Читать книгу "Любовь в викторианском стиле - Лилиан Дарси"

Твой ребенок в Кливленде, Ник.

Следует ли ей сказать ему об этом?

Или он подумает, что она сошла с ума? И кто знает, может быть, именно это с ней и произошло?

— Мы поедем туда на следующей неделе. — Ник нахмурился. — В местном музее состоится открытие нашей выставки.

— Да, правильно. Я забыла.

Частью филантропической деятельности братьев Делани была организация международного турне большой выставки скульптур. В Соединенных Штатах эта выставка будет демонстрироваться только в четырех городах. Кливленд — один из них.

В период подготовки к туру Сили много работала с Музеем искусств на Великих озерах, но большая часть работы была завершена уже несколько месяцев назад.

Из-за того, что случилось с ее матерью, Сесилия совсем забыла о том, что открытие выставки так скоро. На днях у Ника там состоялась встреча, и она уже заказала номера в гостинице на ночь после церемонии открытия. Сесилия с нетерпением ожидала этого события и даже купила специально для него новое платье. Черное платье, приобретенное Сили, было одновременно строгим и соблазнительным. Невероятно, но сейчас Сили с отврашением думала об этом. Голова у нее закружилась. Она почувствовала, как к горлу подступает тошнотворная волна.

— Эй, все в порядке, — сказал Ник. — Выпей глоток содовой. Нет! Держись…

Он выскользнул из-за стола и пересел на сторону Сили. Одну руку он положил на стол ладонью вверх и наклонил голову Сили так, чтобы ее лоб лег на его ладонь. Другой рукой он гладил ее затылок, шею, потом спустился ниже и положил руку ей на спину.

— Сделай глубокий вдох, — сказал он. — Тебя тошнит?

— Нет.

— Когда ты сможешь поднять голову, выпей воды и скажи мне, что с тобой случилось. Я вижу тебя такой уже второй раз на этой неделе.

Ник гладил Сесилию по спине. Прикосновение его руки было уверенным и твердым. Она чувствовала тяжесть и тепло его ладони. Но в то же время это прикосновение показалось ей необычайно нежным. Сквозь тонкую трикотажную ткань кофточки оно ласкало ей кожу, как теплая струя воды. Сесилии стало спокойно и легко. Забота Ника окружила ее, как кокон, и ей показалось, что она хочет остаться в нем навсегда.

Но ведь оба всегда гордились тем, что ни разу не перешли границы профессиональных отношений.

— Все в порядке, — проговорила Сили. — Мне уже лучше.

— Да, я вижу, — растягивая слова, произнес Ник. — Тебе действительно лучше. — Он убрал ей волосы за ухо, слегка дотронулся до плеча и нахмурился. — Ты все еще беспокоишься о своей маме, Сили? — спросил Ник. — Может быть, ты слишком рано вышла на работу? Ты выглядишь совсем разбитой.

— Мне продолжают сниться вещие сны, — сказала Сили, сжимая ладони лежащих на коленях рук. — На прошлой неделе мне приснилось, что моя мама сломала себе ногу. Я видела, как вспыхивают телекамеры, как будто хотят мне что-то сказать. Я слышала твоего… Я слышала, как плачет ребенок. Это какой- то знак.

— Я на твоем месте не стал бы так серьезно относиться к этим снам, — медленно произнес Ник. — Сам я никогда не обращаю внимания на подобную чепуху.

— Я тоже раньше не придавала большого значения тому, что мне снилось. — Сесилия посмотрела на Ника и попыталась улыбнуться. — До того, как мне начали сниться эти сны. Я ничего не могу с собой поделать. Я не хочу верить этим снам, но они сбываются! Если ты научишь меня, как не верить им, я буду тебе очень благодарна. Поверь мне. Ник!

Сесилия протянула руку к своему бокалу и сделала большой глоток содовой. Из соседней кабинки послышался радостный смех. Мимо них прошла веселая компания молодых людей. Они только что вошли в бар и заняли столик в дальнем углу зала. В ресторане не осталось свободных мест. Становилось шумно.

— Давай уйдем отсюда, — сказал Ник. — Я хочу накормить тебя как следует и спокойно поговорить. А здесь я не могу думать ни о чем другом, кроме новых тенденций и грядущей рекламной кампании. Пойдем куда-нибудь, где потише и где нам ничто не будет мешать.

Сили не возражала.

Ник бросил на стол деньги, и они немедленно ушли. Сили было все равно, куда они едут. Прошло совсем немного времени, и Ник остановил машину напротив ресторана «Солт». Это было одно из самых привилегированных заведений в городе. В этот ресторан даже в будние дни трудно было попасть, предварительно не зарезервировав место. Однако на Ника Делани это правило не распространялось. В отличие от официантки-студентки в его собственном ресторане, почтительный метрдотель сразу же узнал его.

— Тебе лучше? — спросил Ник, как только они сели за столик.

Публика была прекрасно одета и вела себя очень сдержанно. Официанты неслышно передвигались по залу. Звуки, случайно доносившиеся из кухни, заглушала негромкая медленная музыка.

Сили сделала над собой усилие и улыбнулась.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что не любишь свои рестораны? — спросила она Ника.

— Я люблю наши рестораны, но сегодня это место больше подходит для нас. Здесь мы сможем расслабиться. Я хочу, чтобы ты рассказала мне все о своих снах, Сили.

Сесилия рассказала Нику о том, как ей приснилась ее мать, лежащая на полу. Она рассказала ему про сон со вспышками фотокамер. Она промолчала о плачущем ребенке, но рассказала о шляпной булавке, о женщине возле зеркала и клочке тонкой, изящно вышитой материи.

Булавка для шляп по-прежнему лежала в боковом кармашке ее дамской сумочки. Сесилия открыла ее и достала булавку. Она показала ее Нику.

— Ты права. Это, должно быть, из-за ремонта этажом выше, — сказал Ник.

Он провел пальцем по изящной металлической рукоятке. Сили показалось, что он прикоснулся к ее ладони.

Уверенный тон Ника приободрил ее, и тем не менее Сесилия возразила:

— Уж не хочешь ли ты сказать, что во время ремонта людям всегда снятся вещие сны?

— Иногда из-за реконструкции верхнего этажа к людям на подоконник падают старинные шляпные булавки. — Ник посмотрел на Сесилию. — Разве не это ты сама только что сказала?

— Я не совсем в этом уверена, — ответила Сили.

— Из-за ремонта люди хуже спят. Им чаще снятся тревожные сны. Содержание снов тоже можно как-то объяснить.

— Тогда сделай это. Пожалуйста, Ник. Я хочу понять, что со мной происходит.

— Но ты ведь еще до этих снов беспокоилась о своей матери, не так ли?

— Маме уже много лет. Ее кости ослабли. Но она совсем не хочет думать об опасности, которая поджидает ее на каждом шагу. Я отвечаю за нее с тех пор, как одиннадцать лет тому назад умер мой отец. После смерти она потеряла опору в жизни. Часть ее ушла вместе с ним. Я должна заполнить эту пустоту.

— Ты почти ничего не рассказывала мне об этом, — сказал Ник.

— Не было необходимости. Я держу эти чувства под контролем. Это не твоя забота. Я люблю маму и счастлива помогать ей, но я беспокоюсь о ней.