Читать книгу "Тайные знаки судьбы - Наталья Аверкиева"

— Ну уж нет! Врет или не врет!

— Не врет! — закричали мы с Настей.

— Врет! — фыркнула Женька.

Кир закатил глаза.

— Все-таки я погорячился, когда думал, что смогу выдержать два часа в обществе твоих подруг.

— Еще раз поставишь под сомнение… — зашипела я на Волоточину.

— То что? — набычилась она.

— То ты мне…

— Варя, — перебила меня Ярик. — Да она ему завидует.

— Я?! — чуть не пролила кофе Точка. Кирилл схватился за голову и жалобно посмотрел на Настю.

— Как же ты выживаешь среди них? — простонал тихо.

Настя пожала плечами, улыбнулась и прощебетала:

— Они миленькие, правда? Кир перекривился и хихикнул.

Потом мы просто болтали. Настя расспрашивала Кирилла о нарядах славян и охала, что вот там-то она бы точно котировалась, потому что с ее фигурой надо было жить во времена «Рафаэлло», который оказался на деле Рубенсом. Точка, как обычно, вставляла шпильки. А Ярик громко смеялась.

Кир проводил меня до дома. Мы остановились у подъезда. Он обнял меня за талию, посмотрел в глаза и тихо спросил:

— Я прощен?

— Не знаю, не знаю, — хлопнула я ресничками, глядя в волшебно-голубое небо.

Его губы коснулись моих. Я зажмурилась и с удовольствием позволила себя поцеловать.

Глава 4

Не тратьте понапрасну силы, в вашей судьбе наступила пауза.

Ждите окончания в полной готовности, не разменивайте энергию по мелочам, скоро ей найдется более приятное и полезное применение. Не пытайтесь силой ускорить ход вещей, результат может оказаться обратным.

Книга перемен. Гексаграмма 26. ДА ЧУ. Воспитание великим

Расставание — это как удар под дых, когда его не ждешь. Сначала все как в дыму, слепнешь и глохнешь от боли. Пытаешься собраться, устоять. А потом тебя выпрямляет ярость и заставляет дать сдачи, завалить противника на землю, уничтожить, сровнять с землей. И ты колотишь его, уже не соображая, что будет потом. И иногда бывает слишком поздно… Потом прозрение и страх от содеянного, и хочется вернуться назад, чтобы все исправить. Но как остановить время? Этого еще никто не придумал, и ты остаешься жить с болью всю жизнь.

Ну как?

Я честно перечитала ЭТО еще раз. В горле стоял колючий ком. Кирилл плохо выспался? Это он к чему такое написал? Он что, бросить меня хочет? Эта мысль ударила по сознанию, словно топор. Я вдруг испугалась. И даже вскрикнула, схватившись за сердце. Поэт меня бросил? Казалось, что сейчас я упаду в обморок. Вот просто так возьму и рухну на пол бездыханно, потому что дыхание перехватило, грудь сжало, а глаза заслезились. Кир меня не любит? Я заметалась по комнате. Что же делать? Он же еще вчера был таким хорошим. Мы целовались у подъезда, потом погуляли немного по району. Кир смеялся, веселил меня. Мне и в голову не могло прийти, что что-то не так. А может, это был его прощальный вечер? О, нет!

— Яра! Яра! ЯРА!!! ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?!! — орала я в трубку, обливаясь слезами.

— Для начала перестать рыдать. Ну или хотя бы орать. А лучше и то и другое, — сонно пробормотала она.

— Яра!!!

— Кто умер-то?

— Поэт меня бросил!!!

— И чего орать? Ну бросил и бросил… Как бросил?! Да он же вчера с тебя глаз не спускал! — У Ярославы наконец-то прорезался голос.

— Бросил! — захлебывалась я слезами.

— Быть такого не может, — хмыкнула она. — Когда?

— Только что!

— Варь, он что, у тебя ночевал? — понизила она голос до вкрадчивого шепота.

— Он мне письмо прислал!

— Спятил, что ли? Что пишет?

— Это личное.

— Не, ну и какого лешего ты мне сейчас в семь утра звонишь, если это личное?

— Ты только никому?

— Клянусь.

Я прочитала ей письмо. Не знаю, что там Ярик поняла сквозь всхлипы, но я старалась. В трубке воцарилось тяжелое молчание. Я очень четко видела, как Птица морщит лоб и чешет переносицу.

— Так… Успокойся для начала. Я сейчас встану, умоюсь, оденусь и приду. Сделай мне кофе. Заодно и погадаешь. Все, давай. Отбой.

Ярослава пришла минут через двадцать. Я к тому моменту уже успела немного успокоиться. Еще минут через пять пришла недовольная Женька, а ближе к восьми нарисовалась бледная Настя.

— Когда мне позвонила Птица, я ушам своим не поверила, — начала она с порога. — А что так тихо, словно у нас похороны?

— Конечно, похороны. Ты думаешь, когда умирает любовь, это легко? — хмуро буркнула Ярик.

— Птица, замолкни, — одернула ее Точка, не отрываясь от монитора. — Варь, я вот одного не понимаю, чего ты рыдаешь? Может быть, его ящик взломали и прислали тебе письмо? Вспомни историю с Настькой. Ее ящик, все страницы и форум тоже вскрывали. Ну чем твой Поэт хуже?

— Это Кирилл написал. — Слезы непроизвольно потекли по щекам. — Я знаю, как он пишет.

— Писатель, блин, — хмурилась Ярик.

— Ты ему звонила? — участливо спросила Настя.

— Конечно нет! — возмутилась я. — Он отказался от меня! Он даже не нашел в себе силы позвонить и объяснить все по-человечески!

— Мужчины такие странные, — закатила глаза Козарева.

Женька на нее странно покосилась и хмыкнула. Я принесла Насте кофе, сделала еще кофе девочкам и уселась в кресло, поджав ноги и прижав к груди любимую подушечку.

— А ты гадала на него? — спросила Настя, манерно оттопырив мизинец.

Я покачала головой.

— Почему?

— А что тут гадать, и так все ясно.

— Все-таки, Варечка, позвони ему. У меня с Сережей тоже было не… недопони… Короче, позвони ему сама. В наш век это не запрещается.

— Точно, давайте бегать за мужчинами, — поджала губы Женя.

Я лишь тяжко вздохнула. Точка что-то набрала в окошке быстрой отправки сообщений, и окошко обновилось, выдав, что письмо отправлено.

— Я написала ему. Пусть объяснит, что произошло.

— Что ты ему написала? — в один голос воскликнули мы втроем.

Женя величественно обернулась и снизошла до ответа:

— «Многабукф. В чем суть?»

— При чем тут суть? Что ты ему написала? — вытянула я шею.

— Так и написала, что «ниасилила» и надо бы разъяснить. — Точка подперла подбородок рукой и уставилась в монитор. — Хотя, если честно, у меня какое-то странное ощущение, что он не то хотел сказать. Так, нам пора выходить, а то опоздаем.