Читать книгу "Изабелла Католичка. Образец для христианского мира? - Жозеф Перес"

Изабелла и король Арагона были в равной степени заинтересованы в том, чтобы найти общий язык. Предварительные переговоры, очевидно, начались в сентябре

1468 года, как только Изабелла стала признанной наследницей кастильского трона. Закончились они в январе

1469 года. 7 марта 1469 года полномочные представители Изабеллы встретились в Сервере с Фердинандом, за несколько недель до этого получившим титул короля Сицилии, который уступил ему отец. Обе стороны подписали брачный контракт, основные статьи которого мы привели чуть выше. Одно время документ этот держали в тайне ради Изабеллы, желая спасти ее от возможных репрессий со стороны ее сводного брата, короля Энрике IV. В середине мая 1469 года Изабелла покинула Оканью под предлогом встречи в Аревало со своей матерью; она осталась в Вальядолиде под защитой могущественного сеньора, адмирала Фадриго Энрикеса Кастильского, который приходился её будущему супругу дедом по материнской линии. 8 сентября она сообщила королю о принятом ею решении, понимая, что тем самым она порвала с ним. Помимо этого она попросила своего жениха «приблизиться» к Кастилии, чтобы бракосочетание состоялось как можно скорее. Действительно, времени было мало: требовалось застать противников врасплох, прежде чем они успеют отреагировать. Король Арагона колебался, не желая отпускать от себя единственного сына, но в конце концов пошел на риск. Фердинанд покинул Сарагосу 5 октября, сделав при этом обманный ход: он двинулся на восток и лишь потом отправился в сторону Вальядолида, переменив платье и взяв с собой только шестерых товарищей, переодетых торговцами. В пути он выдавал себя за конюшего этой компании и, убедительности ради, заботился об их лошадях. 7 октября «торговцы» оказались на территории дружественной державы, в Бурго-де-Осма, — лишь тогда Фердинанд вернул себе свой царственный облик. 9 октября, уже в сопровождении надежного эскорта, он прибыл в Дуэньяс, находившийся неподалеку от Вальядолида. Наконец, 19 октября архиепископ Толедский Каррильо соединил руки Фердинанда и Изабеллы. Молодожены состояли в близком родстве, поэтому необходимо было получить разрешение на подобный брак, однако архиепископ, и глазом не моргнув, воспользовался буллой папы Пия II от 28 мая 1464 года. Разумеется, это был подлог, но Каррильо хорошо знал нравы римской курии: если Изабелла и Фердинанд потерпят крах в своем намерении править Кастилией, их брак будет признан недействительным; в противном случае, если все получится, папа римский не упустит шанса урегулировать ситуацию. И действительно, 1 декабря 1471 года папа Сикст IV подписал разрешение на брак (булла «Oblatae nobis»).

Двойная монархия

Прежде чем Изабелла и Фердинанд будут признаны королями Кастилии, им предстояло справиться с внутренней и внешней оппозицией, стремящейся оспорить их права. Весной 1475 года началась длительная гражданская война; положение усложнило португальское вторжение, поскольку Португалия приняла сторону соперницы Изабеллы, принцессы Хуаны. Однако в сентябре 1479 года все препятствия остались позади: мятежники молили о пощаде, а Португалия подписала мирный договор. Несколькими месяцами ранее, в январе того же года, Фердинанд унаследовал после смерти своего отца арагонскую корону. Однако не стоит думать, что с этого момента началась эпоха национального единства Испании — нет, то было время установления двойной монархии. Отныне Кастилией и Арагоном правили одни государи, но в политическом устройстве этих королевств ничего не изменилось: вплоть до конца XVII века обе короны сохраняли свои независимость, институты, экономику, денежные единицы, таможни, языки... Иностранцу могло показаться, что двойная монархия — это своего рода политическое единство, что отразилось в мгновенно укоренившейся привычке называть это «единство» Испанией, а его правителей — королями Испании. Однако Фердинанд и Изабелла, как и пришедшие им на смену Габсбурги, продолжали величать себя королями Кастилии, Арагона, Валенсии, графами Барселоны и т. д., но не королями Испании, что было предложено в 1479 году. Действительно, хронист Пульгар упоминает о проблеме, занимавшей умы Королевского совета в тот момент, когда Фердинанд стал королем Арагона: не должны ли Фердинанд и Изабелла отныне носить титул королей Испании, поскольку в их власти оказалась наибольшая часть полуострова? В конце концов было решено ничего не менять. Однако обсуждение это достойно тем, что привлекло внимание к основополагающему вопросу. В конце XV века под «Испанией» подразумевалось лишь географическое пространство — все его обитатели назывались испанцами, будь то португалец, каталонец или кастилец. Именно это имел в виду поэт Камоэнс в XVI веке, проводя черту между кастильцами и португальцами, ибо «все мы — испанцы»[16]. В самом деле, все они были наследниками вестготской Испании, «потерянной» со времен вторжения мавров, но «жаждущей освобождения». Приняв титул королей Испании в январе 1479 года, в то время как война за наследство еще не завершилась, Фердинанд и Изабелла действовали бы на свой страх и риск: они могли задеть чувства Португалии и еще больше усложнить задачу, заключавшуюся в восстановлении единства Иберийского полуострова.

Решение вопроса, оставленного в 1479 году, будет пересмотрено лишь в XVIII веке династией Бурбонов. Теперь же земли, оказавшиеся во власти католических королей, были организованы в соответствии с трехступенчатой системой: нижний уровень — совокупность королевств и сеньорий (reinos у senorios); ряд королевств и сеньорий образуют корону; совокупность нескольких корон — монархия. Так, кастильская корона включала в себя древние королевства Кастилию, Леон, Толедо и т. д., плюс провинции басков; в 1492 году в состав короны вошел эмират Гранада, а еще через несколько лет в нее вошли Канарские острова, Индии и королевство Наварра. Арагонскую корону образовали королевства Арагон, Валенсия и каталонские графства — плюс Балеарские острова и королевство Сицилия, ставшее ее частью в 1460 году; в начале XVI века в состав арагонской короны вошло Неаполитанское королевство. Именно так на свет появилось государство, почти не имеющее аналогов в Европе: политическое образование, объединяющее народы, обладавшие различными языками, самобытными традициями и своей национальной историей. При этом каждый из них сохранял административную автономию и даже собственную экономику (как и собственные таможни[17]), в то время как правящая династия оставила в своем ведении лишь военные и дипломатические дела. Повсеместное распространение получил принцип, сформулированный в XVII веке юрисконсультом Хуаном де Солорсано Перейрой: каждая из территорий, входящих в состав монархии, должна быть управляема так, как если бы король, правящий всеми, управлял только ею.