»). Команда была принята советским ГАУ к исполнению [295].

Из документов [295]:

«Главначснаб

Для операций на Южном фронте прошу распоряжений теперь же подготовить к отправке 40 000 легких 3-дюймовых химических снарядов и 10 000 6-дюймовых химических снарядов. О готовности снарядов к отправлению прошу не отказать срочно уведомить.

Инспектор артиллерии РВСР Ю. М. Шейдеман,

9 октября 1920 г.»

«Главначснаб

Для операций на Южном фронте надлежит теперь же приготовить 10 000 баллонов с удушливыми газами. О готовности баллонов к отправке и количестве остающегося наличия прошу не отказать срочно сообщить.

Инспектор артиллерии РВСР Ю. М. Шейдеман,

9 октября 1920 г.»

Партия запрошенных артхимснарядов калибров 76 мм и 152 мм была подобрана на Софринском (Московская обл.) и Шиловском (Рязанская обл.) артиллерийских складах. «Качество» снарядов с фосгеном и хлорпикрином было проверено во время стрельб на Главном артиллерийском полигоне в Петрограде. Необходимое количество баллонов с ОВ было подобрано на Очаковском складе (Московская обл.), и они были испытаны на химическом полигоне в Кузьминках (Московская обл.). Для боевого применения баллонов с ОВ в ВВХШ на Пречистенке (Москва) была сформирована отдельная химическая рота. По окончании подготовки вся эта химическая армада была отправлена на фронт [295].

Из документов [295]:

«Начальнику МОКАРТУ

Распорядитесь срочной отправкой в Лефортовский артсклад для осмотра и окончательного снаряжения для отправки на фронт 10 000 6-дюймовых химических снарядов с Шиловского артсклада и 40 000 3-дюймовых химических снарядов с Софринского артсклада.

Отборку произвести под непосредственным руководством и указанием старшего руководителя опытов арткома ГАУ В. В. Фенина, командируемого одновременно с сим в Софрино и в Шилово.

Из подлежащих на фронт снарядов 50 шт. 3-дюймовых и 30 шт. 6-дюймовых должны быть немедленно высланы на Опытный газовый полигон для пробной стрельбы.

Заместитель начальника управления ГАУ…

12 октября 1920 г.».

«Начальнику ГАУ, секретно, в собственные руки

Три тысячи баллонов с удушливыми газами надлежит срочно отправить станцию Синельниково, и причем Главком указал обратить самое серьезное внимание на тщательность поверки и осмотра баллонов перед их отправлением.

Инспектор артиллерии РВСР Ю. М. Шейдеман,

30 октября 1920 г.»

«Начальнику ГАУ

Прошу сообщить, отправлены ли на Южный фронт легкие и шестидюймовые снаряды и баллоны с удушливыми газами.

Инспектор артиллерии РВСР Ю. М. Шейдеман,

7 ноября 1920 г.».

13 ноября «химический эшелон» № 41523 проследовал через Серпухов на юг, однако документы о его дальнейшей судьбе найти не удалось [295]. Впрочем, с точки зрения большой политики это уже не имело значения. И в этот раз Красная армия не успела применить химоружие: позиционная часть войны закончилась 12 ноября прорывом Ишуньских позиций белых войск на Перекопе, и тот эшелон к нему не поспел. Маневренный этап войны развивался быстро: 13 ноября 1920 г. Красная армия вошла в Симферополь, 14 ноября — в Феодосию, 15 ноября — в Севастополь, 16 ноября — в Керчь. 17 ноября была занята Ялта, и это был последний день всей операции красных сил против российских войск белого цвета. В общем, вся война завершилась быстрее, чем успели подготовиться к ней в военно-химической части. Кстати, похоже, именно из-за этого тогда, осенью 1920 г., не состоялось назначение конкретного человека на должность главного военного химика РККА (Захимреспа) — документ о его обязанностях был слишком «привязан» к войне.

Итог таков. 14–16 ноября 1920 г. из Крыма в Турцию ушли 126 судов и кораблей. Генерал П. Н. Врангель вывез в неизвестность 145 693 человека, не считая судовых команд. Немало, впрочем, было и тех, кто по разным причинам не принял участия в исходе и остался в Крыму. Считается, что не менее 75 тыс. человек из числа оставшихся и взятых Красной армией в плен были расстреляны. Среди организаторов той расправы обычно называют М. В. Фрунзе, председателя Крымского ревкома (впоследствии известного венгерского революционера) Белу Куна (1886–1939) и начальника Особого отдела Южного фронта Е. Г. Евдокимова (1891–1940). Кстати, «химический эшелон» № 41523 все-таки был отправлен в Крым, скорее всего, не напрасно. Во всяком случае, пресса Запада впоследствии живописала в деталях применение командующим Южным фронтом М. В. Фрунзе химоружия, имея в виду дни после захвата Крыма, когда встал вопрос о судьбе пленных белых офицеров. Похоже, им все-таки досталось с пролетарского стола.

«Фишман — Фрунзе (копия — Берзину)

3 апреля 1925 г., Берлин.

Совершенно секретно.

Я указал на необходимость дать соответствующие директивы германской военной прессе, которая продолжает распространять небылицы о Красной армии вроде тех, по поводу которых я в свое время протестовал («военно-химические опыты над арестованными на Украине в присутствии Фрунзе»)… обещали…