Читать книгу "Не отпускай мою руку - Мишель Бюсси"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остается уговорить Кристоса сдвинуться с места…
Комариный бал
20 ч. 34 мин.
Софа даже не притронулась ни к жареному цыпленку, ни к рису. Надувшись, она уткнулась в сборник реюньонских сказок. Марсьяль Бельон с трудом заставил себя доесть копченую грудинку с пряным томатным соусом. Словно хотел показать, что все в порядке. А вот Жаку и Марго Журденам исчезновение Лианы, похоже, аппетита не отбило.
Все трое ужинают в молчании. У бассейна какой-то тип в цветастой рубашке орет в микрофон хиты восьмидесятых. У него за спиной извивается тетка в обтягивающем платье, с гирляндой из цветов огненного дерева на морщинистой шее. Время от времени она хлопает в ладоши или подхватывает припев. Довольно вяло.
Никто из двух десятков человек, сидящих за столиками в «Песчинке», ресторане отеля «Аламанда», не аплодирует. И никто не разговаривает.
Должно быть, эту парочку певцов держат с одной-единственной целью — заполнять бесконечные паузы в разговорах. Жак Журден подливает Марсьялю вина в бокал. Его рука слегка дрожит. Поколебавшись, он наклоняется к Марсьялю, чтобы тот расслышал его, — завываний дуэта ему не перекричать.
— Она вернется, Марсьяль. Не волнуйся, она обязательно вернется.
Марсьяль не отвечает. Сочувственное выражение лица Жака выглядит не очень убедительным. Действительно ли этот парижский адвокат искренне опечален несчастьем, случившимся с человеком, которого он еще пять дней назад не знал? Марсьяль в этом сомневается. Жак и Марго скорее производят впечатление людей, которых утешает вид человека более несчастного, чем они сами. Они испытывают нечто среднее между жалостью и безразличием.
Атмосфера…
Марсьяль вымученно иронизирует. Да, в глубине души Жак, похоже, расстроен исчезновением его жены. Немного. Он себя не обманывает — изучение фигурки Лианы у бассейна было одним из скромных тропических удовольствий адвоката.
Марсьялю хочется встать, увести отсюда Софу, бросить их одних. Но он остается. Через силу жует остывшую грудинку. Нет, на этот раз он не должен поддаваться своим желаниям, ему надо набраться терпения, ничем себя не выдать, выдержать роль мужа, по-настоящему огорченного исчезновением жены. Он сознает, что партия у него трудная. Все будет зависеть от деталей, от его способности утаить правду от полицейских. Улики стянутся вокруг него, как затягивается на шее удавка, но, если они не найдут решающего доказательства, сомнение останется… А если дело обернется плохо, Журдены могут ему понадобиться. В особенности Жак: если судить по количеству мейлов, которые получает этот адвокат ежедневно, в Париже он нарасхват.
Молчание делается невыносимым.
Дуэт гнусно завывает, но, как ни странно, никто из сидящих за столиками не уходит из ресторана.
Марсьяль быстро прикидывает, как пройдет завтрашний день. Ловушка захлопнется. Полицейские, допросы, туристы, запертые в отеле. Журденов вызовут давать показания. По крайней мере он поспособствует тому, чтобы испортить отпуск этим лицемерам! Хоть что-то.
20 ч. 34 мин.
— Софа, пойдем в номер.
Марсьяль с бумажником в руке направляется к стойке. Габен протягивает ему ром, настоянный на фруктах и специях. Что там за плод — понять трудно. Похоже на мушмулу.
Беря деньги, Габен касается руки Марсьяля.
— Ром с локвой, мсье. По особому рецепту. Вернется ваша жена, не расстраивайтесь.
Этот-то, во всяком случае, говорит искренне. Марсьяль отвечает ему грустной, соответствующей обстоятельствам улыбкой.
— Ее можно понять, — продолжает Габен, — у вашей жены хороший вкус. Кому захотелось бы слушать такую музыку, как сегодня вечером? Вот завтра будет выступать хорошая группа — и она вернется.
20 ч. 34 мин.
В неоновом сиянии желтых светильников над бассейном танцуют только комары.
Марсьяль отходит от окна номера 17 на втором этаже. Поворачивается к детской кроватке, которую Наиво с большим трудом удалось втиснуть между двуспальной кроватью и стеной. Софа в конце концов уснула. Она целый час звала маму. Марсьяль, как сумел, неуклюже ей объяснил:
«Софа, она вернется. Она ушла погулять. Она скоро вернется».
Напрасно старался.
Вопросы посыпались градом:
А почему мама не звонит?
А почему она меня не поцеловала перед уходом?
А почему она не взяла меня с собой?
Где моя мама? ГДЕ ОНА?
Почему мы спим не в той комнате, где вчера?
«Потому, Софа, что полицейский придет снимать наши отпечатки пальцев». Но этого Марсьяль дочке сказать не может.
Он снова пересказал ей приключения Ти-Жана, Бабушки Калле и Большого Дьявола,[11] и девочка уснула. Ей нелегко было это сделать — те двое у бассейна продолжали вопить.
Марсьяль стянул через голову майку, сбросил на пол штаны, и теперь стоит голышом в темноте.
Встревоженный.
Все идет не так, как предполагалось.
Через несколько часов, самое позднее — завтра утром, полицейский откроет опечатанный номер 38. Наиво, должно быть, рассказал им про разбросанную по комнате одежду, опрокинутые предметы… про пятна крови. Конечно, рассказал.
Марсьяль идет в душ.
Сегодня вечером, до ужина, он контролировал ситуацию. Но несколько минут назад что-то из-под контроля ускользнуло.
Льется вода. Почти холодная.
Мысли кружатся, соскальзывают по гладким стенкам его мозга, исчезают в отверстии. Зачем он сочинил этот бредовый план? Не попался ли он в им же самим устроенную западню?
Он вытирается, ему хотелось бы тереть кожу до крови, до тех пор, пока белое полотенце с вышитым на нем логотипом отеля не станет алым.
Перед его глазами снова встают чудовищные картины.
Был ли у него выбор?
Марсьяль проходит через комнату, голый останавливается у окна, почти не скрытый покровом темноты. Все равно никто в его сторону не смотрит. Почти для всех туристов вечер закончился, лишь несколько пар, обнявшись, танцуют на тиковых досках. Журденов не видно. Это не для них.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Не отпускай мою руку - Мишель Бюсси», после закрытия браузера.
