Читать книгу "Мальчик по имени Хоуп - Лара Уильямсон"

– Что-что? – Нить болтается у сестры изо рта, как лиана в джунглях.

Я говорю Грейс, что ничего. На самом деле это значит «никогда не сдаваться». И я никогда не сдамся в том, что касается папы. Да, он, может, и сбежал с Грудастой Бэбс, но вряд ли причина только в этом. Мама всегда говорит, что у любой истории есть две стороны. И в глубине души я крепко держусь за мысль о том, что папа не бросил нас. Я пошлю ему третье письмо, чтобы доказать это. Когда папа ответит, я заставлю Грейс Хоуп проглотить свои слова, и на этот раз они не будут сложены из картофельного алфавита.

Мое третье письмо не похоже на первые два. Я не утруждаю себя рассказами о школе. Больше никаких «Я получил пятерку» или «Я очень умный». Вместо этого я пишу целое письмо капслоком и спрашиваю отца, почему он оставил нас и даже открытки на день рождения ни разу не прислал. Открытки – это важно.

Когда мне было восемь, я хотел открытку от папы, где было бы написано: «Ничего прекрасней нет, чем праздновать восемь лет». Пусть на открытке будет красная ракета с надписью «ХОУП-1». Из круглого окошечка будет выглядывать астронавт в скафандре. А внутри будет послание от папы, где он извинится за то, что не может праздновать вместе со мной. Он сообщит мне, что его (так как он журналист) послали с тайной миссией на край света и он надеется, что я его пойму. Никакой открытки мне не пришло.

На девятый день рождения я надеялся получить от папы открытку с надписью: «До девяти дорос – держи повыше нос!» На ней будет блестящий велик под цвет крыльев бабочки адмирал. На этом велосипеде мальчик будет ехать с горы, да так быстро, что искры из-под колес. И снова никакой открытки. И на следующий год. В прошлый раз, когда я хотел получить открытку со словами «Поздравлять весь мир тебя кинется, когда стукнет тебе одиннадцать», мне достался лишь флаер в кафе Джейсона Донервана, где я мог попробовать их новый роскошный обед под названием «Королевский кебаб».

Я говорю папе: я хочу, чтобы ты ответил на мое письмо в течение суток. А иначе… Я нажимаю «отправить».

Через десять секунд в моем почтовом ящике появляется письмо с телестанции.

Между папой и нашим совместным будущим – лишь один клик мышки. Живот у меня завязывается в узлы, словно фокусник делает из него жирафа, как из воздушного шара. Я целую вечность пялюсь в экран, прежде чем набраться храбрости. Вот оно, говорю я себе. Вот начало нашей жизни вместе. Я открываю письмо и глубоко вдыхаю. Через две секунды я чувствую, как по моей щеке течет вода и расплывается на коленях. Когда я смотрю вниз, то замечаю: мои слезы оставили пятно в форме разбитого сердца.

Четыре

Нет, папа так и не ответил на мое письмо. Это мое собственное, неотвеченное, вернулось ко мне. Теперь я признаю, что сбит с толку и больше не чувствую себя так уверенно, как раньше. Я достаю пиратский остров, вынимаю святого Гавриила со своим списком и сообщаю ему, что он облажался: письма я не получил.

– Первая промашка, – отчитываю я его. – Впрочем, я закрою на это глаза, если ты устроишь меня в школу волшебников.

Я достаю карандаш, провожу черту через четвертый пункт в моем списке и кладу все обратно в сундук с сокровищами. Потом я беру флаг с черепом и костями и втыкаю его в сундук, чтобы выразить свою злость.

Папа, похоже, полил каким-то ядом маленькое деревце, что я растил в своей душе. Листья начинают медленно вянуть. Я без промедления шлю ему новое письмо. Кто знает, может, со мной случилось что-то паранормальное. Мама как-то рассказывала про персонажа из старого сериала под названием «Даллас». Этот мужик умер, а потом очутился в душе: выходит, все, что было раньше, оказалось лишь сном. Поэтому я бегу в ванную, залезаю в душ, считаю до десяти, выпрыгиваю обратно и снова сажусь за компьютер. Ничего. Это не был сон, потому что письмо, которое я только что отправил папе, тоже вернулось неотвеченным.

