Читать книгу "Дальний бомбардировщик Ер-2. Самолет несбывшихся надежд - Дмитрий Хазанов"

Заметим, что еще до завершения заводских испытаний первого опытного ермолаевского бомбардировщика, 29 мая 1940 г., было принято постановление Комитета Обороны № 236, в соответствии с которым воронежский завод № 18 был обязан приступить к серийной постройке ДБ-240 2М-105 (заводское наименование — машина «Н»). Следует уточнить: завод № 18 в указанный период параллельно с ермолаевским бомбардировщиком продолжал производить и его основного конкурента — самолет ДБ-3Ф. Многолетнее сотрудничество завода с КБ Ильюшина нельзя сбрасывать со счетов: здесь уже почти все было налажено, выпуск сотен машин происходил относительно ритмично, хотя и не без авралов, вызываемых, к примеру, качеством двигателей серии М-87 — М-88. Намного хуже обстояли дела с самолетом ДБ-240. Этап освоения нового образца — нелегкий период для любого советского авиазавода. Следовало изготовить так называемую оснастку, многочисленные стапели, шаблоны и приспособления. Технологам пришлось на ходу отрабатывать приемы изготовления новых узлов, при этом, естественно, на первых порах допускались ошибки. Наконец, следовало научить рабочих выполнять ряд новых для них технологических операций.

Изготовление столь сложного изделия, каким являлся двухмоторный самолет-бомбардировщик, требовало широкой кооперации с другими заводами. «Извне» поступали в Воронеж моторы М-105, винты ВИШ-22Т, колеса шасси, оружие и стрелковые турели, электрическое и радиооборудование, а также все приборное хозяйство. Часть образцов из этого обширного перечня являлась уникальной и должна была изготавливаться специально для ермолаевского бомбардировщика. Так, только для него выпускались турели ТАТ-БТ, колеса и некоторое другое оборудование. Понятно, что быстро наладить их выпуск и добиться требуемого качества сразу не удалось. Следует подчеркнуть также, что во второй половине 1940 г. в наркомавиапроме сложилось напряженное положение с надежностью мотора М-105, а в наркомате вооружения — с выпуском крупнокалиберного пулемета БТ. В отношении последнего дело обстояло настолько плохо, что ОКБ-16 Я. Г. Таубина получило срочное задание на разработку нового образца пулемета для замены березинского, незадолго до этого принятого на вооружение.

В этих условиях заводу № 18, и в первую очередь его директору М. Б. Шенкману, пришлось решать множество нелегких проблем. В помощь заводчанам из Москвы прибыла большая группа командированных от ОКБ-240 во главе с самим Ермолаевым и прочно обосновалась в Воронеже. К трудностям создания рациональной конструкции многочисленных узлов и агрегатов добавились проблемы производственно-технологические: у нас этот период в судьбе машины называют этапом избавления от «детских болезней», а на Западе еще более выразительно — этапом «зубной боли». В предвидении большой серии из многих сотен самолетов первые выпущенные машины считались как бы «опытными», подлежащими доводке, а их дефекты — досадным, но временным явлением. Некоторые узлы и агрегаты, относительно простые в производстве, завод освоил и стал «гнать» массово. Другие, никак не поддававшиеся, например, сварной центроплан, напротив, вплоть до ноября 1940 г. выпускались едва ли не поштучно. Таким образом, явственно проявились «узкие места», замедлявшие сборку серийных машин. Ситуацию усугубляли неритмичные поставки оборудования с других предприятий. Еще больше кризис обострился после негативного отзыва НИИ ВВС и принятого руководством Военно-воздушных сил решения о нецелесообразности продолжения серийного производства бомбардировщика с моторами М-105. Правительство и авиационный отдел ЦК ВКП(б) потребовали от П. В. Рычагова и А. И. Шахурина срочно определиться с ДБ-240.

