Читать книгу "У стен Смоленска - Илья Мощанский"

Тактика советских войск в начале войны не соответствовала довоенным теоретическим взглядам. Вместо того, чтобы действовать в составе крупных соединений и проводить массированные атаки с привлечением авиации и артиллерии, танкистов «рассредотачивали» небольшими группами для поддержки пехотных подразделений.

Советские танки действовали совместно со своей пехотой: каждому пехотному батальону придавалось по танковому батальону, оставшиеся танки были сосредоточены в распоряжении командиров дивизий.

80 % потерь советских танков было от немецкой авиации. 65 % из подбитых танков сгорело. Однако были случаи, когда по танкам КВ стреляли из нескольких противотанковых орудий и 75-мм пушек, танк получал по 15–17 попаданий разных калибров — и ни одной пробоины, только заклинивало башни, — и танки возвращались и своим ходом шли в ремонт. Бронебойных снарядов не было, и очень плохо обстояли дела со снарядами к 37-мм пушкам.

В качестве примера результатов такой тактики следует привести результаты боевого применения одного из лучших в РККА — 7-го мехкорпуса.

В период с 6 по 19 июля в составе 7-го механизированного корпуса в боевых действиях участвовало 448 боевых машин. Из них в частях 14-й танковой дивизии: 20 танков КВ, 27 Т-34, 160 БТ-7, 4 Т-26 и 16 Т-26 хим. Всего — 227 танков. В составе 18-й танковой дивизии: 10 танков КВ, 11 БТ-7, 146 Т-26 и 54 Т-26 хим. Всего 221 танк.

За две недели боев корпус понес огромные потери и практически перестал существовать как самостоятельное танковое соединение.

За период боевых действий потери эвакуационных средств 7-го мехкорпуса составили 28 тракторов типа «Коминтерн». Для эвакуации поступивших на укомплектование корпуса 73 тяжелых и средних танков эвакуационных средств выделено не было, в результате чего большое количество тяжелых и средних танков эвакуировать с поля боя не представлялось возможным. Эвакуация производилась другими боевыми машинами. При эвакуации тяжелых танков тракторами «Коминтерн» последние, как правило, выходили из строя. Вопрос о предоставлении тракторов типа «Ворошиловец» для эвакуации тяжелых и средних танков неоднократно ставился перед управлениями автобронетанковых войск армии и фронта, но так к августу 1941 года решен и не был. Примерно такое же положение было и в других танковых соединениях фронта[16].

Все это привело к тому, что уже к середине июля 1941 года, еще на начальном этапе Смоленского сражения, советские мехкорпуса, брошенные без поддержки на земле и прикрытия с воздуха во встречные сражения с немецкими танковыми группами и армиями, понесли огромные потери, были разбиты и как самостоятельные боевые единицы перестали существовать.

Стойкость и мужество, с какими сражались соединения и части фронта, не могли возместить преобладания противника в силах, боевой технике, в опыте ведения войны. Овладев Рудней, германские танковые соединения устремились на Духовщину, Ярцево и начали выходить в тыл 19-й и 20-й армиям. 19-я армия частью сил отошла на Смоленск — Ярцево. Другие ее соединения сосредоточились восточнее Смоленска.

Не менее серьезная обстановка сложилась в районе Орши и Шклова на стыке 20-й и 13-й армий. Танковая группа Гудериана прорвала здесь оборону наших войск и начала развивать наступление на Горки — Ельню.

Основной костяк войск Западного фронта, действовавших в районе Орши и Смоленска, составляли силы 20-й и 16-й армий. Оршу упорно и стойко обороняли части 73-й стрелковой дивизии (командир — полковник А. И. Акимов). Бойцы и командиры этого соединения в течение нескольких суток отбивали сильные атаки немцев, стремившихся овладеть городом. Только после того как были исчерпаны все возможности, 73-я дивизия по приказу командования отошла на новый рубеж.

Трехдневные упорные бои с врагом вела и переброшенная 12 июля в район Орши 1-я Московская Пролетарская мотострелковая дивизия. Оказавшись в окружении, она 14 июля внезапным ударом на северо-восток прорвала фронт 18-й танковой дивизии противника и вышла в район населенного пункта Барсуки. Мотострелки захватили в плен 144 солдата и 6 офицеров. Среди трофеев оказалось 40 автомашин, штабные документы, денежный ящик.

В боях под Оршей на начальном этапе разворачивавшегося на огромном фронте сражения советским командованием для сдерживания немецких танковых колонн была впервые применена реактивная артиллерия.

Отдельная экспериментальная артиллерийская батарея под командованием капитана И. А. Флерова состояла из 3 огневых взводов, взвода управления, пристрелочного взвода, взвода боепитания, паркового взвода, отделения горючего и смазочных материалов и санитарной части. На ее вооружении имелось 9 огневых установок БМ-13 и одна 122-мм гаубица (для пристрелки). Залп огневых взводов состоял из 112 реактивных снарядов М-13 осколочного и осколочно-фугасного действия. Батарея имела 44 грузовые машины. Это позволило ей взять с собой на фронт 600 реактивных снарядов, 3 заправки горючего и смазочных материалов и 7 сутодач продовольствия.

Почти весь командный состав батареи был подобран из слушателей Военной (артиллерийской) академии имени Ф. Э. Дзержинского. В их числе были заместитель комбата лейтенант К. К. Сериков, командиры огневых взводов лейтенанты И. Ф. Костюков, Н. А. Малышкин, М. А. Подгорнов, командир взвода управления лейтенант Н. К. Ветряк, командир пристрелочного взвода лейтенант М. Н. Науменко.

Заместителем командира батареи по политчасти (с 10 июля 1941 года — военным комиссаром) стал призванный из запаса политрук И. Ф. Журавлев. Из запаса же пришли помощник комбата по технической части воентехник 2-го ранга И. Н. Бобров, командир паркового взвода (с начала августа командир 2-го огневого взвода) лейтенант А. В. Кузьмин, автотехник батареи воентехник 2-го ранга И. Е. Скигин, электротехник батареи воентехник 2-го ранга А. К. Поляков, начальник санитарной части военфельдшер Ю. В. Автономова (Осокина). Для обучения артиллеристов к батарее были прикомандированы специалисты научно-исследовательского института: А. И. Попов — один из создателей пусковой установки БМ-13 — и Д. А. Шитов, активный участник разработки реактивного снаряда М-13. Все они были молодыми людьми, никто из них, за исключением воевавшего с финнами Флерова, пока «не нюхал пороха», но каждый горел желанием быть на фронте, беспощадно уничтожать врага.

В ночь на 2 июля 1941 года — в то время, когда на Западном фронте, на смоленском направлении, советские войска с трудом сдерживали продвижение противника, первая батарея реактивной артиллерии своим ходом убыла на фронт по маршруту Москва — Ярцево — Смоленск. Марш совершался только ночами, в дневное время после короткого отдыха велось обучение личного состава.

На рассвете 4 июля батарея сосредоточилась в лесу, в 7 км южнее Смоленска, в полосе обороны 20-й армии. Командование батареи выехало в штаб артиллерии фронта, где узнало, что эта армия нанесла контрудар по противнику с двух направлений — севернее и западнее Смоленска. Это затруднило, но не остановило наступление немецких подвижных соединений. В ночь на 14 июля пришлось оставить Оршу.