Читать книгу "Радуга до небес - Барбара Картленд"

На ее белоснежной коже не было и тени следов бессонных ночей. Лишь под глазами пролегли небольшие голубоватые тени, что отнюдь не портило, а скорее даже подчеркивало ее красоту.

В своем бледно-зеленом платье с узким темно-красным пояском — в тон ему Диана накрасила губы алой помадой и таким же ярким лаком ногти — она казалась тонкой, как тростинка.

«Какая же она хорошенькая, — подумала Лоэлия. — Как жаль, что она ведет такую бесцельную жизнь!»

Сама Лоэлия вышла замуж в восемнадцать лет за человека на тридцать пять лет ее старше. Он был очень богат. Для дочери адвоката, дела которого шли из рук вон плохо, лучшей партии было не сыскать.

Муж ее унаследовал состояние своего отца, а вот его светлый ум, к сожалению, получить в наследство не удалось — сынок оказался горьким пьяницей. Пил он и днем, и ночью, без перерыва.

Правда, за все те годы, что они жили вместе, Лоэлия ни разу не видела его в невменяемом состоянии, однако и трезвым он никогда не был.

Она вышла замуж после стремительного ухаживания, продолжавшегося всего три недели и одобренного ее отцом, который познакомился с Малкольмом Фентоном на юридической, так сказать, почве: будущий зятек затеял какую-то тяжбу, и ему нужен был хороший адвокат. Так Малкольм Фентон и появился впервые в доме ее отца.

Лоэлии льстило его внимание, а если иногда и закрадывалось сомнение, что этот человек ей не пара, отец и тетушка были тут как тут, в два голоса убеждая девушку, что ей чрезвычайно повезло.

Лоэлии жила спокойной, уединенной жизнью, в которой не происходило почти никаких событий. С мужчинами она почти не сталкивалась. Отец, двое-трое дядюшек да местный священник — вот и все ее знакомые мужчины. Где ж ей было догадаться, что престарелый Малкольм Фентон абсолютно не годится в мужья такой молоденькой, как она.

Прошло несколько месяцев после замужества, прежде чем она сообразила, что ее новоиспеченный муж пьет намного больше, чем положено.

Последующие десять лет оказались настоящим кошмаром, поскольку он уже не мыслил своего существования без спиртного.

Когда ему было особенно плохо, раздраженный, он вымещал свое недовольство на ни в чем не повинной жене.

Правда, он никогда не осмеливался поднять на нее руку, но и без того жизнь казалась Лоэлии нескончаемой пыткой.

Малкольм Фентон отличался крайним занудством, и прислуга, измученная бесконечными придирками, не задерживалась в их доме долго. Вот только жене этого домашнего тирана податься было некуда.

Каждый день ему все было не так. То обед невкусный, то блюда не те, что он любит. Стоило Лоэлии выйти из дома, как он тут же начинал ворчать, что совсем заброшен, стоило остаться дома — говорил, что надоела.

Десять лет несчастного супружества казались двадцативосьмилетней Лоэлии целой жизнью, в которой не было ничего, кроме обид и унижений.

И когда она, смертельно уставшая от беспросветного существования, повстречала Джека Стэндиша, то уже не смела даже надеяться на лучшее будущее.

Он зашел к ним случайно: одолжить немного бензина и спросить, как проехать к их соседу, у которого собирался погостить несколько дней.

Стэндиш только что вернулся с Востока, где был вместе со своим другом Данбаром. Высокий, худощавый и загорелый, он с первого взгляда показался Лоэлии самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела.

Пока из гаража несли канистру с бензином, они говорили о всяких пустяках, и тем не менее этих нескольких минут оказалось достаточно, чтобы круто изменить судьбы обоих.

По прошествии года, в течение которого он путешествовал по Востоку, Джек вернулся домой, чтобы посмотреть, как обстоят дела в поместье отца.

Через полгода он намеревался вернуться обратно. Брачные узы никогда не прельщали его. Однажды, правда, он по-детски влюбился в одну актрису, которая годилась ему в матери.

Увидев Лоэлию, непривлекательную, невзрачно одетую, с грустными глазами, он с первого взгляда влюбился в нее, равно как и она в него.

Джек Стэндиш не стал терять времени даром. Он мигом все обдумал и, не обращая внимания на слабое сопротивление Лоэлии, заставил согласиться с его планом, настолько дерзким, что захватывало дух.

Кончилось все тем, что он решительно поговорил с ее мужем — как позже призналась Лоэлия, при этом они с Джеком еще даже не знали имен друг друга, — а еще через несколько часов посадил ее в свою машину и увез.

Словно в награду за годы, полные страданий, жизнь с Джеком сложилась абсолютно счастливо.

В течение года, пока шел бракоразводный процесс, они путешествовали, а потом вернулись в Англию, нимало не заботясь о том, что говорит о них людская молва. Важным для них казалось одно — быть вместе.

Год спустя умер отец Джека, и они перебрались в Охотничий дом. А еще через год родился сын, которого оба просто обожали.

Лоэлия не любила вспоминать свое прошлое, однако была твердо убеждена, что теперь обязана помогать людям найти свое счастье в жизни.

Она не могла видеть людских страданий, ни душевных, ни физических, справедливо полагая, что они одинаково ужасны.

Ее близкие знакомые хорошо знали, что, помимо семьи, у Лоэлии есть в жизни еще один интерес — это те люди, которые, совершив в жизни какую-то ошибку, пусть даже и не по своей вине, превратили свою жизнь в кромешный ад.

За год она получала сотни писем от людей, попавших в беду, с просьбами совета или помощи.

Было в ней что-то такое, что располагало людей к откровению.

Джек часто шутил, что стоит Лоэлии только познакомиться с кем-нибудь, как тот сразу же бросался рассказывать ей историю своей жизни. Впрочем, в этом отношении Джек, сам того не ведая, мало чем отличался от своей жены.

Когда он учился в Оксфорде и позже, в течение четырех военных лет, он привык надеяться лишь на самого себя.

Ему доставляло огромное удовольствие знать, что в отличие от других молодых людей он в час суровых испытаний, в самый решающий момент соберет всю свою силу и полю, чтобы выжить.

В конце войны Джек познакомился с Барри Данбаром.

Барри слыл самым храбрым в своем полку. Он дважды был представлен к высоким наградам, а среди солдат, которые служили под его началом, пользовался непререкаемым авторитетом. Они го-топы были следовать за своим командиром в огонь и воду.

Джек не мог не услышать о нем, поскольку вокруг этого имени ходили легенды. Но, как истинный англичанин, ненавидящий любые проявления героизма, составил о нем свое собственное мнение — самоуверенный и самодовольный хлыщ, выдающий безрассудство за храбрость, а браваду за смелость.

Вместо этого он увидел высокого симпатичного человека с тихим голосом, который любил говорить о чем угодно, только не о своей славе. Все, что он слышал, вызывало в нем живейший интерес.