Читать книгу "Гусары денег не берут - Дарья Калинина"

– Они с ней тридцать лет душа в душу прожили. В прошлом году юбилей отмечали. Так все роскошно было! В ресторане. Сплошные белые лилии. Нелли их обожает. И Михаил Валентинович это знал и скупил целую оранжерею. Специальный заказ был из Голландии. Аромат стоял такой, что закачаешься!

Кира невольно содрогнулась. Она лилии не любила именно из-за их дурманящего аромата. Она даже слышала, что если в небольшой спальне оставить на ночь роскошный букет этих цветов – подарок, к примеру, влюбленного мужчины, то наутро можно вовсе не проснуться. Ядовитый аромат сделает свое дело.

– А с деньгами что?

– В общем, Нелли, то есть Елена Яковлевна, сказала, что ее муж вчера снял с их счета крупную сумму денег. Целых сто тысяч долларов! Представляете?!

– Зачем?

– Сказал, что подыскал им отличную новую квартиру. И нужно внести залог за нее.

– Целых сто тысяч? Сколько же сама квартира должна была стоить? Миллион?

– Я не знаю. Потому что никакой квартиры, оказывается, он покупать не собирался. Их семейный риелтор, с которым они всегда имеют дело, ничего такого не слышал. И никакой сделки не оформлял. Даже разговора такого с Михаилом Валентиновичем не вел.

– А деньги?

– Деньги были в наличных. И они пропали!

Помолчав, Оксана вытерла глаза и добавила:

– Но самое интересное, что пропасть они могли только отсюда!

И Оксана обвела рукой пространство вокруг себя.

– Почему?

– Потому что из банка Михаил Валентинович приехал сразу в офис. И потом у него пациенты один за другим шли. Он никуда не выходил.

– А через запасной выход? Ты могла и не видеть, как он ненадолго ушел, а потом вернулся.

– Говорю же, пациенты шли один за другим, – терпеливо повторила Оксана. – Один уходил, другой уже через пять минут звонил. Михаил Валентинович, извините за подробности, едва в туалет успевал сходить.

– Значит, деньги должны были остаться в офисе?

– В том-то и дело! Но их тут нет! Я все осмотрела!

– И что говорит на этот счет милиция?

– Милиция считает, что Михаила Валентиновича могли отравить, чтобы похитить эти деньги.

– Так его отравили?!

Это подруги воскликнули хором.

– А я вам разве еще не сказала? – похлопала Оксана своими глазками, которые из-за пролитых ею слез и смывшейся туши приобрели сходство с кроличьими. – Ну да, отравили его, бедненького.

– А как?

– Кто? И когда?

– Если бы знать! – вздохнула Оксана. – Но раз милиция запросила список тех посетителей, которые были у Михаила Валентиновича с пяти до семи, значит, кто-то из них. Верней, в это время.

Лесе стало дурно. Какой кошмар! Она была у доктора как раз в этот промежуток времени. И самое ужасное, что, по всей видимости, пропавшие деньги, которые ищет милиция, и находятся сейчас у нее дома. В тумбочке! Ай-ай!

– Оксана, а вас-то саму милиция не дергала?

Кира тоже смекнула, что Лесе грозят крупные неприятности, если кто-то пронюхает, что у нее в руках оказались денежки покойного доктора. Тут могут возникнуть подозрения, что именно она сыпанула доктору яду в бокальчик, чтобы захапать папочку с денежками. Откуда у нее взялся яд? Это ментов заинтересует в последнюю очередь. Мало ли чего только в своих сумочках женщины не таскают. Могла Леся и яд прихватить на всякий пожарный случай.

И Кира сейчас попыталась отвести подозрения от подруги.

– Меня? – возмутилась Оксана, но ее глаза предательски забегали, а на щеках загорелись два неровных красных пятна. – Меня-то за что подозревать?

– Ты тоже была тут в это время!

– Я была на работе! И я не знала, что Михаил Валентинович принес с собой крупную сумму денег.

– Это ты так говоришь. А на самом деле вполне могла знать.

– Откуда?

– Он же тебе доверял. Вот и рассказал!

– Зачем?

– Да просто так. Или похвалиться хотел. Мол, вон я какой богатый. Сто тысяч долларов – для меня тьфу! Семечки. Он их из банка без всякой охраны спокойно может взять.

Глаза Оксаны снова наполнились слезами. Только на этот раз это были совсем другие слезы.

– Вы сейчас говорите прямо как они, – проревела Оксана. – Как менты!

– Так они тебя все-таки заподозрили!

– Да! Всех подозревают! И пациентов, и меня, и даже Нелли, то есть Елену Яковлевну! Всех к себе требуют, кто был у Михаила Валентиновича с пяти до семи. А вам они что, еще не звонили?

И Оксана снова зарыдала.

– Ой, как страшно! – стонала она. – А еще…

Она запнулась, словно не решаясь сказать.

– Что еще случилось?

– Еще люди какие-то доктора спрашивали сегодня, – прошептала Оксана. – По телефону два раза звонили, а потом…

– Какие люди?

– Не знаю, бандиты какие-то!

– Пациенты доктора? На прием записаться хотели?

Но Оксана так активно затрясла головой, что сразу стало понятно: ничего общего с истиной предположение подруг не имеет.

– Нет, нет. Они его спрашивали. А когда я им сказала, что он умер… то есть убит, они жутко разозлились.

– На тебя? На тебя-то за что?

– Они мне не поверили. Грозились ужасно! Обещали меня изуродовать, если я буду продолжать покрывать доктора. Сказали, что они все эти фокусы прекрасно знают. А Михаил Валентинович, мол, был им кое-что должен. Но не хочет отдавать и прячется.

– А потом?

– Потом, слава богу, ко мне как раз следователь позвонил. Я дала им поговорить с ним. И они ушли.

И Оксана снова затряслась в рыданиях, повторяя, что такого скверного дня, как вчера, у нее еще не было. И сегодняшний, судя по его началу, будет ничуть не лучше.

Из разговора с секретаршей покойного психотерапевта подруги четко поняли по крайней мере одну вещь: яд в организм доктора попал в промежутке с пяти до семи часов прошлого вечера. Что это могло означать непосредственно для самой Леси? Хорошо это было для нее или совсем скверно? Скорее, скверно, ведь Леся как раз в это время курсировала между приемной доктора и домом его знакомого, которому он был должен отдать эти деньги. Аж целых сто тысяч долларов – это же не фунт изюма!

– В общем, так, – распорядилась Кира, когда они собрались на военный совет в маленьком кафе неподалеку от офиса покойного доктора. – О деньгах ты пока помалкиваешь!

– Почему?

– Потому что это немедленно сделает тебя подозреваемой фигурой номер один! Как они оказались у тебя? Вдруг ты их украла у покойника?