Читать книгу "Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения - Лукреция Борджиа"

Еще были очень вкусные медовые пирожные, пироги с множеством разных начинок, хворост крупный и мелкий, торты с большим количеством молочного снега, засахаренные фрукты, молочные тарты в меду, орехи в меду и прочие десерты.

Цветное бланманже использовалось только для создания сахарных картин.

Гости оказались не в состоянии не только съесть все приготовленное, но даже попробовать. Перерывы для показа различных сцен и декламации стихов не помогали. Наступила минута, когда гости стали выходить на балкон и бросать пирожные и сладости в толпу любопытных, собравшихся поглазеть на праздник.

Сначала подарки ловили только слуги, других просто не пускали к дворцу, потом папа Александр приказал вынести на огромных блюдах множество яств прямо на улицу и раздать там. Толпа набросилась на пирожные, фрукты и сладости так, словно это было в последний раз. Огромные сахарные скульптуры, над которыми наши повара трудились несколько дней, были разбиты вмиг! В результате больше испортили и подавили, чем съели. Помня об этом, папа приказал на следующий день вынести угощение на улицы с утра и поставить на столах столько, чтобы хватило всем желающим. Всем не хватило, но подавленного и испорченного все равно оказалось с избытком. Говорят, многие, попробовав непривычное угощение, отбрасывали его в сторону, чтобы попробовать следующее.

Папа усвоил этот урок и с тех пор приказывал готовить для простых римлян только обычные блюда, пусть и очень сладкие, но такие, чтобы ели вдоволь, а не портили.

Не обошлось без подарков для гостей. Таков обычай, подарки были очень дорогими, но в этом тоже ничего необычного. Мне принесли огромный поднос, доверху заваленный золотыми украшениями, я шла вдоль столов, протягивала руку к подносу, который с трудом держали двое рослых слуг, наугад брала первое попавшее украшение и одаривала им гостью или гостя. Никто не обижался, если получал не то, что хотел бы, я ведь не видела, что попадет под руку. Так справедливей.

А вот рецепты нашего повара, выбитые на золотых пластинах, достались только знатным гостям, для остальных их изготовить просто не успели. Но подарки достались всем, никто не ушел обиженным, таков обычай всех пиров. Те, кто не получил золотые рецепты, мог унести целую горсть золотых оберток от конфет, а также ложки и ножи, которыми ели, и даже блюда.

Мой супруг Джованни Сфорца потом жаловался, что ему слишком дорого обошлась наша свадьба, но это неправда, за все пиршество заплатил мой отец, а Джованни потратился только на свой наряд, да и то половину украшений одолжил у родственников.

Дам, которые показывали нам свое актерское умение во дворце, папа пожелал по обычаю наградить сладостями. Он приказал принести самые лучшие конфеты в золотых обертках и воздушное печенье и предложил их участницам представления. Но обнаружилось, что подарков слишком много, даже горстями забрать все невозможно, потому одна из самых находчивых дам подхватила подол своего верхнего платья и подставила его для щедрого подношения. Ее примеру немедленно последовали остальные, никому не хотелось упускать возможность получить дары.

О, сколько я слышала порицаний из-за этого! Но, даже задрав подол верхнего платья выше головы, невозможно показать не только ноги, но и нижнюю юбку. Никто из приличных дам не носит по одной юбке, их обязательно несколько.

Кроме того, дам было больше, чем подносов, некоторые вынуждены стоять в стороне, дожидаясь своей очереди, тогда Хуан подхватил горсть конфет и бросил их приглянувшейся даме. Та со смехом подставила край своей юбки. Всем понравилось, и бросать принялись сидевшие рядом мужчины.

Но не все мужчины могли дотянуться до подносов с подарками, тогда кто-то из особенно щедрых или пьяных гостей снял с пальца перстень и бросил вместо конфеты. Его примеру последовали другие гости, теперь вместо конфет дамы ловили украшения. Особенным шиком казалось попасть не в подол, а в декольте.

Как видите, слух о разбрасывании угощения и преувеличен, и не полон.

А вот сплетни о том, что Чезаре нарочно раскидал по полу каштаны, чтобы обнаженные дамы собирали их, просто нелепы – моего брата не было на моей свадьбе в Риме!

Но что же удивительного в этом застолье? Разве не льется вино рекой на любом другом пиру? Разве не пытаются повара превзойти друг друга в искусстве приготовления блюд или в их оформлении? Разве не одаривают гостей золотом и украшениями? Разве не благодарят актеров, неважно, приглашенные они или из числа гостей? Разве не раздают или раскидывают зевакам на улице сладости, пирожные и фрукты? Разве не разбрасывают дорогую серебряную и даже золотую посуду прямо из окон?

В Милане синьор Леонардо да Винчи изобретал целые механические картины для развлечения гостей, а флорентийские повара ввели моду на живых лягушек и птиц в пирогах. Кажется, в Венеции первыми стали раскрашивать слуг золотой краской и для развлечения гостей выпускать их с подносами при очередной перемене блюд.

Чем удивительна именно наша свадьба?

Зачем придумывать, что пол в пиршественном зале был устлан золотыми слитками, у столов золотые ножки, а у стульев спинки? Что скатерти на столах тоже затканы золотом и золото насыпано в каждое блюдо. Папа Александр не император Нерон, который развлекался, добавляя в угощение своим гостям толченое стекло. Он принимал и угощал всех радушно и одаривал щедро, но не настолько, чтобы его порицать.

Что за нелепы сплетни о танцах полуголых и голых куртизанок? Разве мог только что получивший тиару папа Александр допустить на свадебный пир куртизанок, если это категорически запрещено? Я не отрицаю, что Его Святейшество мог присутствовать на подобных пирушках, но закрытых, а не большом пиру, где были и мои будущие родственники. Какой же отец в здравом уме станет позорить свою дочь, выдавая ее замуж?

Родриго Борджиа был достаточно богат, чтобы устроить пир в честь замужества своей дочери запоминающимся. Только первого замужества, поскольку два других прошли очень скромно и в узком кругу.

Но не менее богато были обставлены и пиры в честь Орсо Орисини и Джулии Фарнезе, когда отец был еще кардиналом, а также пир в честь моего брата Джоффре и Санчи Арагонской.

В библиотеке Феррары я нашла запись о встрече в Риме Элеоноры Арагонской, которая тогда была невестой моего свекра герцога Феррары Эрколе д’Эсте. Будущая мать моего мужа Альфонсо донна Элеонора собственноручно записала для памяти потомков, как ее принимал сын папы Сикста IV кардинал Пьетро Риарио во время остановки по пути к ее будущему супругу. В этом описании десятки блюд, роскошное украшение и зала, и стола, множество поварских ухищрений вроде жареных павлинов в золотых перьях или барашка на вертеле в золотом же руне. Рассказано о замене всех скатертей на новые после каждой из пятнадцати перемен блюд. И золотой дождь, осыпавший гостей сверху…

Не было только благодарности актрисам за представление, брошенной им в декольте. Неужели это столь страшное преступление против приличий?

Не могу не сказать о пирах в ванне.

Вы должны помнить такой пир, устроенный Джаккомо Р., куда меня втайне от отца и Чезаре привел мой брат Хуан. И очаровательную Элеонору, племянницу кардинала К., наверняка помните. Она долго отказывалась полностью обнажиться, стесняясь своего неприкрытого платьем тела, а еще больше боясь, что с ним могут что-то сделать. Если бы не строгий взгляд ее дяди, несчастная девушка и вовсе сбежала.