Читать книгу "Амея. Возвращение к истокам - Лиза Хок"

Я кивнула.

– Я люблю тебя, Амея. Я верю в тебя и я буду ждать тебя… – Он подошел ко мне и взял мое лицо в свои ладони. – Возвращайся скорей.

Он прижался своими губами к моим, и я почувствовала тепло его прикосновения. Для меня это по-прежнему оставалось ненужными эмоциями, которые я не хотела испытывать; хотя я и помнила, как мое сердце было готово выпрыгнуть из груди при любом его прикосновении, сейчас это было просто воспоминанием.

Эстан сделал шаг назад, надев на лицо маску безразличия.

– Как я уже обещал, я буду выходить с тобой на связь, когда смогу.

– Спасибо, береги моего брата, – попросила я.

Я и так прекрасно понимала, что он будет за ним приглядывать, но мне показалось, что это именно то, что прежняя я могла бы сказать на прощание.

– Конечно, – с легкой улыбкой он поклонился мне. – Ах да! – Эстан протянул мне кожаный мешочек. – Здесь камни, они стоят целое состояние во внешнем мире, и многие из людей пойдут на все, чтобы заполучить их, в том числе – и последовать за тобой. Не говори им всего, они не поверят. Здесь восемь камней, по одному для каждого. Скажи им, что если они согласятся пойти с тобой и выполнить свое предназначение, по возвращению они получат намного больше.

Я взяла мешочек и понимающе кивнула.

Эстан сделал шаг назад, давая понять, что прощание законченно, и я могу идти.

Ко мне подошел Ольтен и жестом показал на пирамиду.

– Войдите в пирамиду. Заклинание звучит как «ПРОМАЛА ЙЕНА», мы должны произнести его одновременно. Чтобы вернуться, заклинание не нужно, просто будьте на месте в полную луну. – Ольтен протянул мне сверток пергамента. – Тут адреса и имена всех волшебников, и место последней встречи. Написано на эльфийском, вы сможете прочитать?

– Смогу, – с усмешкой сказала я.

– Ну что ж, внешний мир теперь полностью отражается в пирамиде, мы готовы переместить вас. Где бы вы ни оказались, сначала идите к Ивану.

Я кивнула и вошла в пирамиду, прямо в синий дымчатый диск, кружащий внутри.

Ольтен кивнул, и мы одновременно произнесли заклинание.

Глава № 2

Иван

Белый ослепляющий свет, вырвавшийся из пирамиды, буквально разорвал меня на мелкие кусочки. Я ничего не видела и не слышала. Также я ничего не чувствовала и ничего не понимала. Состояние абсолютного конца.

Мгновение спустя я уже летела вниз, словно сорвавшись с дерева. Плюхнулась на раскаленный песок, как мешок картошки. Изо рта брызнула кровь, и тишину разорвал мой крик боли.

Я лежала на спине, наблюдая как нечто, проплывая в вышине, оставляет за собой белый перистый шрам на гладком лазурном полотне чистого неба. Я бездумно силилась понять, что происходит. У меня заняло какое-то время вспомнить, кто я и где нахожусь. Мои воспоминания вернулись, а за ними стали возвращаться и эльфийские воспоминания, которыми наградил меня Отаний. Я лежала молча, стараясь не шевелиться, пока не вспомнила все с начала существования своего мира.

Как только я осознала, где я, и поняла, что я только что перенеслась во внешний, неизведанный мир, я стала оглядываться по сторонам в ожидании опасности. Но ничего кроме песка и палящего солнца я не обнаружила. Меня это даже напугало: как же такое возможно? Ни людей, ни деревьев, ни животных, ни птиц. Один песок.

Меня отвлекла другая мысль. Боль! Стоило мне пошевелиться, и каждая клеточка в моем теле отозвалась острой, пронзительной болью, я снова закричала. Сейчас я была благодарна Отанию как никогда – благодаря ему я знала заклинание, способное исцелить мое тело с помощью стихии. Мне просто нужно было забрать себе ее энергию. Воды тут не было, как управлять песком я не представляла, а вот воздуха было полно, и я умела управлять ветром.

Я про себя произнесла заклинание, но ровным счетом ничего не произошло – я продолжала лежать, умирая от боли.

Потом я вспомнила, как Эстан учил меня произносить заклинания. Сейчас казалось, что с тех пор утекло столько воды, будто это было в какой-то прошлой жизни, хотя с того дня прошло чуть больше месяца. Итак, я раскрыла ладони, закрыла глаза и громко произнесла:

– ВИЛИЯ КРАУС.

Я лежала, не открывая глаз, я слышала, как над головой закружил ветер и чувствовала, что его сила возвращает меня к жизни.

Спустя какое-то время боль ушла, и я смогла открыть глаза. Я осмотрела свое тело – внешне все было целым. Я попробовала подняться. Не почувствовав никакой боли, я победно улыбнулась.

Поднявшись на ноги, я вновь оглянулась и вновь не увидела ничего, кроме песка. Оставаться здесь не имело смысла. Я была уставшей и хотела есть. Походив вокруг того места, куда я приземлилась, я нашла кусок пергамента от Ольтена и мешочек с камнями от Эстана. Сунув все это за пазуху, я встала прямо, закрыла глаза и произнесла заклинание, переносясь в лес за домом Ивана.

Силы практически оставили меня. Я уже и забыла, каково это – ослабевать от использования заклинаний. Меня трясло от напряжения и холода. На дворе стояла осень. Солнце спускалось за горизонт. Странно… там, среди песка, только что был день! Я огляделась и побрела к дому Ивана. Все было практически так же, как в воспоминаниях Ольтена, только холодно, зябко и темно. Я постучала в дверь, но мне никто не ответил. Сил стоять не осталось, я прислонилась к двери, чтобы опуститься на землю. Та оказалась не запертой, и я ввалилась в дом. Подняться я так и не смогла. Меня накрыло темнотой и забвением.

Проснулась я от восхитительного запаха травяного чая с медом. На дворе стоял день. Лучи солнца освещали небольшую комнатку, в которой я находилась.

– Проснулась, красна девица? – раздался голос с кухни.

Язык звучал чудно для меня, но я понимала каждое слово.

Не знаю, откуда я его знала, – у меня не осталось четкого воспоминания из эльфийской истории об этом языке; может, просто заклинание. Я смутилась, пытаясь понять это.

– Ну, так проснулась? – спросил Иван, заходя в комнату. В руках он держал большую дымящуюся кружку. – Чайку вот заварил тебе, – объяснил он и протянул мне стакан.

– Спасибо, – поблагодарила я.

Иван непроизвольно отшатнулся от меня. Потом взял себя в руки и натужно улыбнулся.

– Ох, да ты и по-нашему разговаривать можешь! Это интересно… ты, пока спала, такую тарабарщину несла, я и не разобрал ничего. Думал, ты иностранка какая.

Иван подсел ко мне на кровать и отдал мне чай. Он выглядел чуть старше, чем в воспоминании Ольтена, но все таким же добродушным и краснощеким, хотя и несколько смущенным в данный момент. Он был незнаком мне, но в его присутствии было легко и уютно, словно приехала в дом к своему дяде или дедушке. Зато ему явно не было уютно в моем присутствии.

– Ты уж прости, деточка. Ты, конечно, красавица, но глаза жуткие, словно не твои, – виновато пробормотал он.