Читать книгу "Как построить космический корабль - Джулиан Гатри"

– Не знаю, – ответил Питер, – разные вещи.

– А именно?

– Ну, ракеты, поезда, роботы, самолеты и автомобили с дистанционным управлением, лодки…

– Похоже, что вы делаете все на свете, – покачал головой кассир. – Может быть, так и назвать – клуб «Все на свете»?

Так стихийно организованный клуб «Все на свете» начал существовать официально. Собирались ребята в домике Питера, сооруженном на дереве, причем ведущая в него лесенка специально была сделана слишком хлипкой, чтобы по ней не могли подниматься взрослые. Встречались они, конечно, и в «экспериментальной» комнате у Питера. Они заказывали ракетные комплекты «Эстес», дифференцированные по уровню сложности сборки, начиная с классической Der Red Max с хвостовым оперением из красного дерева, с черным носом, с черепом и скрещенными костями. Эта 40-сантиметровая ракета взлетала примерно на 150 м и опускалась на землю с помощью парашюта. Сначала ребята работали в соответствии с графиком, поднимаясь с одного уровня сложности на другой (от 1 до 5), а затем начали делать собственные ракеты и даже собственное ракетное топливо.

Питер, Билли и другие ребята создали также компьютерный клуб Северной школы Грейт-Нека, математический клуб и клуб будущих врачей. Они учились программировать на калькуляторах Hewlett-Packard и Texas Instruments, а затем и на компьютерах, тем более что старшеклассникам это предлагалось в качестве профессионального обучения. Они осваивали электронику, собирая комплекты Heathkits, делая небольшие транзисторные приемники, состоявшие из сопротивлений, конденсаторов, диодов, транзисторов, реостатов и небольших динамиков. Их одноклассник Йон Линн первым из всей группы собрал работоспособный компьютер Sol-20 Processor Technology, похожий на ранние модели «Альтаира». В их первых «компьютерах» для программирования использовались перфокарты, основанные на том же механическом принципе, что и жаккардовые ткацкие станки, с устройством считывания, преобразующим последовательности перфорационных отверстий в электрические сигналы включения/выключения, которые компьютер интерпретировал как числа и команды для выполнения расчетов. Часть ритуала вступления в тайное братство состояла в том, чтобы обойти с перфокартами вокруг школы.

После школы они зависали в зале игровых автоматов «Золотой берег» и играли в Pong (спортивный симулятор), Tank (военный симулятор) и Speed Race (автогонки). Одной из любимых у них была игра Lunar Lander, в которой игрок использует клавиши со стрелками для изменения тяги двигателя и направления полета космического корабля с целью обеспечения благополучной посадки в точку X на Луне. Питер входил в сборную школы по дайвингу, и, хотя он никогда особо не увлекался спортом, он был мускулистым, как борец, и мог сделать сальто назад из положения стоя. У него были густые и темные непослушные волосы, он носил золотую цепь с крестом, и его дразнили за невысокий рост – всего 165 см.

Представления Питера и его друга Билли относительно создания и запуска мощных ракет значительно расширились, когда они оказались в химическом классе весьма популярного преподавателя мистера Тори. Мистер Тори преподавал химию в Северной школе Грейт-Нека уже не первое десятилетие и любил проводить эксперименты, которые будили у детей воображение и производили на них впечатление. Питер и Билли помогали ему в лаборатории и внимательно наблюдали за всем. В конце концов это принесло свои плоды.