И такое решение было принято — заводу № 18 ставилась задача с 71-й машины перейти на выпуск ДБ-240 с моторами АМ-35А, суммарная взлетная мощность которых на 500 л.с. превосходила мощность двух М-105. В обеспечение этого решения Ермолаеву было приказано срочно переоборудовать первый опытный самолет, установив на нем микулинские двигатели, и к 1 января 1941 г. подготовить весь необходимый комплект чертежей для серийного производства. Кроме того, ОКБ-240 получило задачу к 1 марта 1941 г. изготовить эталон бомбардировщика с дизельными моторами М-40 (рукой Шахурина в документ внесено исправление — «с М-40Ф», т. е. с форсированным вариантом двигателя). На заводские и государственные испытания каждого из вариантов давалось всего по полтора месяца. Что и говорить, сроки ставились очень жесткие.

И все же, помимо забот и неприятностей, конец года принес Ермолаеву положительные эмоции: в одной компании с А. И. Микояном, М. И. Гуревичем (за МиГ-1), А. С. Яковлевым (за Як-1), В. П. Горбуновым, С. А. Лавочкиным и М. И. Гудковым (именно в таком порядке — за ЛаГГ-1) он был представлен на соискание Сталинской премии. Любопытно, что в том же документе, подписанном Шахуриным, С. В. Ильюшин (за Ил-2) «проходил» на соискание гораздо менее престижной премии В. П. Чкалова.

Воронежский завод подводит Ермолаева

Отрицательные результаты государственных испытаний ермолаевского бомбардировщика самым серьезным образом повлияли на дальнейшую судьбу машины. На основании решения правительства от 5 декабря 1940 г. дальнейшее производство ДБ-240 с моторами М-105 на заводе № 18 было прекращено. К этому моменту в сборочном цехе успели в основном изготовить агрегаты, необходимые для сборки 71 планера самолета. Но это вовсе не означало окончания истории ермолаевского бомбардировщика: уже 10 декабря состоялось еще одно постановление СНК, в соответствии с которым заводу поручалось построить в 1941 г. 90 машин, оснащенных дизельными моторами М-40Ф, с поставкой их начиная с третьего квартала. А 27 декабря 1940 г. по заданию заместителя начальника ГУ ВВС КА генерала Ф. А. Астахова военинженеры П. К. Москалев и Н. Н. Фингеров произвели проверку состояния серийного производства самолетов ДБ-240 2М-105 на заводе № 18. Стоит, по-видимому, уточнить, что в соответствии с приказом НКАП от 9 декабря предлагалось именовать машину по-новому — Ер-2, однако еще примерно полгода в переписке царила мешанина и наряду с новым наименованием использовалось старое.

Результаты проверки комиссии ГУ ВВС наглядно продемонстрировали, что программа производства ДБ-240 заводом № 18 на 1940 г. оказалась сорванной. На аэродром было выведено всего 10 самолетов, еще десяток находился в сборке, а для остальных имелись только отдельные агрегаты и узлы. Даже стоявшие на летном поле машины являлись непригодными для полетов, поскольку на них не были устранены дефекты, выявленные при испытаниях опытного ДБ-240. В соответствии с существовавшим положением военная техника, имеющая дефекты из так называемого «перечня № 1»,[4] не подлежала приемке. Кроме того, сразу после завершения испытаний опытного самолета было принято решение о необходимости замены колес основных опор шасси (1000x350 мм) усиленными колесами с типоразмером 1100x400 мм. Однако на первых семи машинах это решение внедрить не успели: производство таких колес только налаживалось на заводе-смежнике в Ярославле.

Аналогичным образом сложилась ситуация и с верхними турелями ТАТ-БТ, для которых отсутствовали серийные пулеметы БТ. Пришлось разрешить заводу временно (позднее оказалось, что эта «временная» мера коснулась всех выпущенных Ер-2 с М-105) установить на самолеты турели МВ-3 с пулеметами ШКАС, что заметно ослабило оборонительные возможности машины.