Читать книгу "Тайные общества всех веков и стран - Чарльз Уильям Гекерторн"

Миф о Рустаме

Так называлось восхождение на лестницу совершенства, и от него произошел рассказ о Рустаме, персидском Геркулесе, который верхом на чудовище Ракши – арабское название Симорга – предпринимает завоевание Мазандерана, слывшего совершенным земным раем. Среди многих опасностей пробив себе дорогу по пути в семь ступеней, он достигает пещеры Белого великана, который поражает слепотой всех, кто нападает на него. Но Рустам побеждает его и тремя каплями крови великана возвращает зрение всем его пленникам. Символические три капли крови повторялись во всех мистериях Древнего мира. В Англии эмблемой служили три капли воды; в Мексике, подобно этой легенде, три капли крови; в Индии пояс, составленный из трех тройных нитей; в Китае три черты литеры Y и т. д. Слепота, которой поражены отыскивающие великана, разумеется, означает символическую умственную слепоту стремящегося к посвящению.

Поклонение Митре

Мистерии Митры

К стволу религии такой духовной и враждебной идолопоклонству, которая предпринимала иконоборские экспедиции в Вавилонию, Ассирию, Сирию и Ливию, которая отстаивала чистое поклонение Богу, истребляя посредством меча Камбиза египетских жрецов, разрушая храмы и идолы Греции, которая дала израильтянам фарисеев и кажется так проста и чиста, что парсов прозвали пуританами древности, а Кира – помазанником Божиим, – к этому стволу впоследствии были привиты языческие ветви, как, может быть, браминское и бесспорно митраическое поклонение; начало последнего Дюпюи относит примерно к 4500-м гг. до Р. X.

Происхождение культа Митры

Митра, благотворный дух, приставленный к солнцу, самый могущественный изад, которому поклонялись вместе с солнцем, отнюдь в начале не смешивая его с ним, был главным ходатаем и посредником между Ормуздом и людьми. Но с течением времени понятие о Митре исказилось и ему ложно приписали свойства Божества. Подобный захват низшим разрядом Богов места высших нередко встречается в мифологии; достаточно указать на Шиву и Вишну в Индии, Сераписа в Египте, Юпитера в Греции. Искажение легко совершалось посредством смешения символа с предметом, им изображаемым, самого солнца с духом солнца, название которого одно осталось в языке, так как на новейшем персидском наречии солнце называется mihr, что составляет правильное изменение зендского Mithras.

Митру персов не следует смешивать с тем, который был у индейцев; несомненно, что тот другой Митра, признаваемый посвященными за солнце, совершенно различен с зендским и с самых древнейших времен был предметом особого, таинственного поклонения. Если взять буквы греческого слова Meithras в смысле числительных знаков, то получится сумма 365, соответствующая дням в году. То же самое будет со словом Abraxas — имя, даваемое басилидианами Божеству, и еще относительно Belenos, названия солнца в Галлии.

Догматы и прочее

На памятниках в честь Митры мы находим изображение шара солнца, палицы и быка, символов высшей истины, высшей творческой деятельности и высшей жизненной силы. Такая тройственность согласуется с троицей Платона: высшее добро, слово и душа мира; с троицей Гермеса Трисмегиста: свет, разум и душа; с троицей Порфирия: отец, слово и высшая душа.

По Геродоту, Митра превратился в вавилонскую Милитту, Венеру ассирийцев, которой приносили непристойное поклонение, как женскому началу зарождения, божеству оплодотворения, жизни, однородному, пожалуй, с армянской богиней Анаитис.

Поклонение персов Митре, или Аполлону, распространилось по всей Италии[10], Галлии, Германии, Британии, и умирающий политеизм противопоставлял солнцу Христос, солнце Митра.

Обряды посвящения

Святилища этого культа всегда находились в подземельях, и в каждом святилище была лестница в семь степеней, по которой всходили в обитель блаженства. Посвящение было подобно описанному в предыдущей части, но, если возможно, еще строже, и немногие проходили все испытания. Праздники в честь Митры праздновались около середины месяца Mihr (октября), испытуемому же надлежало вынести продолжительный и строгий искус, прежде чем его допускали до полного знания мистерий.

Первая степень начиналась с очистительных омовений, и на лбу неофита клали знак, пока он приносил Богу в жертву хлеб и чашку с водой. Ему подавали корону на конце меча; он брал ее и возлагал себе на голову, говоря: «Митра мой венец».

Во второй степени неофит облекался в броню для сражения с исполинами и чудовищами, после чего в подземных пещерах начиналась дикая гоньба. Жрецы и служащие в храме, наряженные львами, тиграми, леопардами, медведями, волками и другими лютыми зверями, нападали на кандидата со свирепым ревом. В этих мнимых сражениях неофит подвергался большой опасности, хотя и жрецам порой попадало не на шутку. Таким образом, говорят, император Коммод при своем посвящении зашел в шуточной борьбе так далеко, что убил одного из жрецов, нападавших на него в образе дикого зверя.

В следующей степени неофит надевал мантию, на которой изображались знаки зодиака. Занавесь скрывала его тогда от всех взоров; но когда отдергивали занавесь, он появлялся окруженный страшными грифами. Если мужество не изменяло ему при других испытаниях, его приветствовали «Львом Митры», намек на знак зодиака, когда солнце достигает самой большой силы. Мы встречаем ту же мысль в степени мастера у масонов. Тогда передавалась великая тайна. В чем состояла она? Трудно решить этот вопрос при такой отдаленности эпохи, но можно предположить, что жрецы открывали неофиту самые достоверные жреческие предания, наиболее принятые теории о происхождении Вселенной и свойства, совершенства и деяния Ормузда. В сущности, мистерии Митры изображали переход от мрака к свету. По мнению Гиньо, Митра есть любовь; по отношению к Ормузду и Ариману это огонь любви.

Религии, происшедшие от магизма

И это поклонение не было единственной ересью, единственным тайным обществом, возникшим из недр магизма; постепенно его обряды исказились до того, что служили прикрытием самому ужасному разврату, который со временем был освящен и даже ободряем в мистериях. Еще позднее сделалось аксиомой в религии, что отпрыск от сына и матери всего лучше приспособлен к исполнению обязанности жреца. Следы магизма видны также в умозрениях Манеса, Религии любви и тайной истории тамплиеров.

Брамины и гимнософисты

Простонародная вера в Индии

Смотреть ли на нее как на искажение магизма или как на общую основу всей азиатской теософии, она представляет такое беспредельное богатство божеств, что ни одна другая религия с ней не сравнится. Это изобилие – несомненный признак умственной бедности и грубого невежества народа, который, не имея понятия о законах природы и в ужас приведенный явлениями ее, признавал столько же сверхъестественных существ, сколько для него было тайн. Брамины насчитывают около 300 тысяч богов – страшная толпа, от которой жизнь в Индии проникнута раболепством и застоем, которая поддерживала разделение на касты, покровительствовала невежеству и, как тяжелый сон, давила грудь обманутых жертв, превращая их существование в удушье страдания и рабства.