Читать книгу "Тени прошлого. Восставшие - Александр Тамоников"

Солдат, видимо, «черпак», не понял:

– Замерз?

– Да шучу. Шуток не понимаешь?

– А? Вы к кому, товарищ старший лейтенант? В модуле только помощник начальника штаба, остальные в клубе.

Павлов вывел за руку солдата из-за стола:

– Слушай меня внимательно, боец.

– Да?

– Ты знаешь, кто я?

– Командир взвода разведроты.

– Сам в каком подразделении служишь?

– В первой штурмовой роте капитана Субарова.

– Гены Субарова, значит? Это хорошо. Так, – Павлов достал ключи, показал рядовому, – это от отсека начальника бронетанковой службы майора Глазова. Он передал их мне лично. Я сейчас выйду, затем вернусь с женщиной, она так же наверняка тебе знакома, в гарнизоне бабы наперечет. Мы закроемся в отсеке Глазова. Ты же ничего не видел, ничего не слышал. И не дай бог, скажешь кому-нибудь, и по гарнизону пойдут слухи. Ты знаешь, как у нас «любят» стукачей.

– Обижаете, товарищ старший лейтенант. Я не стукач.

– Молодец! Я почему-то так и подумал. Никому ни слова, понял?

– Так точно. А вы это тыры-пыры будете? – сглотнул слюну солдат.

– Чего?

– Ну секс и все такое.

– Ты слишком любопытен.

– Не-е, извините, завидую.

– А вот зависть, боец, кстати, как тебя зовут?

– Коля!

– Так вот, Коля, зависть очень плохое чувство.

– Да знаю.

– Ты не горюй особо, год уже прослужил?

– Почти, осенью прошлого года призвался, в ноябре год будет.

– Вот, осталось-то ничего. Вернешься в Союз. Там за тобой, героем-афганцем, девки бегать будут табуном. Награды есть?

– Откуда?

– Ну медаль я тебе гарантирую. Поговорю с Субаровым, «за БЗ» получишь.

– Правда?

– Слово.

– Это хорошо, только до Союза еще дожить надо. Вон сколько пацанов в «цинках» в Союз отправили.

– Раньше больше было. Ты вернешься, не сомневайся.

– Откуда знаете?

– А у меня нюх на это. Сразу определяю, кто жилец, а кто нет. Ты вернешься.

– Спасибо.

– Не за что. Так, Коля, я пошел, ты на шухере. Если что, предупреди!

– Как?

– Кашляй, словно подавился чем-нибудь.

– Понял.

– Говорю же, молодец, настоящий десантник.

– А то, – не без гордости ответил рядовой.

– Гордись, служивый.

Павлов вышел из модуля, зашел за угол.

Осипова прогуливалась вдоль старого здания.

– Лен?

– А? Да!

– Это я!

– Слышу.

– Иди сюда.

Официантка подошла.

– Что такое, ты потерял ключи?

– Нет, тебе не надо лазать по окнам, в модуле, кроме ПНШ, никого, с дневальным я поговорил, можем зайти через вход.

– Слава богу, а то я уже за юбку свою обеспокоилась.

– Ты бы чулочки надела, как в прошлый раз.

Осипова улыбнулась:

– Что, заводят?

– Еще как?

– Они со мной.

Только сейчас Павлов разглядел в руке женщины небольшую сумочку.

– И не только чулки, я такое нижнее белье купила, ты обалдеешь.

– Я уже балдею. Идем.

Они прошли в модуль.

Солдат отвернулся.

– Все правильно делаешь, боец, – сказал Павлов.

В отсеке начальника бронетанковой службы было жарко. Это и понятно, уезжая, естественно, выключил кондиционер. Павлов включил. Зато в холодильнике нашлась бутылочка сухого вина.

Старший лейтенант повернулся с ней, но Осипова уже нырнула в душевую. Осмотрев этикетку, разведчик поморщился, бормота и есть бормота, как вообще ее люди пьют и на хрена она Глазову? Или тоже иногда принимает у себя кого-то из дам? А иначе на хрена ему вино, всегда вроде или спирт, или водку пил.

Вышла Осипова, и Павлов застыл.

Женщина была в коротеньком распахнутом пеньюаре, без бюстгальтера, груди вразлет, соски в обрамлении розовых кружев, трусики, как две веревочки, не скрывавшие пышной растительности между ног, чулки черного цвета с кружевным ремнем, черные туфли на высокой шпильке, губы подведены, ресницы подкрашены.

– Ну как я тебе? – изогнувшись, как модель на подиуме или стриптизерша у шеста, спросила Осипова.

– Потрясающе, – проговорил Павлов.

Он ринулся к женщине, схватил за ягодицы.

– Да погоди, ты, бугай, сначала в душ.

– К черту душ!

– Ну тогда не получишь самого приятного.

– А?! – как разъяренный зверь, старший лейтенант, успев поставить бутылку на стол, метнулся к душевой.

Осипова тоже осмотрела этикетку. «А неплохое вино», – подумала она, принесла из кухонного отсека два стакана.

Павлов буквально выскочил из душевой голый, с каплями воды на теле.

– Иди сюда, моя дорогая.

– Сначала это.

Она подняла бутылку.

– Открой.

– Потом! Все потом!

Он завалил Осипову на кровать, и даже дневальный слышал, как она начала скрипеть. Слышал он и вздохи, от которых ему нестерпимо захотелось в туалет, усмирить возбужденную плоть.

Глава 2

Утро понедельника, 22 июня, выдалось для летунов тяжким.

Старший лейтенант Истомин проснулся первым в шесть часов. Соскользнув с кровати и удерживая рот ладонью, метнулся к санузлу.

Его рвотные позывы разбудили и Фролова, и Боброва.

В отличие от штурмана, командир экипажа похмельем никогда не болел. Напротив, после хорошей попойки с утра его тянуло на жратву. Вполне мог съесть половину большой кастрюли борща. Особо не страдал и Бобров. Только вид имел совсем не респектабельный, опухший, и физиономию цвета фиолета. Отличительная особенность, которая постоянно выдавала прапорщика, так это до неприличия пунцовый нос.

– Рыгает, – резюмировал Бобров, потянувшись за пачкой сигарет.

– Не кури здесь, – сказал Фролов, – иди в курилку на улицу.

– А чего? До этого же курили спокойно в отсеке.

– Не врубаешься?

– Нет!

– Илье и так хреново, слышал, как выворачивает, а от дыма хуже станет.