Читать книгу "Резонансы мужества - Федор Колпаков"

Этот мужчина рассказывал, что прошел на ней почти всю войну. Машина эта была в одном из батальонов, что входил в состав Московского автомобильного отряда, который все месяцы блокады работал на знаменитой Ленинградской «Дороге жизни».

Весь технический состав парка, да и люди, обновились несколько раз, и только эта «полуторка», будто заговоренная, прошла все.

После прорыва блокады, весной 1943 года колонну, в составе которой он двигался из города в сторону станции Мга, штурмовали несколько «Юнкерсов». Изо всех машин на земле сделали решето, несколько водителей были убиты и ранены.

«И только он, со своим ЗИСом, остался цел. Один-два попадания. После войны шофер на своей машине был отправлен к нам. Проработал несколько лет, уехал к себе на родину. Его пригласили на открытие памятника», – заканчивал свое письмо немногословный Ткаченко.

Григорий дал прочитать письмо Радику. Тот недолго сидел над текстом.

– Ну, прямо, как у Никиты Михалкова, в «Предстоянии», помнишь? – выдал он.

– Что думаешь, врет старик? – озвучил Григорий свои опасения.

– Да, кто же знает, где Михалков этот сюжет взял. Не у такого ли шофера.

Время шло. История с этим взрывом напомнила о себе самым неожиданным образом. Как-то раз на телефон Сомова позвонили с неизвестного номера. Он ответил. На другом конце кто-то, быстро задышав, видимо волнуясь, наконец, спросил:

– Григорий? Григорий Сомов – это вы?

Получив положительный ответ, волнующийся голос продолжал:

– Вас беспокоит Сергей Судьин из Новоалександровска. Помните меня?

Поняв, кто звонит, Григорий, долго не раздумывая, ответил:

– Да, Сергей, я помню Вас. Конечно. Вы где? В Москве?

– Да, я приехал. Вы могли бы со мной встретиться? Можете? – волнение по-прежнему чувствовалось в голосе Судьина.

– Да, Сергей, могу. Вы можете подъехать ко мне в редакцию?

– Да, наверное.

– Слушайте адрес, – сказал Сомов и продиктовал. На другом конце Судьин, выслушав адрес, ответил:

– Да, да. Спасибо. Я подъеду через час, – закончил разговор Судьин.

Он прибыл через час с небольшим. Григорий встретился с неожиданным гостем в холле редакции, проводил к себе. С той памятной встречи Сергей Судьин заметно изменился. По-видимому, пребывание в больнице, лечение пошли ему на пользу. Он был по-сельски, но опрятно одет. Небольшая дорожная сумка была единственным предметом, с которым он, видимо, прибыл в Москву.

Предложив Сергею присесть, Сомов сам сел на стул напротив гостя. Судьин, присев, отчего-то продолжал молчать. В общем-то, с момента встречи в холе он толком не проронил и слова. Пауза затягивалась, Григорий решил начать.

– Как себя чувствуете, Сергей?

Видимо Судьин только и ждал предложения к разговору.

– Спасибо, хорошо. Вы приезжали к нам в город, через несколько дней после явления, приходили ко мне в больницу. Я вас не запомнил, но старший лейтенант Ткаченко рассказал мне, кто вы, чем занимаетесь и зачем приезжали. Он же и дал адрес, – начал, видимо, свой долгий рассказ гость.

Было видно, что Судьин, по прошествии уже нескольких недель с момента несчастья все еще имел огромное желание выговориться. Григорий решил дать ему такую возможность, стараясь не перебивать и не отвлекать собеседника.

Судьин рассказал, как с детства увлекался историей. В какой-то период его увлечение плавно перешло на события Великой Отечественной войны. Он много читал о развитии техники в военные годы, изобретениях и открытиях, сделанных в ходе войны отечественными и иностранными конструкторами. Судьин, изучая все это, надеялся именно в развитии техники найти ответ на причины наших успехов и победы в войне.

«Я закончил индустриально-педагогический институт, пошел работать в профтехучилище. Продолжал много читать, стараясь найти ответы на этот вопрос», – сказал он и на некоторое время задумался. Сомов предложил гостю кофе. Судьин согласился. Делая большие глотки горячего напитка, Сергей быстро выпил кофе и вернулся к своему рассказу.

– Я даже не помню, когда и как появилась эта идея со «счетчиком». Я так называл всю эту конструкцию, – подчеркнул Судьин, – как какая-то идея-фикс, она возникла года два назад и все крепче стала притягивать меня. Как-то сразу стало понятно, для чего я все это должен сделать. Мне казалось, что, сделав «счетчик» я смогу узнать, сколько километров за время войны, Второй мировой, проехали по дорогам все колеса всех машин. Советских, союзников и немецких, конечно. Всех. Глупость какая-то, мелочь.

Судьин еще немного помолчал. Потом он рассказал, что эта, практически, мания все больше покоряла его. Он перестал ходить на работу. Его уволили из училища. Как помешанный, бродил по окрестностям городка, на свалке ища подходящие железки. Все, что к тому времени не сдали в металлолом цыгане, все тащил домой. Каким-то чутьем понимая, – подойдет деталь или нет. Год собирал «счетчик». 17 июля утром проснулся с ощущением, что важнейший день настал. Весь день провел как на иголках, ожидая вечера.

– Вечером, выйдя во двор, привел весь механизм в работу, – стараясь побороть усиливающееся волнение, сказал Сергей. Не погружаясь в технические подробности, видимо, считая их не очень важными, он продолжил:

– И когда я все сделал, произошло это явление. Стена маминой хаты как бы вздыбилось, края этого пузыря заалели. В нем, как в иллюминаторе, я увидел, как мне показалось самого дьявола. Все зло, ужасы, что может и принесла война, смерть – буквально, лезли наверх, превращаясь в яркие языки пламени. В какой-то момент весь этот пузырь лопнул и передо мной повис в воздухе это пламенный шар, который буквально дышал смертью.

Эту фразу – «дышал смертью», Судьин постарался выделить голосом и всем своим видом. Руки его мелко затряслись, он был очень взволнован. Помолчав и взяв себя в руки, Сергей закончил:

– Я, наверное, кричал, мама говорила позже. Потерял сознание. Ничего больше не помню. Очнулся только в больнице, на другой день. Ну, там вы меня видели.

В знак поддержки Сомов замахал головой.

– Вот и весь рассказ, – подвел итог Судьин. Он продолжал сидеть, и только дыхание выдавало его волнение. Григорий боялся задавать какие-то вопросы, но все же решился.

– Как ты думаешь, что это было, – сказал Сомов, тут же подумав: «Ну, и вопрос, задал, умник». Судьин молча пожал плечами. Незаметно для себя мужчины перешли на «ты».

– Помню только смертельный страх, какого не испытывал никогда в жизни, когда полезло все это…, – выдавил из себя Судьин, – мама говорит я, лежал на земле весь белый и мокрый, когда она выбежала из хаты.

В комнату, где сидели Сомов со своим гостем, во время всего разговора пару раз заходили кто-то из работников редакции. Разговаривая, мужчины даже не обратили на это внимания. Выпили еще по чашке кофе.