В классе, в лабораторных халатах и очках, Питер и Билли следили, как мистер Тори взял из баночки похожие на металл серые кристаллы йода и поместил их в химический стакан. Затем мистер Тори поставил стакан в вытяжной шкаф, добавив к этим кристаллам небольшое количество концентрированного раствора аммиака. Он осторожно встряхнул получившуюся смесь и объяснил, что теперь в стакане новое соединение – трийодид азота, с тремя атомами йода, связанными с одним атомом азота, и что во влажном состоянии оно практически безопасно. Однако в сухом виде трийодид азота взрывается от малейшего прикосновения, например снежинки или перышка. Дав химикатам время прореагировать, Тори профильтровал получившуюся грязную на вид смесь, чтобы избавиться от избытка аммиака. Крайне важно, еще раз предупредил он ребят, чтобы это вещество успело осесть, прежде чем оно высохнет. Когда пришло время тестирования, Питер и Билли оказались впереди и в середине. Длинной палкой учитель потянулся к этому веществу, казавшемуся обугленным. Питер заметил над трийодидом азота жужжащую муху. Он осторожно ткнул Билли локтем, указав ему на шестиногую свидетельницу происходящего. Палка мистера Тори коснулась получившегося порошка одновременно с приземлением на него мухи, и тут же раздался громкий и резкий хлопок! Взметнулось облачко фиолетового дыма. Несчастную муху разметало на кусочки.

Вскоре к двери Питера стали доставлять взрывчатые вещества в ящиках, помеченных черепом со скрещенными костями и предупреждающей надписью «Опасно! Взрывчатые вещества» на верхней панели. Ребята обнаружили, что они могут получать то, что им нужно, от химических компаний, рекламные объявления которых печатались в конце выпусков журнала Popular Science. Курьерская служба UPS обеспечивала доставку необходимых им химических веществ прямо до дверей. Одну из кладовок у себя на третьем этаже Питер потихоньку превратил в химический склад и перехватывал коробки, прежде чем это успевали сделать отец или мать. Кроме того, Питер и Билли разделили свои запасы пополам, чтобы, если кто-то из них будет уличен, они потеряли бы не все, а только половину.

Они заказывали лабораторное химическое оборудование: мензурки, горелки, колбы, пробки, капельницы, воронки и термометры. Питер интересовался щелочно-земельными металлами, особенно магнием, который при горении светится ярким белым светом. Он заказывал коробки с магниевой лентой и порошком и добавлял барий, чтобы при сжигании получить зеленое пламя, и стронций, чтобы получить красное пламя. Он ставил опыты с кальцием и, конечно, с любимым нитратом калия, серой и древесным углем – основными компонентами пороха.

Единственное, чем не нравились Питеру нитрат калия и сера, так это тем, что для их сжигания был необходим кислород. Он хотел найти что-то такое, что могло бы гореть и без кислорода. Химия открывала Питеру путь в неизвестное, которое было драматичным и опасным и ощущалось как нечто совершенно отличное от обычных школьных занятий. В ней была своя тайна, порядок и логика. Он как бы снова становился маленьким мальчиком и мог после дождя прыгать по лужам. Только теперь он мог сам делать лужи и вызывать рябь на них.

Питер начал изучать ракетостроение, взялся за книги русского учителя и физика Константина Циолковского – глухого самоучки, родившегося в 1857 году, но знавшего о космических путешествиях и ракетной технике столько, что его работы используются и через сто с лишним лет. Еще в конце XIX века Циолковский описал влияние невесомости на организм, предсказал необходимость использования скафандров для космических путешествий, разработал первую в России аэродинамическую трубу, описал ракеты, приводимые в движение за счет окисления жидкого водорода жидким кислородом, вывел математическую формулу изменений импульса и скорости ракеты[9]. Питер прочитал и про Роберта Годдарда, американского физика, изготовившего и в 1926 году запустившего первую в мире ракету на жидком топливе (по своей значимости это событие можно поставить в один ряд с полетом братьев Райт в Китти-Хоке). Когда Годдард сказал, что достаточно большая ракета может в один прекрасный день достичь Луны, его осмеяли, но не все: его поддержал, в частности, летчик Чарльз Линдберг. При этом Питер отметил для себя, что ракетные эксперименты Годдарда в период его обучения в Вустерском политехническом институте иногда заканчивались взрывами и появлением дыма, так что профессорам приходилось бежать за огнетушителями.