Читать книгу "Таинственная находка - Зента Эргле"

— Так ведь каникулы, — оправдывался Атис. — Все разъехались — кто в деревне, кто на пляже жарится.

— Вместе с нами десять. Пожалуй, хватит, — смилостивилась Уна. — Правду знаем только мы четверо. Как звучит клятва мушкетеров?

— Мы будем молчать, как магометане, мы будем немы, как катафалки, — хором произнесли Атис и Ивар.

Магдалена задумалась и молчала. Слишком хорошо помнились ей события, связанные с тем временем жестокость приемных родителей, ложь, преступления, и, наконец, заслуженное наказание. Вилцаны считали Магдалену главной виновницей их разоблачения и отказались сообщить сведения о ее настоящих родителях, они не сказали даже, из какого детского дома ее взяли. У родителей Уны девочке жилось хорошо. Но все чаще и чаще думала Магдалена о том, что, может быть, где-нибудь рядом, совсем близко, живет ее настоящая мама. Если бы можно было ее разыскать…

— Остальным поручим обойти все площадки для мусора во дворах нашего микрорайона и пункты приема вторсырья, — распорядилась Уна.

В этот момент в дверях показался Янис Клява, руководитель отряда юных друзей милиции.

— Приветствую будущих следователей! — произнес он. — По какому случаю сбор? Намечается операция?

— У нас есть идея. Чтобы удобнее было собирать необходимое сырье, мы решили обойти всех дворников и попросить, чтобы жильцы выбрасывали в мусорники пищевые отходы, бумагу, металлолом отдельно. Мама сказала, что за границей так давно делают, — Уне эта мысль пришла в голову совершенно неожиданно.

— В целом идея неплохая, подход государственный, — согласился Янис Клява. Только каким образом вы собираетесь ее осуществить?

— Ну, хотя бы так. К одному контейнеру прикрепить надпись: «Только бумага», к другому — «Металлолом», к третьему — «Пищевые отходы».

— А если во дворе всего один или два мусорника? — спросил Ивар.

— Металлолом можно складывать просто на землю.

— И бумагу тоже.

— Бумагу нельзя. Промокнет под дождем, да и ветром разнесет.

— Если сумеете навести во дворах порядок, сделаете доброе дело, — одобрил Янис Клява. — Заодно можно проверить санитарное состояние нашего района — как ведется уход за насаждениями, в каком состоянии детские площадки, и все замеченное занести в журнал обхода. Только в рейды ходить как полагается — в форме. Кто ответственный?

— Начальник штаба отряда Атис Арайс, — Уна решила не связывать себе руки.

— Даю два дня. В среду в пятнадцать ноль-ноль отчитаться! — подвел итоги Янис Клява.

— Слушаюсь, товарищ начальник штаба комсомольского оперативного отряда! — Атис приложил руку к пилотке. — В среду отчитаться.

— У меня две личные просьбы, — сказала Уна, когда Янис Клява вышел. — Запишите обязательно в журнал, если в каком-нибудь дворе наткнетесь на старую железную кровать.

— Тебе что, спать не на чём? — поинтересовался кто-то из мальчиков.

— И еще спрашивайте у ребят и дворников, не знают ли они шестнадцати-восемнадцатилетнего парня в разрисованной майке — на груди женщина, а на спине мужчина и подпись «Луи Четырнадцатый». В журнал эти сведения заносить не надо, — добавила Уна.

Новое задание юные друзья милиции приняли без особого энтузиазма. Тоска зеленая ходить по дворам, да еще в такую жарищу. Но юные друзья милиции усвоили в отряде непреложное правило — личные интересы подчинять общественным.

Уна зашла в соседнюю комнату и обратилась к дружинникам:

— Не заметили вы, случайно, парня — в джинсах с бахромой, на майке картинки и надпись «Луи Четырнадцатый»?

— Можем тебе предложить Бубнового Туза, Пиковую Даму, Золите, Длинного, Усатого, даже Кеннеди, — засмеялись ребята, — но Луи Четырнадцатый еще не показывался в наших охотничьих угодьях.

— Когда появится, сообщите нам.

— Что ж натворил этот Луи? — поинтересовался Янис Клява.

— У нас с ним свои счеты, — уклонилась Уна от ответа. — Скажите, если встретится.

— Скажем, скажем! — пообещали дружинники.

Янис Клява внимательно посмотрел на Уну.

— Предупреждаю, никакой самодеятельности. Если дело серьезное, поставьте меня в известность.

— Слушаюсь, никакой самодеятельности! — зардевшись, Уна вскинула руку к виску и выскочила из комнаты.

— Сдается мне, наши детективы опять что-то затеяли, — Янис Клява покачал головой. — Придется не спускать с них глаз.

Глава третья. Тетушка Эллинь не договаривает

Уна и Атис молча шагали по улице Плиедеру…

«На солнце у нее волосы как огонь, — Атис словно впервые увидел Уну. — А по всему лицу рассыпаны веснушки, точно золотистые колесики».

Спроси у него кто-нибудь месяц назад, какого цвета Унины глаза, он бы недоуменно пожал плечами. Сейчас он точно знал — они цвета воды, в которой отражается синее летнее небо. В последнее время, Атис сам это чувствовал, с ним что-то происходило. Ему, например, хотелось совершить подвиг и чтобы Уна непременно поразилась и сказала: «Этого я от тебя не ожидала!»

Первым прервал молчание Атис.

— Ты дворничиху хорошо знаешь?

— Знаю. Дедушка рассказывает, что она управлялась со многими домами на улице Плиедеру. В Ригу Эллини переехали в 1940 году, когда сам Эллинь — коммунист — был направлен руководить каким-то заводом. Когда началась война, он ушел на фронт и пропал без вести. Тетушка Эллинь — это сейчас ее все так называют — осталась одна с тремя детьми. Надо было на что-то жить, и она устроилась дворником, ходила стирать, убирать квартиры. Теперь дети, выросли и разъехались кто куда. Дедушка говорит, что ей давно уже пора отдыхать, но она, как и раньше, встает в пять утра, убирает свою часть улицы, а затем принимается за лестницы и коридоры. Дедушка и дворничиха большие друзья. Старушка любит играть в рич-рач. Дедушка иногда приглашает ее к себе. Ты бы слышал, как весело она смеется, когда капитан ошибается. Дедушка тогда сердится, и в комнате то и дело звучит «полундра». Мой старый джентльмен отлично справляется со своей ролью.

Это было все, что знала Уна о дворничихе.

Вот и сейчас старинные друзья были увлечены игрой рич-рач. Тут же на столике лежал кулек с леденцами, предназначавшийся победителю.

— Мы из отряда юных друзей милиции, — услышал капитан Лея голос внучки.

В комнату вошли два подростка в форменных милицейских рубашках, отдали честь как положено, приложив руку к пилотке. Глянув на дедушку, Уна несколько смешалась.

— Наш разговор должен остаться в тайне, — сказала она.

— Ничего, ничего, спрашивайте, — ответила матушка Эллинь, с сожалением посмотрев на оставленную игру. — Мне от Кристапа, то есть от товарища Леи, скрывать нечего.