Этой ночью мне плохо спится. Я вижу странный сон о том, как попал в Пэрэдайс-Пэрэйд. Но не в тот город Пэрэдайс-Пэрэйд, который я знаю. Я сижу под деревом, и листья падают на меня, словно изумруды, а вместо солнца светит медаль святого Гавриила. Поначалу это кажется прекрасным, и я, протягивая руки к небу, ловлю драгоценные листья. Некоторые из них пролетают у меня сквозь пальцы, но другие ранят мне ладони. Туча набежала на медаль святого Гавриила, и стало темно. Изумруды сыплются на меня дождем. Я пытаюсь позвать на помощь, но голос меня не слушается. И тут я чувствую, что кто-то хватает меня за руку и тянет.

Путь до школы на следующее утро превращается в настоящий кошмар. Десять минут я иду до калитки и за это время решаю вычеркнуть седьмой пункт из списка. Школа Святой Девы Врат не встает из магического тумана, как подобает школе для волшебников, она скорее напоминает огромную серую тюрьму, построенную в яме бесконечной скорби. Что еще хуже, один из заключенных ведет себя сегодня очень странно. Кристофер допытывается, почему я не остался посмотреть, как он занимается тхэквондо. Я только было раскрыл рот, чтобы ответить, но Джо заявила, что ей нужно поговорить со мной с глазу на глаз. К сожалению, эта личная беседа превращается в обсуждение того, как святой Гавриил умер от туберкулеза в возрасте двадцати четырех лет. Краем глаза я замечаю, что Кристофер встал и сел с Кевином Каммингсом. Он во всеуслышание сообщает, что не очень-то приятно, когда тебя оставляют люди, которых ты считал друзьями.

После обеда Кристофер все еще дуется. Даже когда мисс Парфитт просит нас присесть, потому что у нее есть важные новости, он даже не улыбается.

– Теперь вы будете работать над новым заданием, – говорит мисс Парфитт, окидывая взглядом двадцать восемь унылых лиц. – Мы запускаем проект «Природу уважает каждый».

Кевин вставляет, что сокращенно это будет называться «ПУК», и мисс Парфитт говорит, что, если бы ее интересовало его мнение, она бы спросила.

– Да, мисс, – отвечает Кевин и откидывается на спинку стула.

Похоже, что проект «Природу уважает каждый» даст нам возможность понять, как много мусора мы производим и как мы можем использовать разный хлам, чтобы увековечить значимого человека в своей жизни. Нам надо будет принести в школу старые упаковки от яиц, пачки из-под хлопьев, драную одежду, пустые коробки для пирогов и использованную фольгу, чтобы сделать костюм нашего героя или героини. Можно приносить все что угодно, если оно не слишком пачкается. Мисс Парфитт не желает видеть яичной скорлупы или недоеденных собачьих консервов, благодарю покорно. Как только мы соберем достаточно мусора, то сможем сделать из него костюмы и потом продефилировать в них на подиуме.

– Подиум? – визжит Джо. – Мы станем топ-моделями! На меньшее я не согласна.

– Ага, моделями, одетыми в жестянки, – выкрикивает Кевин Каммингс.

Мисс Парфитт направляется к его парте, и мальчишка снова откидывается на стуле и притворяется, что закрывает рот на замок.

Мисс Парфитт останавливается, оглядывается по сторонам и сообщает:

– Показ будет проводиться не в школе, а в гостинице «Амандин»: нам разрешили бесплатно арендовать там актовый зал, если мы упомянем гостиницу в своем проспекте. Разве не чудесно! И еще… – Наступила интригующая пауза. – Возможно, вас всех ждет большой сюрприз. Я пока не могу сказать, в чем он будет заключаться… не все еще подготовлено. Но в одном можете быть уверены: он стоит того, чтобы потрудиться над проектом.